Глава 29

Эмма

Выбравшись из плотного кольца рук спящего Чейза, я сползла с кровати и пошла разыскивать свой именинного торта. Я проголодалась, правда, в этот раз организм требовал пищи, а не секса.

Торт все еще стоял на кофейном столике. Посмотрев на потухшие свечки, половина из которых по-прежнему украшала торт, я покачала головой. В глубине души я надеялась, что Чейз исполнит мое желание, но совсем не ожидала, что поцелуй окончится бурным сексом на диване. Хотя, наверное, пора было привыкнуть, что, когда дела касалось Чейза, нужно готовиться к неожиданностям.

Но главная неожиданность заключалась не в том, что он поцеловал меня, а в том, что не ограничился одним поцелуем. Чейз целовал меня, когда мы занимались сексом, и пока мы, спотыкаясь, поднимались по лестнице в спальню. Его губы не покидали мои, пока мы лежали в кровати, и пока его член не был готов для второго раунда. Только изголодавшийся по такой ласке мужчина мог так целовать женщину.

«Интересно, как долго он не позволял себе подобную близость?» — с грустью подумала я.

Я потерялась в воспоминаниях о голодных поцелуях Чейза и вернулась в реальность, только почувствовав, как меня обнимают.

— Что ты делаешь? — хриплым ото сна голосом пробормотал Чейз и легонько чмокнул меня в макушку.

Я улыбнулась и накрыла ладонями руки Чейза, обнимающие меня за талию.

— Возвращайся в постель, — тихо ответила я.

— Ты же знаешь, я не могу спать без тебя, — зевнул Чейз.

Об этом я не знала.

— Мне захотелось попробовать торт, — пояснила я и повернулась к Чейзу.

Он смотрел на меня сонными глазами. Губы, припухшие от множества поцелуев, выглядели еще сексуальнее. Волосы растрепаны. Фиолетовые синяки под глазами почти прошли, но нос, поврежденный в недавней автомобильной аварии, так и остался чуточку кривым. Однако это лишь добавляло Чейзу своеобразного шарма.

— Когда ты целовался последний раз? — Я понимала, что нарушаю правила, но все равно спросила. Честно говоря, от условий, прописанных в договоре, и так почти ничего не осталось.

— А ты? — Чейз попытался замаскировать настороженный взгляд напускным весельем.

— Два года назад. Может быть, больше. Для того чтобы забеременеть не нужны поцелуи, — пробормотала я.

Признаться в таком было нелегко, но я открыла свои карты, надеясь на ответный жест от Чейза.

— Для того чтобы забеременеть? — удивленно переспросил он.

— Для искусственного оплодотворения муж не нужен. У нас до этого были проблемы, но я отказывалась признать, что бесплодна. Иногда я могу быть очень упрямой, — тихо ответила я, вспоминая, как тогда продолжала твердить себе, что ребенок все исправит, хоть наш с Заком брак уже дал трещину.

Чейз, казалось, полностью проснулся и теперь внимательно слушал мой рассказ о той части жизни, что всегда скрывала.

— Это не сработало, — продолжила я, опуская подробности.

Говорить о сложной беременности и мертворожденном сыне, я просто не могла и вряд ли когда-нибудь смогу.

— Мне очень жаль, — произнес Чейз с искренней грустью и сочувствием. — Шесть лет, — вдруг выпалил он и смущенно умолк.

«Он не целовался шесть лет?!»

— Не смотри на меня так, Эмма. Ты не хуже меня знаешь, что чем ближе подпустишь человека, тем сильнее он тебя, в конце концов, ранит.

Мне хотелось сказать, что неправильно закрываясь от близких, но я промолчала, чтобы не выглядеть лицемеркой, поскольку сама поступала так же.

— Ты ведь знаешь, что я не причиню тебе боль, верно? — Мне оставалось лишь надеяться, что Чейз видит разницу между мной и людьми, которые ранили его в прошлом.

— Да, — решительно кивнул он.

Но я увидела тень сомнения во взгляде, прежде чем он наклонился и постарался отвлечь меня поцелуем.

*** *** ***

Мы сидели за столом и молча лакомились тортом. Чейз одел боксеры, а я накинула его рубашку — было как-то странно есть голой.

— Искусственное оплодотворение? — внезапно спросил Чейз.

Говорить об этом не хотелось, но если уйти от ответа, то и Чейз замолчит, и тогда я никогда не узнаю, почему он начал отталкивать людей, и отчего Таня так опекает своего брата.

— Врачи так и не сумели определить, почему я не могу выносить ребенка, и предложили попробовать ЭКО́. Решили, что контролируя процесс с самого начала, смогут добиться лучших результатов, но… — я замолчала и принялась ковырять торт вилкой.

— Это была не первая твоя беременность? — задал очередной вопрос Чейз.

— Их было пять, перед тем как… — я сглотнула. К горлу подступила тошнота, пока я слой за слоем раскрывала перед Чейзом свое прошлое. — А у тебя были дети?

Со слов Ванессы Виктория была беременна, но я так и не нашла упоминаний о ребенке, поэтому внимательно наблюдала за реакцией Чейза на свой вопрос. На мгновение он напрягся, а затем снова расслабился.

— Нет. — Он отвернулся, поэтому я так и не поняла, сказал он мне правду или солгал. — Эмма, ты все еще хочешь ребенка?

От удивления я, казалось, растеряла все слова.

«Мы же вроде обсуждали это до того, как заключили наше соглашение?»

Взглянув на Чейза, я наткнулась на его серьезный взгляд, который он пытался смягчить непринужденной улыбкой.

— Почему ты спрашиваешь? Хочешь помочь? — Я старалась, чтобы мой голос звучал весело и игриво. Внутренне же я корчилась, не желая отвечать. Чейзу ни к чему знать о том, что стать матерью навсегда останется моей самой заветной и несбыточной мечтой.

Моя уловка сработала. Взгляд Чейза просветлел.

— Ты же меня знаешь, Эмма. В душе я — даритель. — Он усмехнулся и, ухватив за рубашку, притянул меня ближе к себе.

Я рассмеялась, зная, что Чейз просто дурачиться, и с удовольствием ответила на его поцелуй со вкусом шоколадного торта.

*** *** ***

— Баттербин просто светиться от счастья, — сказала Таня, делая глоток чая.

Она пригласила меня к себе в кабинет на обед, чтобы просто поболтать. По крайней мере, так она сказала. Но на самом деле она хотела узнать рассказала ли я Чейзу о собеседовании.

Я не рассказала.

После дня рождения наши дни были заполнены поцелуями и нашептыванием ничего не значащих секретов. Честно говоря, я и не собиралась говорить Чейзу о собеседовании. Да, я прошла его и, судя по всему, успешно, но это не имело значения. Чейз думал, что я уехала из города, чтобы навестить маму. И это не было ложью. Я действительно встретилась с мамой, но перед этим прошла собеседование.

— Что ты сделала? Согласилась на анальный секс? — продолжила свой допрос Таня.

Своим вопросом она желала смутить меня, но потерпела поражение. К этому времени я успела хорошо ее изучить. Она, так же как и Чейз, любила дразнить людей. Наверное, это была их семейная черта.

— Если бы ты видела член своего брата, то не стала бы задавать такой глупый вопрос, — нагло усмехнувшись, ответила я.

Таня притворилась, что ее затошнило при упоминании гениталий брата.

— Зачем ты так? Знаешь же, что мне не нужны такие подробности. Он мой младший брат, в конце концов! — с наигранным отвращением фыркнула она и бросила в меня салфетку.

— Возможно, это наконец-то научит тебя не спрашивать меня о сексе, учитывая, что я сплю с твоим братом.

Таня закатила на меня глаза, а затем рассмеялась. В такие моменты она как никогда напоминала Чейза.

— Шутки в сторону. Баттербин счастлив, и я хочу поблагодарить тебя, так как знаю — это твоя заслуга, — внезапно сделавшись серьезной, тихо произнесла Таня. — Но я так же знаю, что ты все еще не рассказала ему о собеседовании.

— Это не имеет значения, — покачав головой, ответила я.

Я не собиралась принимать предложение о работе, которое мне пока никто не сделал. Я знала, что не смогу оставить Чейза. Порой я ненавидела себя за это, но мне хватало мужества не врать самой себе.

— Эмма, я не шучу. Баттербин съедет с катушек, если узнает о собеседовании не от тебя.

— Мне никто работу не предлагал. Но даже если такое предложение поступит… Кто сказал, что я соглашусь?

Таня уставилась на меня, только что рот не раскрыла от удивления. Я явно выбила почву из-под ее ног, и сейчас был лучший момент, чтобы задать ей мучивший меня вопрос:

— Мне нужно кое-что узнать. Чейз не расскажет, поэтому я спрашиваю у тебя. Мне нужно узнать о Виктории. Иначе я не смогу понять, почему Чейз стал таким.