Цзян Янь Ли с трудом проговорила: «…А-Сянь. Ты тогда… убежал так быстро… Я даже не успела взглянуть на тебя, сказать тебе…»

Вэй У Сянь слушал ее, и сердце бешено колотилось в груди.

Он все еще не решался посмотреть ей в лицо, особенно сейчас, когда оно было испачкано кровью и землей, так же как и лицо Цзинь Цзы Сюаня тогда.

Еще больше он не мог заставить себя дослушать то, что она собиралась сказать.

Цзян Янь Ли: «Я… пришла, чтобы сказать тебе…»

Сказать что?

Все хорошо?

Я не ненавижу тебя?

Ничего страшного не случилось?

Я не виню тебя за то, что ты убил Цзинь Цзы Сюаня?

Невозможно.

Но других слов, противоположных по смыслу, она сказать ему не могла.

Она сама не знала, что еще может сказать здесь, сейчас.

И все же она чувствовала, что непременно должна увидеться с братом.

Цзян Янь Ли вздохнула и произнесла: «А-Сянь, тебе… тебе нужно остановиться. Не надо, не надо больше…»

Вэй У Сянь быстро проговорил: «Хорошо, я остановлюсь».

Он взял Чэнь Цин, поднес к губам и начал играть, опустив голову. Ему пришлось приложить усилие, чтобы успокоить душевное состояние, и на этот раз лютые мертвецы, наконец, услышали приказ. Один за другим, издавая низкий утробный рык, словно выражая недовольство, они опускались на землю.

Лань Ван Цзи на мгновение остановился, издали посмотрел в их сторону, затем вновь отвернулся и продолжил орудовать мечом, помогая бьющимся с мертвецами соратникам и заклинателям из других кланов.

Внезапно глаза Цзян Янь Ли расширились, неизвестно откуда взялась взрывная сила в ее руках, с которой она оттолкнула Вэй У Сяня в сторону!

Вэй У Сянь от толчка снова повалился на землю, а когда поднял голову, то увидел, как ослепительно-яркий длинный меч пронзает ее горло.

Меч в руках держал тот юноша, который с плачем бросился к молодому заклинателю, стрелявшему в Вэй У Сяня. Он до сих пор громко плакал, слезы застилали его глаза, с языка сорвалось: «Предатель Вэй! Это тебе за моего брата!»

Вэй У Сянь сидел на грязной земле и не мог поверить тому, что видел. Голова Цзян Янь Ли неестественно наклонилась, из раны на шее стремительно хлынула кровь.

Он ведь только что ждал, когда она скажет ему то, что хотела сказать, ждал, что она вынесет ему последний приговор.

Цзян Чэн все еще обнимал тело сестры, не шевелясь, совершенно не осознавая, что произошло.

Наконец, спустя мгновение Вэй У Сянь издал нечеловеческий крик.

Лань Ван Цзи в этот момент как раз наносил удар мечом. На крик он резко повернулся.

Юноша лишь теперь понял, что совершил ошибку. Он вынул меч, орошая воздух каскадом кровавых брызг, и в панике стал отступать, бормоча: «…Нет, это не я, нет… я хотел убить Вэй У Сяня, я хотел отомстить за брата… она сама напоролась на меч!»

Вэй У Сянь словно молния оказался перед юношей и схватил того за горло. Глава клана Яо, взмахнув мечом, закричал: «Демон, отпусти его!»

Лань Ван Цзи забыл обо всех манерах и образцовом поведении.

Он бросился к Вэй У Сяню, расталкивая всех, кто вставал на пути. И все же, не успел он преодолеть и половину расстояния между ними, как Вэй У Сянь на глазах у всех голыми руками с хрустом сломал юноше шею.

Другой седовласый глава клана в гневе прокричал: «Ты! Ты… когда-то довел до смерти Цзян Фэн Мяня и его жену, а теперь убил и свою шицзе! Все это полностью твоя вина! И ты еще смеешь вымещать гнев на других? Вместо того чтобы одуматься, продолжаешь забирать чужие жизни! За такое преступление не видать тебе прощения!»

Но как бы другие ни бранили, как бы ни обвиняли его, сейчас Вэй У Сянь больше ничего не слышал.

Его телом как будто завладела другая душа. Он вытянул обе руки, вынул из рукавов два предмета и на глазах у всех соединил их вместе.

Верхняя и нижняя половины соединились, огласив округу резким звоном металла.

Вэй У Сянь положил предмет на ладонь и поднял высоко над собой.

Стигийская Тигриная Печать!

Примечания:

Кости стерты в порошок, прах развеян по ветру! - Выражение, означающее наказание за совершение тягчайшего греха.