Он мягко поцеловал ее.

- Смелая саба. Ты большая молодец и должна гордиться собой. Подожди минуту, - он вышел из нее и направился в ванную. Вернувшись, Логан освободил ее ноги, а затем твердой рукой снял зажим с соска.

Когда кровь прилила обратно, она схватилась за грудь от неожиданной боли.

- Оу!

Он усмехнулся.

- Намного хуже снимать их, чем цеплять, - игнорируя ее руки, отталкивающие его, он снял второй зажим. Поджав губы, она почти смогла сдержать вскрик, но тут он лизнул ее сосок и начал дразнить его влажным языком.

Боль и удовольствие. Из ее груди вырвался вопль и перешел в стоны, когда он продолжил ласкать ноющую вершинку.

Подняв ее, он отодвинул подушку и положил Ребекку на себя. Теперь они просто лежали на ковре перед горящим камином. Логан был таким высоким, что она чувствовала себя крошечной рядом с ним. Одной рукой он прижимал к себе ее попку, другую запустил ей в волосы и притянул к себе, чтобы еще раз поцеловать.

Нет, он совсем не изменился после секса. Она приподнялась, упираясь ему в грудь, и внимательно посмотрела ему в лицо. Даже когда она была сверху, а он снизу, от него исходила уверенность. Глядя в это сильное, очень мужественное лицо, никто бы не усомнился, что главный тут он.

Глава 8

Логан будил ее этой ночью еще дважды, и следующим утром он снова взял ее. Он вошел за ней в душевую, прижал спиной к стене, поднял и толкнулся в нее. Не спрашивая разрешения, просто доставляя себе удовольствие, когда пожелал и как захотел. Ей, конечно, не стоило получать удовольствие от такого поведения, пыталась заверить себя Ребекка. Но все ее рассуждения о здравом смысле были прерваны поцелуем. Удерживая ее в неумолимой хватке, он вонзался в нее членом... То, что он проделывал с ней, и его способность контролировать ситуацию возбуждали ее настолько сильно, что она кончила от нескольких его толчков, всхлипывая и извиваясь.

Когда все закончилось, он помог ей вымыться, будто имел на это полное право. Опустившись на колени, он намылил ее ступни, затем перешел к лодыжкам. Когда он стал скользить намыленными руками все выше и выше по ее ногам, она расслабилась и ни о чем не думала, просто наслаждаясь этими восхитительными прикосновениями. Но вдруг его пальцы остановились на левой икре. Шрамы. Она попыталась отстраниться, но он просто обхватил огромной ладонью ее ногу, повернул ее к свету, чтобы получше рассмотреть.

- Пес довольно сильно тебя искусал.

Ребекка так плотно сжала губы, что смогла лишь кивнуть в ответ. Как она могла быть настолько беспечной, что позволила себе оголиться перед мужчиной в настолько хорошо освещенном помещении?

Он поднял ее ногу и прильнул губами к ее шрамам. Она затаила дыхание. Он обнаружил похожие отметины на ее правом бедре и поцеловал и их тоже. Поднимаясь, он сказал:

- Кажется, я чувствовал на ощупь нечто похожее в этом месте у тебя на плече, - он провел пальцами по рубцу на правом плече. Еще один поцелуй. Затем он развернул ее лицом к себе.

Она не могла поднять на него глаза. Уродка, уродка, уродка. Вспомнив, как ее дразнили одноклассники, Ребекка сжала руки в кулаки.

Фыркнув от смеха, он разжал ее пальцы и опустил ее ладони себе на плечи, а затем поднял вверх ее лицо.

Она поспешила отвести глаза.

- Посмотри на меня, милая.

Теплая вода стекала по ее плечам, древесный запах его мыла наполнил воздух, а терпение Логана, казалось, было бесконечным. Когда Ребекка больше не смогла выносить его молчание, она подняла глаза.

Его глаза улыбались.

- Вот так, - прошептал он. - Знаешь, если ты так сильно ненавидишь шрамы, похоже, у нас будут проблемы. У меня их целая куча.

- Но.... - она раздраженно вздохнула. – Ты - мужчина. Это другое.

Он поднял брови:

- Ты сексистка?

- Нет. Конечно же, нет, - она нахмурилась, поняв, что он имел в виду. Разумеется, люди воспринимают шрамы на мужчинах и на женщинах по-разному. Но она не может просто так спускать им это с рук. На самом деле. - Ты прав. Наверное.

- Молодец, - его глубокий голос был таким же заботливым, как и теплые ладони, гладившие ее по спине. - Теперь, когда я поцеловал каждый твой шрам... - он склонил голову в ожидании.

Она рассмеялась такому неожиданному повороту и окончательно успокоилась, азартно принявшись за поиски его шрамов. А их было много.

- Как ты умудрился заработать столько /отметин? - она провела пальцем по длинной линии на боку.

- Драка в баре, - он похлопал себя по груди. - Шрапнель, - указал на левое плечо. – Пуля, - он усмехнулся в ответ на ее испуганный взгляд. - Я служил в Ираке, Бекка. Поэтому не придаю значения шрамам. Я вернулся домой живым и невредимым. - Затем он добавил, буркнув себе под нос: - По большей части.

Война. Она ждала, что он продолжит свой рассказ. Он не стал ничего говорить, и его лицо потемнело. Она знала, что некоторые раны нельзя увидеть снаружи. Не спеша, она нашла и поцеловала каждую белую отметку и линию на его теле.

Когда они закончили мыться, он снова довел ее до оргазма - теперь уже намыленными пальцами. А потом настаивал на том, чтобы смыть следы мыла, изнутри и снаружи. Господи, если бы не его крепкая хватка, у нее бы подкосились ноги.

Несколько минут спустя ее мышцы все еще отказывались удерживать ее в вертикальном положении, и Ребекка сползла на пол, усевшись на колени. По крайней мере, ей удалось натянуть на себя джинсы. Она считала очень важным прикрыть свои огромные бедра при дневном свете. Ребекка достала из кармана джинсов резинку и собрала волосы в конский хвост, надела бюстгальтер и майку.

Коричневая блуза все еще выглядела чистой. Симпатичная и свободного покроя - удачно скрывает живот. Она уверенно набросила ее сверху поверх майки.

Логан с отвращением фыркнул.

- Я так не думаю, - через секунду он сдернул с нее рубашку.

- Эй, - она повернулась к нему и нахмурилась. Что нельзя было назвать эффективным, учитывая, как высоко пришлось задирать голову.

- Ты не можешь ...

Услышав его низкий смех, она замолчала. Он провел пальцем по ее губам.

- Ты отдаешь себе отчет, о чем думает мужчина, когда красивая женщина вот так стоит перед ним на коленях? - Ширинка его джинсов оказалась как раз на уровне ее лица. Плотный материал топорщился от весьма внушительной эрекции.

Ее щеки мгновенно залил румянец.

Он усмехнулся и погладил ее по голове.

- Боже, ты так соблазнительна, но я думаю, милая, с тебя довольно для одной ночи, - он откинул ее рубашку в сторону. Опустившись на одно колено, Логан прошелся костяшками пальцев по линии лифчика и ухмыльнулся, когда ее сжавшиеся соски стали отчетливо видны прямо через ткань одежды. - Могу я попросить тебя надеть кое-что из моей одежды?

Она попыталась взять себя в руки. Ночь закончилась, она кончила, бог знает, сколько раз, но от одного его прикосновения снова завелась. Ее охватила дрожь предвкушения. «Сконцентрируйся, Ребекка».

- Ты спрашиваешь, а не приказываешь?

- Я командую в сексе, негодница. И только до тех пор, пока ты мне это позволяешь, - он провел рукой по ее лицу, нежно погладив. - Между Домом и сабой должно быть доверие. И готовность. Он не может взять, если она не готова дать.

- О, - она внутренне расслабилась.

- Но я очень хорошо убеждаю людей делать то, что мне хочется, - он улыбнулся, и в ее животе запорхали бабочки. То, как он выглядел, когда улыбался, могло застопорить городской трафик. - Позволь мне одеть тебя сегодня так, как мне хочется.

Да, когда он вот так смотрел на нее, властный и смеющийся, ей хотелось немедленно сдаться ему и сделать так, как он пожелает.

- Думаю, да. Но с некоторыми условиями. Я не надену что-то...

- Как насчет фланелевой рубашки? - перебил он ее, развеяв ее подозрения насчет фиолетового неглиже.

- А, ну, - фланель? Для нее? - хорошо.

- Отлично, - он внимательно смотрел на нее с минуту. - Эту кружевную штуку не снимай.

- Фланелевая рубашка, ты помнишь?

- Помолчи, саба.

Она вздохнула с облегчением, когда он вернулся, держа в руках рубашку с длинным рукавом. Темно-зеленый цвет подходил к цвету ее глаз. Он настолько внимательно ее изучил? Она засияла.

Логан поднял ее на ноги и помог надеть рубашку.

- О, да, - прошептал он. Запустив пальцы ей в волосы, он стащил резинку, и конский хвост рассыпался, волосы волной легли на плечи.

- Я...

Суровым взглядом он пресек ее протест.

Затем он застегнул пуговицы на рубашке, будто она была ребенком.

У Ребекки округлились глаза, когда она опустила взгляд. Он оставил расстегнутыми, как минимум, три пуговицы сверху, и когда она двигалась, в распахнутом вороте огромной рубашки виднелось не только кружево, которым была отделана майка, но и большая часть зоны декольте.

Он провел пальцами по ключице вниз, спускаясь вниз к вырезу топика, и Ребекку окатило волной жара.

- Может быть, мне стоило застегнуть больше пуговиц, - прошептал он. - Похоже, каждый раз при взгляде на тебя у меня будет стояк.

Она убрала руки от пуговиц. Раз так, то черта с два она будет что-то застегивать.

Он усмехнулся.

- У тебя на щеке снова ямочка. Ты заставляешь меня испытывать мучения, и тебе это нравится, правда, милая?

- Именно, - она закатала чересчур длинные рукава до локтей. Фланель. Ее маму это ужаснуло бы еще больше, чем декольте.

Через несколько минут она спустилась по лестнице, и ей показалось, что она вернулась к реальности после ночи, проведенной в мире грез. На самом деле, все эти несколько дней прошли, словно в выдуманном мире. Странном мире. Горы, и бревенчатые домики, дровяные печи. Фланелевые рубашки и декольте.

И подчинение? На ее лице все еще горел румянец. То, что он с ней делал... и заставлял ее делать... То, чем она наслаждалась. О, боже.

Будет ли она теперь всегда испытывать желание заняться именно таким сексом, ложась с кем-то в постель? Потому что ее время с Логаном подходит к концу, заканчиваясь в среду. Они оба это знали. Она девушка из города, а он парень с гор. Утонченность и грубость. Большая грубость.