Глава 16

Д

Я смотрел, как кровь стекала в канализацию, цепляясь обеими руками за свое тщеславие. Я потерял контроль. И дело было не только в том, что я чувствовал стыд, но был изможден и унижен.

Она впилась зубами в мой член, будто это было куриное крылышко.

Я не мог никому сказать об этом. Мои друзья уже сомневались в моей способности справляться с этим так долго. Я сказал им, что Харпер будет другой, и она была. Став гораздо бо́льшим, чем кто-то еще, настолько, что я думал переселить ее наверх и обустроить домик так, чтоб ей было комфортнее.

Только для нее все это было ложью. Чертовой шуткой.

Подняв голову, я уставился на себя в зеркало. Кроме ноющего члена и пульсирующих шаров, меня не беспокоило то, что я видел: я был привлекательным тридцатитрехлетним мужчиной с очень успешной компанией по продаже недвижимости и очаровательной улыбкой, которая дала мне почти все, что я хотел. У меня было более чем достаточно денег, чтобы купить сотни женщин, которых я хотел, и это было много-много раз, но в этом не было никакого восторга.

Острые ощущения пришли именно с ЭТИМ. Похищение, пытки и в конце горько-сладкий финал. После слежки за ними на протяжении долгого времени, это было похоже на отложенное наслаждение

Когда я покупал женщин в «Мэлигнэнте», они все умоляли о смерти в конце. Пройдя через ад, они просто хотели, чтобы все было кончено. Они всегда были такими жалкими, радостно раздвигая для меня ноги за обещание свободы.

― Джей, ― голос Минни прозвучал за дверью, возвращая меня в реальность.

Я проверил корзину и убедился, что закрыл крышку, прежде чем ответить.

― Открыто, ― сказал я, вытирая руки полотенцем.

Она открыла дверь и вошла внутрь, одетая в желтый облегающий сарафан.

― С тобой все в порядке? ― спросила она, ее карие глаза осматривали мое лицо.

― Все в порядке, Минни, ― ответил я. ― Ты готова идти?

― Значит, ты укусил сам себя? ― ее голос сочился сарказмом.

Я увидел, куда она смотрела, и раздраженно опустил свой рукав вниз, проносясь мимо нее.

― Это девчонка Лейн, не так ли? Почему ты еще не избавился от нее? ― спросила она, следуя за мной, стуча каблуками по недавно натертому паркету.

Вывалить это на Минни, все равно, что вбить гвоздь прямо в голову. Несмотря на это, ее нытье начинало раздражать меня.

― Ты снова становишься неаккуратным, не так ли? Она должна уйти, Джейс. Тебе нужно избавиться от...

Я развернулся так быстро, что она чуть не врезалась мне в грудь.

― Мы с тобой не обсуждаем Харпер. Мы разговариваем о том, когда ты хочешь потратить лишние деньги, или о редких ночах в нашей постели. А теперь собери свое дерьмо и подожди в машине.

Выглядя немного озадаченной, она положила свои изящные руки на бедра и посмотрела на меня.

― Я просто присматриваю за тобой. Ради нас.

― Ты?

― Да! Я знаю, что тебе нужно удовлетворять свои... другие потребности, и я поддерживаю это, но я также твоя жена. Я тебя люблю, а ты любишь меня. Так что ты должен знать, что я забочусь о наших интересах.

Я почти рассмеялся. Любил ее?

Единственный человек, которого я любил ― это я сам. Я использовал ее, чтобы сохранить приличный образ для внешнего мира. Любовь была из области фантазий.

Конечно, я не мог ей этого сказать.

― У меня все под контролем. А теперь, пожалуйста, иди в машину.

Она скривила свои блестящие губы, будто была готова выплюнуть длиннющий ответ. К счастью, женщина лишь кивнула, развернулась и унесла свою драгоценную задницу из моей спальни.

Я вздохнул и провел рукой по лицу. Это был не первый раз, когда мы почти обсуждали мою новую игрушку. Я никогда не проводил столько времени с другими, будучи похороненным в них, как с этой конкретной брюнеткой, и Минни начала это замечать. Ей было все равно, что я делал с девочками, как я их трахал или как сильно они страдали, но она позаботилась, чтобы защитить свои права как моя жена.

Я не мог позволить ей ревновать и обижаться, что породило вопрос: что, черт возьми, я буду делать с Харпер Лейн?

Сейчас уже знал, что больше не мог держать ее.

Подойдя к своему шкафу, я открыл его и достал маленький черный ящик, который хранил на верхней полке. Я уселся с ним на кровать и поднял крышку.

Первое, что увидел ― свой золотой крест. Когда я рос, то походы в церковь обеспечили его наличие. Рядом лежал круглый серебряный секундомер, принадлежавший моему деду. На нем были потертости, но в остальном он все еще работал. Я поднял его за серебряную цепочку и сжал в кулаке.

Идея начала формироваться в моей голове.

Я стал закрывать коробку, но остановился, когда увидел фотографию своей матери. Здесь она выглядела молодой и здоровой, кошачьи карие глаза и длинные волосы. Это фото было сделано за шесть месяцев до того, как победил рак ― та же чертова болезнь, что забрала отца. Мы с ней были очень близки во всех отношениях. Она помогла мне исследовать некоторые из моих темных интересов и говорила каждый день, что со мной ни черта неправильного не было.

Потеря ее была неожиданной. Однако я не расстроился. Смерть была естественной частью жизни. Пришло время ― значит пришло.

Рядом с ее фотографией лежала сложенная листовка с улыбающимся лицом Харпер. Она выглядела так же, как моя мама, когда была сделана фотография: молодой и счастливой.

Теперь всего этого уже не было.

Закрыв крышку, я сидел на кровати, пока не услышал гудок клаксона.