Коварные бабочки начали летать в моем животе. Остановите это. Мой разум резко сделал мне выговор.
Пирс протянул руку и схватил меня за запястье, потянув меня перед собой и открытой морозильной камерой. При отключенном питании холодный воздух не выходил из коробки из нержавеющей стали. Первое, что я заметила, было то, что мужчина вынул сердце, ─ его больше не было в морозильнике. Пирс прижался ко мне сзади, обхватив руками за талию.
─ Как ты думаешь, почему ты здесь, Бунтарка? ─ заговорил он мне на ухо, положив подбородок на мое плечо.
У меня был только один ответ, это было единственное, что имело смысл каждый раз, когда я перебирала возможности.
─ Мой отец навредил тебе.
Я повернула голову, чтобы взглянуть на него. Он мгновение выглядел задумчивым.
─ Нет.
Он поцеловал меня в щеку и двинулся назад, поворачивая меня и вдавливая в холодильник. Нет?
Я нахмурилась, ища ответы на его красивом лице. Тогда почему я здесь?
Небольшая лампа у дивана снова зажглась, добавляя тусклого свечения в комнату. Пирс поднял руку и провел пальцами по левой стороне моего лица.
─ Ты видела сердце.
Утверждение, не вопрос.
─ Какое сердце? ─ спросила я застенчиво, играя дурочку.
Он цокнул языком и покачал головой.
─ Ты слишком умна, чтобы претворяться дурой. Итак, я спрошу снова. Видела или не видела сердце?
Его голос стал глубже, он смотрел мне в глаза, ─ осмелюсь ли я солгать.
Я ненавидела то, как он со мной разговаривал, и все еще был зла, что он душил меня. Мой характер одержал победу, несмотря на мою борьбу, чтобы держать его под контролем.
─ Я не видела сердце. Что за псих будет держать сердце в морозилке? ─ огрызнулась я, мысленно давай себе пинка под зад. Так сильно, чтобы больше не провоцировать его.
─ Я не говорил, что оно находилось в морозилке.
Черт.
На его лице появилась улыбка, но в ней не было ничего дружелюбного.
─ Я был добр к тебе, но, полагаю, нам нужно пересмотреть кое-какие правила.
Пирс пристально посмотрел на меня и начал ослаблять галстук.
Страх начал концентрироваться в моем животе. Пожалуйста, не позволяйте этому человеку, превратится в садистского извращенца.
─ Не волнуйся, Бунтарка, я не заставлю тебя называть меня хозяином. Пока ты относишься ко мне, как к Господину, ─ я стиснула зубы и впилась в него взглядом. ─ Первое правило, никогда больше не лги мне. Второе, слова «Нет» не существует, когда я говорю тебе что-то сделать. И третье, как я уже говорил, когда я велю тебе что-то делать,─ ты просто делаешь.
Он стянул свой красный галстук через голову и выжидательно на меня посмотрел. Он мог взять свои правила и засунуть их прямо в свою наглую задницу.
─ Ты уже нарушила правило номер один. Дважды.
Он снял пиджак и положил его на кухонный островок.
─ Я хочу, чтобы ты встала на колени.
Он положил руки на мои плечи и заставил осесть. Мои колени коснулись холодного пола в то же время, когда холодильник ожил.
─ Я не сделаю этого.
Я попыталась встать, и это было равносильно тому, чтобы раздразнить зверя.
─ Ох, Бунтарка, мне нравится, что ты думаешь, будто у тебя есть выбор.
Схватив меня за волосы, он опустил меня обратно на пол и удержал на месте, одной рукой расстегивая свои брюки.
─ Если ты укусишь меня, я вырву изо рта каждый твой зуб, а затем заменю тебя твоей сестрой, — предупредил он, прижимая свою набухшую головку к моим губам.
Его слова заставили меня приступить к действию, прежде чем он исполнит то, что говорил.
Только не Эбби. Он может делать со мной все, что хочет, если моя сестра будет в безопасности.
Я открыла рот, и он, не тратя время впустую, втолкнулся. То, что я начала задыхаться, его не остановило. Возникли неприятные воспоминания, мне пришлось заставить себя проглотить желчь. Это не Ричард. Мои глаза намокли, слезы грозили пролиться, но я не позволила.
Попытка использовать руки, чтобы остановить его давление, только усугубило ситуацию.
─ Ты, полна решимости раздвинуть границы, ─ он схватил меня за руки и обернул вокруг них галстук.
Он вдалбливался в мой рот, когда я перестала двигаться. Толкался туда-сюда, заставляя меня принимать его до основания. Его член был на вкус как гель для душа. Я знала это, потому что открывала его ранее и вдыхала запах. Изо всех сил я делала все возможное, чтобы заставить кончить мужчину. Чем быстрее он закончит, тем быстрее вытащит свой член из моего рта. Заставляя себя расслабиться, я зажмурилась.
─ Посмотри на меня.
Он сжал мои волосы сильнее и заставил открыть глаза.
Он посмотрел на меня, держась одной рукой за холодильник, который теперь обдавал холодным воздухом. Его голубые глаза потемнели, полные чем-то, чего я не могла объяснить, чего я не понимала.
Хуже всего то, что меня не беспокоило, что он был у меня во рту. Я сделала бы что угодно для него, если бы он только спросил. Осознание того, что он не тот, о ком я думала, что он был ранен гораздо сильнее, чем следовало. Я могла сказать, что он приближался к оргазму, его движения становились резче и быстрее.
─ Сердце, ─ проворчал он. Он хочет поговорить об этом сейчас? ─ Мой отец говорил, что у него нет сердца, поэтому в день, когда я убил его, я вырезал его из его груди, чтобы доказать, что оно у него есть.