Цзинь Гуан Шань не слишком обрадовался подобному решению, поэтому посоветовал Цзинь Цзы Сюню воспользоваться моментом в собственных целях — и убить Вэй У Сяня по пути на празднество. Таким образом он не сможет явиться в Башню Кои.

При этом Вэй У Сянь являлся шиди Цзян Янь Ли, а судя по тому, как сильно были привязаны друг к другу супруги, Цзинь Цзы Сюань рассказывал Цзян Янь Ли абсолютно все значимые и пустяковые события. Опасаясь, что замысел просочится, и Вэй У Сянь не пойдет на празднество, заговорщики держали Цзинь Цзы Сюаня в неведении. Строго говоря, поступок от начала до конца был не совсем честным. Увидев, что правда раскрылась, Цзинь Цзы Сюнь вначале растерялся, ощущая себя виноватым, но все же собственная жизнь была важнее, поэтому мужчина произнес: «Цзы Сюань, прошу тебя, пока ничего не говори невестке. Когда я избавлюсь от этой чертовщины на своем теле, принесу вам официальные извинения!»

Когда Вэй У Сянь виделся с Цзинь Цзы Сюанем в прошлый раз, последний все еще был полон юношеского высокомерия. Но теперь, будучи семейным человеком, он стал выглядеть намного серьезнее, даже голос сделался более сильным и убедительным. Помрачнев, Цзинь Цзы Сюань произнес: «Мы все еще можем уладить конфликт мирно, вам обоим лучше убрать оружие».

Цзинь Цзы Сюнь вспылил: «Все повернулось подобным образом, а ты хочешь уладить конфликт мирно? Ты видел, что происходит с моим телом?!»

Цзинь Цзы Сюань, останавливая его от демонстрации испещренной отверстиями груди, поспешно произнес: «Не нужно! Цзинь Гуан Яо все мне рассказал!»

Цзинь Цзы Сюнь продолжил: «В таком случае, раз уж он все тебе рассказал, ты должен понимать, что я больше не могу ждать. Неужели ты, памятуя о том, что он является шиди невестки, ради нее откажешься от спасения брата?!»

Цзинь Цзы Сюань ответил: «Ты прекрасно знаешь, что я не такой человек! Тот факт, что именно он наслал на тебя проклятие, еще под сомнением. Зачем поступать столь скоропалительно? Все-таки я лично пригласил Вэй У Сяня на торжество в честь А-Лина. В какое положение вы ставите меня подобными действиями? И в какое положение ставите мою жену?»

Цзинь Цзы Сюнь повысил голос: «Лучше всего, если он вовсе не сможет прийти на торжество! Кто он такой, этот Вэй У Сянь, разве он достоин присутствовать на нашем семейном банкете? Любой, кто с ним общается, очерняет себя навечно! Цзы Сюань, неужели ты не беспокоишься, что, пригласив его, запятнаешь и себя, и невестку, и А-Лина несмываемым клеймом?!»

Цзинь Цзы Сюань выкрикнул: «А ну замолчи сейчас же!»

Цзинь Цзы Сюнь, изрядно разгневанный, с силой сжал ладонь, и маленькая коробочка вместе с серебряным колокольчиком и яшмовой подвеской внутри в тот же миг оказалась раздавлена в мелкую крошку!

Когда на глазах Вэй У Сяня вещь, которой он так дорожил, разбилась на мелкие осколки, зрачки его резко сузились, а кулак нацелился на Цзинь Цзы Сюня. Удар отбил Цзинь Цзы Сюань, который понятия не имел, что лежало в коробочке. Он заорал: «Вэй У Сянь! Ты успокоишься или нет?!»

Грудь Вэй У Сяня вздымалась от клокочущего гнева, глаза покраснели. Цзинь Цзы Сюань и Цзинь Цзы Сюнь приходились друг другу двоюродными братьями, и были знакомы с детства, и отношения между ними не ограничивались десятком лет. В подобной ситуации защищать кого-то постороннего было действительно крайне сложно. Кроме того, Цзинь Цзы Сюань в самом деле недолюбливал Вэй У Сяня как человека.

Собравшись с мыслями, мужчина произнес: «Прикажи своему Вэнь Нину прекратить, выведи его из состояния неистовства, не усугубляй положение».

Вэй У Сянь хриплым голосом ответил: «…Почему бы тебе не заставить их прекратить первыми?»

Кругом раздавались несмолкающие крики и шум сражения. Цзинь Цзы Сюань гневно произнес: «Ради чего упорствовать в такой момент? Вам обоим следует успокоиться и отправиться в Башню Кои вместе со мной, чтобы добиться истины в перекрестном допросе. Выясним все до конца, и если это действительно не твоих рук дело, претензий к тебе не будет!»

Вэй У Сянь в ответ воскликнул: «Прекратить? Стоит мне сейчас приказать Вэнь Нину остановиться, в мое тело немедленно вонзятся стрелы и мечи, так что целого трупа не останется! О каком расследовании истины в Башне Кои может идти речь?»

Цзинь Цзы Сюань возразил: «Этого не случится!»

Вэй У Сянь насмешливо прыснул. «Не случится? Ты можешь это гарантировать? Цзинь Цзы Сюань, позволь узнать, приглашая меня на торжество, ты правда ничего не знал об их намерении убить меня?!»

Цзинь Цзы Сюань удивленно замер, после чего разгневанно выкрикнул: «Ты! Вэй У Сянь, ты… совсем разум потерял!»

Вэй У Сянь, насилу сдерживая клокочущий внутри огонь ненависти, холодно ответил: «Цзинь Цзы Сюань, отойди в сторону. Я тебя не трону, но и тебе не стоит злить меня».

Цзинь Цзы Сюань, увидев, что он упрямо не желает идти на уступки, внезапно замахнулся, будто собираясь схватить Вэй У Сяня, и воскликнул: «Ну почему ты не можешь хоть раз уступить, хоть немного?! А-Ли, она…»

Но в тот же миг, когда он замахнулся рукой на Вэй У Сяня, услышал странный, глухой звук.

Звук этот раздался совсем близко. Цзинь Цзы Сюань застыл на месте. Лишь опустив голову, он увидел руку, насквозь пробившую его грудь.

Неизвестно, в какой момент это случилось. Вэнь Нин оказался совсем рядом. И половина его ничего не выражающего лица оказалась забрызгана каплями горячей, режущей взгляд крови.

Губы Цзинь Цзы Сюаня шевельнулись, выражение лица сделалось оцепеневшим. Но все же он нашел в себе силы закончить фразу, которую начал говорить:

«…Она все еще ждет, что ты придешь на праздник в честь А-Лина в Башню Кои…»

Лицо Вэй У Сяня оцепенело точно также, как у Цзинь Цзы Сюаня. Он не смог сразу понять, что, в конце концов, произошло.

Что случилось?

Почему в одно мгновение все так повернулось?

Нет.

Так быть не должно.

Наверняка что-то пошло не так.

Вэнь Нин вынул из груди Цзинь Цзы Сюаня руку, оставив лишь зияющую сквозную дыру.

Лицо Цзинь Цзы Сюаня скривилось, как от недомогания, словно эта рана вовсе не казалась ему чем-то серьезным. Он даже все еще мог стоять на ногах. Но вот его колени подкосились и рухнули на землю.

Кругом волной поднялись крики перепуганных насмерть людей.

«При… Призрачный Генерал пришел в неистовство!»

«Убил! Он убил! Вэй У Сянь приказал Призрачному Генералу убить Цзинь Цзы Сюаня!»

Цзинь Цзы Сюнь взревел: «Стреляйте! Чего застыли! Стреляйте!»

Но стоило ему обернуться, как темный силуэт подобно призраку оказался прямо перед ним. Горло крепко сжала мертвенно-бледная рука с надувшимися на ней синими венами.

«ААААААА»!!!

Вэй У Сянь, словно в наваждении, стоял на месте, не в силах пошевелиться.

Нет.

Это не правда.

Он ведь только что совершенно точно полностью контролировал Вэнь Нина.

Несмотря на то, что он приказал Вэнь Нину перейти в состояние неистовства, он все еще был способен удержать над ним контроль.

Ему всегда удавалось полностью удерживать контроль.

Он совершенно не хотел убивать Цзинь Цзы Сюаня.

Он абсолютно не имел такого намерения! Просто в тот момент, по неизвестной причине, он внезапно не смог удержать… внезапно потерял контроль!

Тело Цзинь Цзы Сюаня, наконец, не в силах больше стоять на коленях, тяжело повалилось вперед и с глухим стуком упало на землю.

Всю жизнь он был гордым и самолюбивым, тщательно следил за своей внешностью и осанкой, любил чистоту, даже в какой-то степени склонялся к маниакальной чистоплотности. Но сейчас весьма неприглядно упал в грязь, щекой прижавшись к земле. Капельки свежей крови на его лице в яркости сравнились с киноварной точкой на лбу.

Вэй У Сянь смотрел, как постепенно исчезает блеск в глазах Цзинь Цзы Сюаня, и в его голове царил полнейший хаос. Все происходящее вокруг слилось в сплошное море крови и душераздирающих криков, но Вэй У Сянь уже ничего не слышал.

Единственное, что он различал, это вопросы, безумной вереницей раздающиеся в сознании:

Ты разве не говорил, что знаешь, как следует поступать?

Ты разве не говорил, что способен удержать контроль?

Ты разве не говорил, что все будет в порядке при любых обстоятельствах, что ни в коем случае не ошибешься?!

Сознание Вэй У Сяня опустело. Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем он резко открыл глаза.

И увидел над собой иссиня-черные своды пещеры Фу Мо.

Вэнь Цин и Вэнь Нин тоже находились здесь.

Зрачки Вэнь Нина вновь вернулись на место, он вышел из состояния неистовства. Кажется, он тихо переговаривался с Вэнь Цин, когда вдруг заметил, что Вэй У Сянь открыл глаза. После чего Вэнь Нин молча опустился на колени. Вэнь Цин же не произнесла ни слова, глаза ее краснели.

Вэй У Сянь сел.

Спустя несколько мгновений тишины его душу накрыла клокочущая волна злости.

Он ногой ударил Вэнь Нина в грудь, опрокинув того на землю.

Вэнь Цин от страха съежилась, сжала кулаки, но в то же время опустила голову и поджала губы.

Вэй У Сянь взревел: «Кого ты убил? Ты знаешь, кого ты убил?!»

Как раз в этот момент в грот вбежал Вэнь Юань с соломенной бабочкой на голове и воскликнул, сияя от радости: «Сянь-гэгэ…»

Малыш собирался показать Вэй У Сяню бабочку, которую покрасил в другие цвета, но вбежав в пещеру, увидел озлобленного Вэй У Сяня и съежившегося на земле Вэнь Нина, и потому удивленно замер. Вэй У Сянь резко повернулся к мальчику, выражение его лица ужасно напугало Вэнь Юаня. Мальчик подпрыгнул от страха и разревелся. Бабочка упала с его головы на землю. К ребенку подбежал Четвертый дядюшка, который второпях подхватил мальчишку и унес из пещеры.

Вэнь Нин, которого Вэй У Сянь пинком повалил на землю, снова поднялся и встал на колени, не смея произнести и слова. Вэй У Сянь схватил его за ворот и встряхнул, продолжая орать: «Ты мог убить кого угодно, почему ты убил именно Цзинь Цзы Сюаня?!»