Глава 32

Казалось, прошло несколько часов, прежде чем нам позволили отправиться домой. Как только приехали в Бостон, нас запихнули в полицейский участок, где снова и снова задавали одни и те же вопросы. К тому времени, как такси высадило нас у дома Кейна, я осталась без сил.

Он практически нес меня вверх по лестнице к своей кровати. Когда я плюхнулась на нее, он устало, но терпеливо снял с меня джинсы и ботинки. Мне удалось стянуть кофту и бросить ее на пол, пока Кейн вытаскивал одеяло, чтобы я могла скользнуть под него. Последнее, что помню: он лег рядом со мной и мягко притянул в объятия.

На следующее утро меня разбудил солнечный свет, заглянувший сквозь шторы. Совершенно не заботясь о ране, я вытянулась поперек Кейна, устроив голову на его обнаженном животе. Моя рука лежала на его груди и плече, а его пальцы, успокаивая, выводили на ней маленькие кружочки.

― Ты проснулся, ― хрипло произнесла я.

Другая рука Кейна скользнула вниз по моей спине, к бедру.

― Да.

Приподнявшись, я осторожно взглянула на него, оценивая. И не удивилась, увидев на лице настороженность, которая явственно слышалась и в его голосе. Внутри шевельнулось беспокойство.

― Прошу тебя, не надо.

Он сжал мое бедро, понимая без слов.

― Не буду. Просто хочу удостовериться, что ты понимаешь, во что впуталась.

― Я получила то, что заслужила. ― И я на самом деле так думала. ― Так же, как и ты.

Кейн медленно повернулся, осторожно укладывая меня на спину и нависая надо мной. Его взгляд блуждал по моему лицу, отражая все чувства. Это так сильно подействовало, что я перестала дышать.

― Разве ты не понимаешь? ― его голос был хриплым от эмоций. ― Я никогда прежде не встречал таких, как ты. Никого. Я ждал, что чувства пройдут, потому что порой это невыносимо. Беспокойно. Я волновался за тебя целыми днями, даже до нападения. Я чертовски сильно люблю тебя. Порой… чувства захлестывают меня. Грифф и Дон вчера позвонили, едва ты покинула здание, и я это почувствовал. Панику. Подобную той, что испытывал, когда ты упала в мои руки, и я увидел кровь. Я чувствовал, что готов распасться на части. Не знаю, как выжил бы, если бы с тобой что-то случилось.

― Кейн, ― прошептала я, ошеломленная признанием. И все же мне стало легче, ведь не только я испытывала глубокие, сильные чувства.

― Я вернулся в квартиру, увидел твою записку и позвонил всем, кто смог бы помочь мне сесть на частный рейс до Коннектикута, потому что пришел в ужас от того, что может с тобой случиться. Но еще и потому, ― его голос стал еще более хриплым, ― что, когда в записке ты попросила меня держаться подальше, это на меня подействовало. Ты говорила правду. Ты не собиралась больше пытаться. Я исчерпал шансы и, может быть, прошлой ночью видел тебя в последний раз. И я не мог… все время в самолете я… думал, что как только доберусь до тебя, то скажу, что люблю, и смогу удержать. Я такой эгоист.

― Ты не эгоист.

― Да… и каждое утро буду просыпаться с этим чувством.

― С каким?

― Словно я смошенничал. И похитил что-то.

Я потянулась, чтобы разгладить морщинку у него на лбу.

― Не надо больше говорить, что ты не заслуживаешь меня.

― Но так и есть.

Не надо быть психологом, чтобы понять, что своими страхами Кейн обязан заброшенности, стыду за то, на что подвигли его амбиции, и тем женщинам, которые его использовали. Он представлял собой смесь из уверенности и комплексов. Я не знала, сможет ли он когда-нибудь их побороть, но хотела приложить все усилия, чтобы помочь.

― И я не хочу совершать тех же ошибок, что и мой отец.

― Что ты имеешь в виду?

― Он любил мою мать превыше всего. Так сильно, что запер ее в своем мире, чтобы защитить. Так сильно, что не понимал, что женщина, которую он любил, отчаянно хочет свободы. Она хотела больше. Она хотела приключений.

Наконец, что-то прояснилось. Я поняла суть проблемы. Обхватив руками лицо Кейна, я вложила все чувства, до капли, в то, что собиралась сказать, чтобы он никогда не смог усомниться в моих словах.

― Я не твоя мать. И не ищу в жизни чего-то еще. Не ищу большего. Приключений. Не ищу, потому что нашла. Ты ― мое большее. Мое приключение.

Кейн удивленно уставился на меня.

― Не могу поверить, что после всего, через что я заставил тебя пройти, ты все еще здесь.

― Ты приехал за мной, ― прошептала я, стараясь не заплакать. ― Несмотря на возможную встречу с моим отцом, ты последовал за мной, чтобы защитить. Для меня это означает все. Ты спас мне жизнь.

Его глаза блестели от эмоций, а голос был хриплым, когда он поклялся:

― Я всегда буду защищать тебя.

― Нечестно, ― тяжело выдохнула я, любовь и желание пульсировали в моем теле. ― Мы не можем заниматься сексом, пока эта глупая рана не заживет, а я чувствую, что сейчас один из тех моментов, где секс вполне уместен.

― Предвкушение ― наше все, ― рассмеялся он, расслабленно откинувшись на спину и притягивая меня ближе. ― Первые недели работы с тобой стали лучшей прелюдией в моей жизни. К тому времени, как ты оказалась обнаженной на моем столе, я был тверже, чем когда-либо.

Я рассмеялась.

― Это был по-настоящему отличный секс.

― Точно.

― Я буду скучать по этому столу.

Кейн напрягся.

― Что ты имеешь в виду?

Я успокоила его, погладив рукой по прессу.

― Если у нас с тобой теперь все серьезно, мы не можем работать вместе. Мне нужно найти другую работу.

― Но никакого Парижа?

Я прижалась сладким поцелуем к его животу.

― Никакого Парижа, ― вздохнула. ― Мне нужно отправить несколько писем по электронной почте.

― Нам обоим многое нужно сделать… так что давай следующие полчаса просто насладимся миром и покоем.

Я прижалась к нему.

― С большим удовольствием.

***

Сказать, что семью Голланд уничтожил арест Мэтью, было бы преуменьшением. Мои адвокаты пытались построить дело против сводного брата, но его выпустили под залог. Постарались родственники его матери. Они твердо верили, когда он отрицал содеянное. Но дедушка, хоть и отказывался комментировать это в СМИ, принял мою сторону и вычеркнул его из своей жизни и своего завещания. Бабушка оказалась более крепким орешком. Дед признался, что она поверила рассказу, что Мэтью подкупил его поверенного, чтобы узнать об изменениях в завещании. Но не смогла поверить, что он был способен опуститься до убийства.

Присяжные оказались на ее стороне, пока против Мэтью не найдены веские доказательства.

К несчастью, не осталось вещественных доказательств, чтобы связать его с нападением, но полиция работала над этим. Он заплатил Холтсу не наличными, а драгоценностями, так что они пытались связать вещи, что заложил бандит, с Мэтью или кем-нибудь из его окружения.

На самом деле, я считала, что Мэтью Голланд — избалованный придурок, который так глубоко погрузился в мир фантазий, что импульсивно нанял человека, чтобы избавиться от человека, который в его диких мечтах стоял на его пути к финансовому благополучию. Я размышляла, думал ли он обо мне как о человеке, пока нападение Холтса не пошло наперекосяк, и Мэтью пришлось встретиться со мной, чтобы увидеть, что он сделал. Глупый, наивный, пугливый, он потерял контроль над Холтсом и всей схемой. Я не думала, что в отношении Мэтью мне стоит беспокоиться о своей безопасности.

С Холтсом, тем не менее, все обстояло иначе. Я чувствовала себя в большей безопасности, зная, что он находится в тюрьме, и, если мои адвокаты замолвят словечко, пробудет там еще долгое время. Это знание позволило начать собирать вместе кусочки новой жизни. Я связалась с Рене и Антуаном, чтобы сообщить, что не смогу согласиться на работу. Я извинилась, что причинила неудобства, и они поняли мою ситуацию.

Мне пришлось зондировать почву в поисках работы в Бостоне в сфере организации мероприятий. Последние несколько недель не принесли ничего финансово привлекательного, и я начала задумываться, не стоит ли сменить профессию, снова начав с нуля.

На третьей неделе Кейн предложил то, что предлагал месяц назад Чарли на игре «Ред Сокс» ― создать собственную компанию по организации мероприятий. Тем не менее, эта идея не воодушевила меня, в отличие от моего мужчины. Мне приходило в голову, что придется постоянно брать работу на дом, а я этого не хотела. Я понимала, что работа вплетается в личную жизнь, но не желала, чтобы весь мой мир вращался вокруг бизнеса. Это не мое. И как часто мы с Кейном будем видеть друг друга, если оба будем до изнеможения работать в собственных компаниях?

Когда я поделилась с ним этими мыслями, он быстро согласился, что я должна рассмотреть присоединение к чьей-нибудь компании. Желая помочь, он использовал свои связи, чтобы узнать, есть ли вакансии в этой отрасли. Между тем, предложение остаться работать с ним, если я не смогу ничего найти, оставалось актуальным.

Чего у нас не было, так это секса.

На шестой неделе, несмотря на тяжесть дела против Мэтью и Холтса и поиски новой работы, физически я чувствовала себя намного лучше. Что и пыталась объяснить Кейну.

Хоть он и настоял, чтобы на время выздоровления я оставалась в его квартире, но был очень осторожен со мной. Я получала восхитительные поцелуи и нежные ласки, но ничего больше. После он отпускал меня и шептал на ухо: «Скоро».

Ну, меня тошнило от этого «скоро». Я хотела «сейчас». Когда пыталась затронуть эту тему, он становился суровым и просил иметь терпение, ведь важно, чтобы я полностью поправилась.

Конечно, к этому времени Кейн должен был понимать, что командовать мной за пределами офиса — плохая идея. В ответ я направилась домой, в свою квартиру, чтобы обосноваться там. Должна признать, я скучала по своему дому. Я любила пентхаус, но только потому, что там жил Кейна, и мне нравился его вид. Его ничто не затмит. Или тот факт, что по соседству жила Эффи.

Но домом я считала свою квартиру. И уже выздоровела, так что пришла пора возвращаться. Когда Кейн был на работе, я написала ему: