Она уже не была в пижаме, но душ так не приняла.

Я ничего не сказала по этому поводу и вместо этого лучезарно ей улыбнулась.

- Отличные новости!

В ее глазах что-то замерцало и, изогнув от волнения губы, она спросила:

- Какие?

- Твой папа сказал, что мы можем сделать ремонт у тебя в комнате. Денег не так много, но я уверена, мы сможем купить краску, новое постельное белье, может, новые ковры. Хотя не знаю, есть ли у тебя на полу ковры, потому что я его не видела, - шутливо закончила я.

Мерцание прекратилось, она села на стул и без энтузиазма ответила:

- Класс.

- Итак, когда ты вернешься от мамы, хочешь пойти со мной за покупками? - переспросила я.

- Может, - ответила она. - Я дам тебе знать.

- Эш… - начала я, но меня прервал Киллиан, распахнувший раздвижную стеклянную дверь и сказавший.

Или, скорее, закричавший.

- Она жива!

На это Эш тоже никак не отреагировала, ничего в ответ на поддразнивание брата.

- Ты пропустила фрисби, - сообщил он ей, неторопливо направляясь к стулу.

- Ты же король фрисби, Килл, - ответила она. - Я - королева кино.

- Как скажешь, - пробормотал он и посмотрел на меня. – Эми, ужин готов?

- Да, малыш. - Я посмотрела между ними. - Вы, ребята, не хотите помочь мне с тарелками и прочим?

- Конечно, - ответил Килл.

Эшлинг ничего не ответила, но все же соскользнула со стула.

- Я собираюсь съесть свой у костра, - объявил Киллиан.

- Там очень холодно, дорогой. И становится холоднее, - сказала я ему.

- Я ем быстро.

И это было правдой.

Раздвижная дверь снова открылась, и, посмотрев на нее, я увидела входящего Микки.

Он перевел взгляд с меня на Эш и обратно, а потом поднял брови.

Я отрицательно покачала головой.

На его лице снова промелькнуло беспокойство, прежде чем он успел его скрыть.

Мы вместе поужинали. Мы ели перед телевизором (за исключением Килла, который ел снаружи у огня), и Микки сидел рядом с дочерью, а не со мной. Он также поддразнивал ее, пихая ногой или толкая локтем, пока она не закричала: «Папа, прекрати!», - на что он ответил фальшиво невинно: «Что прекратить?» На это она закатила глаза и одарила его улыбкой, которую пыталась, но не могла скрыть, и так как Микки не прекратил, она начала громко и тяжело вздыхать, но больше ничего не сказала.

Это было очень мило.

Но это не сработало.

После ужина мы убрались. Потом все закутались в куртки и шарфы, и вышли на улицу и ели запеченный зефир с крекерами.

Эшлинг съела три.

Затем она вернулась в свою комнату посмотреть фильм.

*****

Я лежала голая в своей ванне, прислонившись спиной к Микки, который, очевидно, также был голым. Он обхватил меня руками, его колени были согнуты, а я перебирала пузырьки в воде и смотрела на море.

Было воскресенье. Воскресенье, когда мои надежды попробовать новые уловки с Эшлинг были разрушены, когда она объявила за завтраком, что кто-то из ее друзей хочет пойти в кино, а затем погулять, и что родители одной из ее подруг согласились их отвезти. Микки сказал, что она может идти.

Хорошая новость заключалась в том, что перед уходом Эшлинг приняла душ.

Плохие новости заключались в том, что я не могла попробовать новые уловки.

Вскоре после этого Киллиан объявил, что один из его друзей хочет пригласить его поиграть в игры, что также включало предложение матери его друга приехать и забрать его к ним домой.

Микки тоже согласился, но обоим было оговорено, что они будут дома к ужину, чтобы он мог убедиться, что они сделали домашнее задание и готовы к школе на следующей неделе. Я решила, что он согласился еще и потому, что их целую неделю не будет и ему хотелось провести с ними последний ужин.

Тем временем мои дети написали, что приедут на ужин и проведут у меня ночь, а Оден добавил: «Мы остаемся до среды, если ты не против».

Безусловно я не возражала.

Это неожиданно дало нам с Микки возможность целый день побыть вместе.

Но именно я предложила сделать это у меня дома, голыми.

Мне не пришлось выкручивать Микки руки.

- Странно, будто мы плывем, - пробормотал он, его рука успокаивающе скользила вверх и вниз по моему боку в теплой воде.

- Удивительно, не правда ли? - переспросила я.

- Этот Камерон знал, что делает, - ответил он.

Так и есть, что вызвало у меня некоторое уныние, потому что все указывало на обнадеживающий, чудесный факт, что у нас будет совместное будущее.

Но это означало, что я потеряю Голубой Утес, а я его любила.

Тем не менее, Микки я любила больше, чем свой дом, поэтому я отпустила это.

- Спасибо за попытки с моей девочкой, - прошептал Микки мне на ухо, его рука скользнула в воде по моему живота, а затем снова обняла меня.

- Не удивляюсь, что она не открыла мне свой интерес к косметике и не открыла свою душу. На это потребуется время. Такой прокол - я начала тогда, когда ей нужно было возвращаться к маме.

- Может, Рианнон удастся.

- Может.

И я очень на это надеялась. Если Рианнон взяла себя в руки, то трое взрослых, которые любили Эшлинг и заботились о ней, были намного лучше, чем один любящий отец, но еще и мужчина, который не знал, что делать.

- Мне надо с тобой кое о чем поговорить, - объявил Микки.

Я смотрела за окно, не имея понятия будет ли день пасмурным или солнечным, этими переменами он потчевал нас с интервалом в тридцать-сорок пять минут (в данный момент было пасмурно).

Он говорил серьезно. Расслабленно, но серьезно.

И я не знала, что можно ждать от Микки Донована, когда он расслаблен, но серьезен.

Понимая, что я ничего не сказала, я предложила:

- Давай.

- На прошлой неделе звонили мама с отцом, - сказал он мне.

Это не было большой новостью. Он часто разговаривал со своими родителями. У них были прекрасные отношения. Они обожали внуков. Даже издалека им нравилось быть в курсе событий, связанных с сыном и его детьми, но они не навязывались.

Однако они регулярно связывались с Микки по вечерам, всегда когда у него были дети, так, чтобы у них была возможность поговорить со всеми.

- Ладно, - ответила я, задаваясь вопросом, рассказал ли он им обо мне, и надеясь, что да, что у нас все серьезно и куда-то идет, и теперь они хотели приехать и познакомиться со мной.

В то же время я на это не надеялась, поскольку это означало, что я встречусь с ними, а Микки был с ними близок, так что мне будет необходимо произвести хорошее впечатление. И даже если бы они были в курсе, я беспокоилась, что соседка-наследница может показаться им не слишком серьезной.

- Я рассказал отцу о своих планах, - услышала я Микки сквозь свои мысли.

- О твоих планах? - переспросила я.

- Что ухожу от Ральфа, начинаю собственное дело.

- О, - пробормотала я.

- Он просто в восторге от этого.

Я улыбнулась открывающемуся за окном виду.

- Конечно. Это так волнующе.

- Он хочет вложить деньги.

Я повернула шею, чтобы посмотреть на него, и Микки устроился так, чтобы смотреть на меня сверху вниз.

- Правда? - переспросила я.

- Да, - ответил он.

- Я... это… - я слегка покачала головой. - Ну и что ты об этом думаешь?

- Отец всю жизнь прожил здесь, пока не переехали во Флориду. Он до сих пор знает практически весь город. У них с мамой здесь друзья, приезжая, они встречаются с ними, или же созваниваются. Они знают репутацию Ральфа, и не только по моим жалобам за те последние пятнадцать лет, что я работал на него.

- Ладно, - сказала я, когда он замолчал.

- Хочу сказать, он тоже слышал, как люди жаловались на Ральфа. Он думает, что если я начну свое дело, то оно окупится быстрее, чем я думаю.

- Это здорово, - заметила я.

- К тому же он все еще член клуба. Он знает, что может заставить их принять предложение от меня, но думает, что может даже заставить их рассматривать меня как подрядчика целого проекта - строительства поля для гольфа.

У меня поднялось настроение.

А потом упало.

- Я не решаюсь упоминать об этом, но Бостон Стоун тоже член клуба, - напомнила я ему.

- Да, детка, в клубе есть много кого, но наследие - это очень важно. Они могут быть расистами, и семья Стоуна, возможно, некоторое время жила в Магдалене, но Донованы живут в этом городе уже шесть поколений.

- Но это не помешало ему собрать подписи, которые он представил городскому совету, - заметила я.

- Я серьезно сомневаюсь, что он рассказал им все, как есть, он сделал это только из-за того, что проиграл тебя мне. Если бы они знали правду, то рассмеялись бы ему в лицо.

Скорее всего, так и было.

- Не уверен, что смогу начать с такого грандиозного проекта, - продолжал Микки. – Но, думаю, что могу взять кое-какие субподряды. По крайней мере, крыши домов. А, может, и что-то другое. Ты же знаешь, мне будет нетрудно собрать команду. Если я уволюсь от Ральфа, рано или поздно найду парочку рабочих, начну создавать себе репутацию, такое может случиться.

Я снова почувствовала волнение.

- Было бы замечательно, - тихо сказала я, и он усмехнулся.

- Да.

- Ты... не против взять деньги у отца? - осторожно спросила я.

- Как инвестиции - да, - ответил он. - Он начал с того, что сказал, что отдаст мне остаток моего наследства пораньше, наличными, которые, по его словам, принадлежат мне. Он сказал, что не будет возражать, если я что-нибудь сделаю с ними, буду ими наслаждаться, пока он еще жив. Для меня это стало как подачкой, поэтому я отказался. Если речь идет об инвестициях, то у него будет доля в компании, мы организуем это так, чтобы я мог выкупить ее, когда смогу себе это позволить, это может сработать.

Я повернулась так, что оказалась лицом к нему более близко.

- Что это значит?

- Это значит, что у меня есть в банке лакомый кусочек, чтобы бросить все и уйти. Ты подала документы. И за это тебе спасибо, детка, - мягко закончил он, одарив меня ласковой, легкой улыбкой.

- Всегда пожалуйста, Микки, - ответила я, как надеялась, ласковой, легкой улыбкой, зная, что он не обязан меня благодарить. Ради него я готова была пойти на край света.

Он стиснул руки, прежде чем продолжить:

- Мы в основном разбирались со страховкой. Просто нужно официально основать компанию, решить, с какой страховкой будем работать. Придумать название. Визитную карточку. Программное обеспечение для расчета заработной платы. Руководство для сотрудников. Разослать объявление о найме людей. Организовать рабочие места. Собрать команду. Много работы, но если уволиться и приняться за нее с деньгами в банке, это дерьмо пошло бы намного быстрее.