— Привет, красотка. — Я целую кончик её носа, прежде чем заставляю себя встать с постели.

— Куда ты идёшь? — ворчит она, переворачиваясь, и с неё сползает пододеяльник. Я останавливаюсь в дверях спальни и наслаждаюсь видом перед собой. Волосы раскиданы на подушке. Эти чёртовы изгибы, умоляют о моём прикосновении. А эти губы? Чтоб меня.

— Я мигом. Ради всего святого, пожалуйста, никуда не уходи. — Я подмигиваю ей и иду на кухню, чтобы включить кофеварку. В ту минуту, когда Финли слышит, как она включается, девушка стонет из спальни сексуальным, утренним голосом, делая мой член мгновенно твёрдым.

— Ты готовишь кофе? — кричит она.

— Да, — говорю я, возвращаясь в её спальню. Её глаза вспыхивают, глядя на мой член, и Финли закусывает губу. Я возвращаюсь к ней в кровать и притягиваю в свои объятья.

— Как спалось? — бормочет девушка мне в грудь, её пальцы обводят линии моих мышц. Её прикосновение мягкое, но имеет такое огромное значение.

— Любая ночь с тобой лучше, чем быть дома, Мелкая, — говорю я. Когда она смеётся, я хихикаю. — Честное слово. От того, что ты наконец-то оказалась в моих руках, всё мое тело ощущает покой.

Мыча, её пальцы царапают ниже, когда запах кофе начинает заполнять квартиру.

— Пожалуй, ты отлично пахнущая подушка. — Финли хихикает, когда я сдвигаюсь, чтобы выщекотать из неё правду, и не успеваю я опомниться, её руки отталкивают простыни и тянутся к моему члену. Она безжалостная, и я чертовски обожаю это.

Я ворчу и переворачиваю нас так, что Финли оказывается подо мной. Мои руки зарываются в растрёпанные волосы. Мне бы хотелось видеть свои руки на ней чаще, её тело выгибается к моему в нужде.

— Не хватило прошлой ночью? — я ухмыляюсь и прижимаюсь к ней, позволяя ей тереться об меня.

— Вообще, — задыхается Финли, поднося руки к моей шее и притягивая меня к поцелую. Страстному поцелую. Тому, который делает меня достаточно твёрдым, чтобы было почти болезненно, и тому, который заставляет её стонать так громко, что я чувствую это в своей груди.

— Блядь, Леви, — вдыхает она, её ногти царапают мои волосы с небольшой болью, но это странно эротично.

— Презерватив, — шепчу я, опуская бёдра и дразня её головкой своего члена. Финли вздыхает и позволяет своим рукам упасть, вслепую протягиваясь к тумбочке, где мы прошлой ночью оставили несколько.

Я разрываю упаковку, надеваю его и, не теряя времени, вхожу в неё. К чёрту мою жизнь, это рай. Тёплый. Тугой. Влажный. Сексуальный.

Дерьмо.

Финли стонет, когда я проталкиваюсь, шире раздвигая её ноги и приспосабливая к моему размеру, как будто её узкая маленькая киска не брала меня крепко и быстро прошлой ночью.

— О Боже, — шепчет она, впиваясь ногтями в мои предплечья. Я наклоняю голову и посасываю её шею, скользя языком вниз к её груди, прикусывая сосок, прежде чем выйти и снова медленно погрузиться в неё. Её глаза закрываются, я опускаю губы и целую её, когда толкаюсь внутрь и наружу. В неё и из неё. Каждый раз, когда я выхожу, мои яйца напрягаются, и каждый раз, когда я хороню себя внутри неё, мои ноги дрожат. Всё тело гудит, когда её сияющие глаза открываются, и она смотрит на меня. В этих прекрасных глазах я вижу больше, чем похоть.

— Блядь, — я выдыхаю, качая головой и прислоняя свой лоб к её. Стоны Финли и хватка на моей руке превратились в неустойчивое движение тела, встречая каждый толчок, потираясь против меня. Погрузиться. Вытащить. Повторить. Медленно и так чертовски сексуально.

Капли пота появляются на моей груди, её руки скользят по моей коже, затем обвивают шею и притягивают ближе к ней. Её тело выгибается напротив моего, и Финли издаёт стон, который, вероятно, можно услышать у меня дома. Когда её киска сжимается вокруг моего члена, я стону и чувствую, как начинает закручиваться спираль. Как будто я в свободном падении. Быть с ней — как свободное падение. Порыв, адреналин, чистая любовь.

— Блядь! — я врезаюсь в неё, мои медлительность и постоянство проигрывают животному внутри, когда оно захватывает меня и позволяет оргазму бушевать. Тяжело дыша, потея и ругая чёртову вспышку, я падаю на кровать рядом с ней, пытаясь отдышаться.

Я бы хотел, чтобы она не была такой сексуальной.

Я бы хотел, чтобы она не была такой неотразимой.

Я бы хотел, чтобы она мне не нравилась, когда она смотрит на меня.

И мне бы хотелось, чтобы она мне не нравилась так сильно, как отражает взгляд её глаз…

Больше всего из этого?

Я бы хотел, чтобы никогда не обещал её сестре то, что я сделал.

Я переворачиваюсь и прижимаю губы к губам Финли, прежде чем вскочить с кровати, чтобы выбросить презерватив, а затем возвращаюсь в спальню после захода на кухню.

— Кофе? — я сижу на кровати рядом с ней, простыня полностью сползла с кровати, поэтому я получаю полный обзор её тела, всё ещё насыщенного оргазмом. Чёрт, я хотел бы видеть его каждый день.

— Я не чувствую своих пальцев, — бормочет она, заставляя меня смеяться. Я делаю глоток кофе и ставлю её чашку на тумбочку.

— Значит, я правильно сделал свою работу.

Финли ругается и шевелит пальцами ног и рук. Наконец, она вздыхает и садится.

— Прости, но тебе не разрешается покидать эту комнату. — Финли вытаскивает чашку кофе из моей руки, и я в шоке смотрю на неё.

— Я убивал людей и за меньшее, — выпаливаю я, глядя в ужасе, когда девушка отпивает из моей кружки, как будто там не кипяток.

— Ты убил кого-то? — её глаза широко раскрылись, а я закатил свои.

— Нет, дурочка. Но за кофе я бы мог. — Я смотрю на свою пустую чашку, когда Финли возвращает её мне, и дуюсь.

— Спасибо, милый, — она чмокает меня в щеку, затем спрыгивает с кровати и закрывает за собой дверь ванной.

Я хватаю её чашку и начинаю пить, направляясь на кухню, чтобы наполнить ту, из которой она выпила. Мне нужно вернуться домой, чтобы убедиться, что нам не нужно сегодня работать. Последние две недели я делал свою часть работы, но мои мысли были о Финли и о том, как хорошо быть с ней, так что я уверен, мой отец мной не доволен. Я закрываю глаза и вдыхаю запах кофе, мои мысли бродят по местам, по которым не следует, но я не могу насытиться ею.

— Эй, — слышу я её бормотание, когда Финли заходит на кухню. Я смотрю, как девушка берёт полную чашку, и, когда делает свой первый глоток, звонит её телефон из спальни. Сдвинув брови, Финли приподнимает голову. — Это рингтон моей сестры… — она замолкает.

— Ты уже сказала ей? О нас?

Она качает головой, что означает «нет», когда идёт в свою спальню. В животе всё падает. Не спрашивайте меня почему. Я не встречаюсь с её сестрой. Никогда этого не делал.

Так почему же я чувствую себя таким виноватым?

О, может быть, потому, что я никогда не нарушал данное ей в прошлом обещание. И оно важное.

— Кэт? — я слышу, как Финли говорит тоном, который я не узнаю. Чувствует ли она тоже, что и я сейчас? — Ты обычно звонишь позже. Всё в порядке? — я смотрю, как она входит в комнату с широко раскрытыми глазами, и вижу лёгкое дрожание в её руке. — О. — Её глаза становятся шире. — Ух ты. Хм… Хорошо! — она отвечает слишком громко, и я начинаю паниковать. В чём дело? О чём она говорит? — Ясно. Через час? — она смотрит на меня с паникой, написанной на красивом лице, и бросается обратно в свою комнату. — Ага! Нет. Отлично. Вау! — я слышу неискренность в её тоне и иду к её двери, чтобы увидеть, как она лихорадочно начинает стаскивать простыни с кровати и рыться в ящиках, чтобы найти новые.

Финли взволнована. Мне теперь кажется, что я тоже должен быть взволнован! Блядь!

— Финли, в чём дело? — шепчу я ей, пока она слушает свою сестру. Её палец прижимается к губам, а глаза широко раскрываются. Девушка указывает на свой телефон, а затем на пол перед ней. Повторяет резко: телефон, пол.

Её сестра.

Здесь.

Её сестра!

Здесь!

— Блядь, — бормочу я, быстро двигаясь в её спальню, спеша снять ремни с прошлой ночи и бросить всё, что мы использовали в ящик, прежде чем схватить свою одежду и выбросить её. Финли почти закончила с простынями, поэтому я собираю грязные и нахожу корзину для белья, запихивая их туда.

Все улики исчезли. Ну… за исключением меня. Я всё ещё здесь.

— Ясно. Нет, я рада, просто это так неожиданно! — она громко пищит.

Это был вынужденный счастливый тон голоса, который раньше я слышал ещё в школе, когда что-то беспокоило её, но она отказывалась открыться. Боже, Финли была болезненно стеснительной. Ухмыляясь, я смотрю на кровать, удивляясь, как эта застенчивая маленькая девочка превратилась в развратную сексуального извращенку. Нет, я не жалуюсь.

— Леви. — Она рявкает из гостиной, и я выглядываю из двери, чтобы увидеть полный ужаса взгляд на её лице. — Она будет здесь меньше, чем через час. — Её глаза широко раскрыты. — Я ещё не рассказала ей. Не знаю, как! — её рука прижимается ко рту. Я вздыхаю, бросаю футболку на пол и подхожу к ней. Беру её лицо в свои руки и смотрю в глаза. Красивые, яркие, наполненные эмоциями глаза.

Похоже, они начинают плакать.

— Я ничего не скажу, Финли. Я обещал, что позволю тебе самой сказать ей. Не беспокойся обо мне. — Я прижимаю губы к её губам, и она немного расслабляется. Меня это бесит. Ненавижу, что мы оба боимся рассказывать о нас её сестре. Если бы ситуация с Кэт не оставалась такой неловкой и незавершённой в последний раз, когда мы разговаривали, я бы сказал Финли решиться и сказать о нас. Чтобы перестать беспокоиться об этом. Потому что я был бы уверен, что её сестра будет рада, что мы наконец-то оба обрели своё счастье.

Но поскольку в последний раз, когда я был с Кэт, мне показалось, что она хотела, чтобы это было больше похоже на свидание, чем что-либо другое… Сейчас я не могу честно сказать об этом Финли. Потому что я не уверен, чего ожидать. Это может всё разрушить.

— Она сказала, что звонила мне три раза, — бормочет Финли, схватив телефон и глядя на экран. Смеясь, девушка качает головой. — Оу. Мы были слишком заняты трахаясь, чтобы слышать звонки. — Ругаясь, она качает головой и бросает телефон на столик.