Глава 28

В моей спальне по-прежнему царил беспорядок: чемодан лежал на кровати, а вещи были наполовину собраны. Это было похоже на то, что происходило в этот момент в моей голове ― хаос, смятение, нерешительность. Меня одолевали сомнения по поводу всей этой истории. Я разрывалась между тем, что решить: остаться или уехать.

Я села на пуфик у туалетного столика и попыталась разобраться во всем. Осознать. И при этом пыталась не расплакаться. Что глупо, ведь это я оттолкнула Рива. У него было полное право обидеться и лечь спать без меня.

И я даже не была уверена в том, что желание плакать было связано именно с этим. Просто на меня столько всего навалилось. То, как Рив поступил с Эмбер — ужасно. От всех этих мыслей — об Эмбер, которую угрозами заставляли оставаться с мужчиной, с которым она совершенно не хотела быть — душа начинала болеть.

Однако если уж быть честной с собой до конца, это было еще не самое худшее. По сравнению с тем, что я терпела от мужчин. И не сравнить даже с теми передрягами, в которые она попадала из-за мужчин. Маленькая часть меня ― совсем малюсенькая, но все же ― считала, что Эмбер, возможно, немного заслужила подобного наказания. Ведь иногда она могла вести себя чересчур высокомерно, надменно и эгоистично, а потому легко можно было представить, как она выводила кого-то из себя настолько, что ее хотелось придушить.

Исходя из рассказа Рива, она казалась очень надоедливой. Ну или, по крайней мере, неподходящей парой ему. Я пыталась обдумать все, что поведал мне Рив, припомнить все, что знала об Эмбер, и сопоставить эту информацию с тем, что уже успела узнать о нем. Конечно, их сексуальные предпочтения расходились, но и другие вкусы во многом у них не совпадали. Рив наслаждался, сидя в джинсах на спине лошади. Эмбер едва выносила животных. Плавание было для него способом потренироваться. Она же плавала, чтобы остудиться после длительного пребывания на солнце. Рив любил планировать и диктовать правила. И Эмбер тоже.

Однако все это не оправдывало того, чтобы держать человека взаперти.

Совершенно не оправдывало. Но ведь она могла в любой момент уехать, если бы не была так зависима от наркотиков и денег. И Рив признал, что это было ошибкой. В таком случае, разве он не заслуживал прощения? Если не ее, то хотя бы моего? Ведь каждый достоин второго шанса, верно?

Нечто подобное Рив сказал мне чуть раньше. И когда я сообщила, что Эмбер не поверила моей истории про Бриджа, он заступился за меня. Теперь понятно почему. Потому что понимал, каково это совершить ужасный поступок и потом жить с чувством вины. И так сильно ненавидел себя за него, что отчаянно верил, будто мог измениться. Что люди могут меняться.

Но лично я не думала, что люди могут измениться. Не настолько. Однако также не думала, что Рив стал бы таким, какой он сейчас, если бы не пытался быть тем мужчиной, которого Эмбер хотела видеть рядом с собой.

Таким как мы ― я и Рив ― невозможно быть такими, какими хотела видеть нас Эмбер. Сравнивая свою историю с его историей, я могла взглянуть немного под другим углом на то, что происходило со мной. И тот факт, что Эмбер всеми силами старалась изменить меня, вызывал раздражение. Да, она спасла меня. Но вместо того, чтобы помочь научиться заступаться за себя, она заставила меня прятаться.

На самом деле я была не просто раздражена ― я была в бешенстве. Меня злило, что она хотела, чтобы я стала той, кем не являлась. Злило, что она не поверила мне, когда ее парень изнасиловал меня и спровоцировал выкидыш. Злило, что она вышвырнула меня на улицу. Что большую часть времени Эмбер сидела на наркотиках. Злило, что она втянула меня в свои домашние разборки с Ривом. Что пыталась сделать из него подкаблучника. Злило, что она исчезла и погибла.

А теперь злило еще и то, что она встала между мной и мужчиной, который, вполне возможно, мог составить мне хорошую пару. Которого я даже, наверное, смогла бы полюбить.

И я была так зла, что даже не испытывала ожидаемого чувства вины.

Но ярость не ослепила меня. Это была не та злость, что заставила бы любить Эмбер меньше. Скорее, сильнее, чем когда-либо надеяться, что она жива, и мы сможем во всем разобраться вместе. Это была та злость, что рука об руку шла с сожалением. Стало чуть-чуть легче перестать винить себя в произошедшем.

Рив был бы рад это слышать, не так ли?

Боже, Рив...

С этим кусочком пазла было куда сложнее разобраться. Ведь он был все еще жив, а это значило, что наши отношения могли измениться. Рив клялся, что ни за что не убил бы ее. Клялся, что удерживал ее, а потом просто отпустил. И либо я верила ему, либо нет. Он ответил на все вопросы, ради которых я и познакомилась с ним, а ведь даже не произносила их вслух. Если существовала иная версия той истории, то знала ее только Эмбер. Но ее больше нет, и она не может рассказать.

Вот только у меня все еще были ключи Рива. И он уснул. А камер видеонаблюдения в его кабинете нет. Это мой шанс пробраться внутрь и просмотреть записи, снятые прошлым летом.

Я подорвалась с места и подошла к шкафу, откуда выудила сверток одежды, принесенный с конюшни. Стала разворачивать его, пока не вытащила брелок с ключами. Спрятав их в ладони, я выскользнула из спальни и поспешила за ответами.

Спустилась по лестнице и замерла.

Если тебе нужно увидеть записи с камер, чтобы поверить ему, тогда тебе не следовало с ним оставаться.

Это был тот самый голос, что очень похож на голос Эмбер. И я частично верила, что это она и была. И частично полагала, что сходила с ума.

Но сумасшедшая или нет, а голос в голове был прав. Когда я хотела просмотреть записи, чтобы узнать, что заставило Эмбер позвонить мне, это было одно. Но после всего, что произошло сегодня вечером, мои мотивы изменились. Теперь мне рассказали, что случилось. И, просмотрев записи с камер, я не узнаю ничего нового о ее смерти. Это, возможно, подтвердит рассказ Рива. Однако, судя по его словам, я даже не смогу понять, что ее удерживали силой. Единственное, что они могут показать мне, это если я узнаю о чем-нибудь, что происходило тогда между Ривом и Эмбер, и о чем он мне не рассказал. Но разве это не рискованно?

Поэтому все вновь сводилось к тому, что либо я верила Риву, либо нет. И если нет, если мне нужно просмотреть эти записи, тогда я не предназначена ему. Как и Эмбер.

Если смотреть на ситуацию так, то мой выбор был прост. Я даже не сомневалась, что верила ему. Мне просто хотелось знать, что принадлежу ему. И это я знала.

Потому не думая больше ни секунды, я поспешила наверх. В спальню Рива. В шкафу нашла куртку, в которой он ездил верхом. Положила ключи в карман и подошла к кровати, чтобы лечь рядом с ним.

Он уже спал, но мне хотелось разбудить его. Нужно было сказать ему...

По правде говоря, я не была уверена, что хотела сказать. Но я только что приняла важное решение насчет нас, поэтому хотела сообщить ему о своем выборе, что выбрала нас. Рано или поздно мне пришлось бы во всем сознаться. Объяснить, как я вторглась в его жизнь и в чем его подозревала. Это было бы тяжело, и он, возможно, не смог бы простить меня. Конечно, смог бы или нет, я не знала, но насчет того, что не убегу, сказала чистую правду.

Вероятно, он тоже не врал, когда сказал, что не отпустит меня.

Поэтому, скинув с себя халат, я забралась под одеяло к Риву. Мое доверие придет позже, но кое-что я могла дать ему уже сейчас. Он пошевелился и повернулся, будто чувствовал меня даже сквозь сон.

Я прикоснулась ладонью к его щеке.

― Рив.

Он открыл глаза и тут же встретился со мной взглядом.

― Я не хочу от тебя ничего, ― сказала я. ― Не хочу услугу за услугу. Не хочу быть с тобой только потому, что ты даешь мне машины или берешь с собой в путешествия. Я просто хочу тебя. Просто хочу принадлежать тебе.

Рив среагировал почти в ту же секунду. Нашел своими губами мои, а пальцами зарылся в мои волосы. Поцелуй был умопомрачительным. Он целовал меня крепко, но в то же время мягко. И в поцелуе присутствовало все, что лежало между этими двумя наречиями. Мы по-прежнему целовались, когда я забралась на него сверху. И разорвала поцелуй на мгновение, но только лишь для того, чтобы спуститься чуть ниже. Туда, где под тканью боксеров я ощущала его возбуждение. Я приспустила их вниз ровно настолько, чтобы освободить член. Он пульсировал. Твердый и толстый.

Между ног я была влажной и жаждала почувствовать его в себе. Но и ртом тоже. Я взяла его в руку и лизнула. Потом обвела языком головку и готова была поклясться, что он стал еще тверже. Стоило мне приоткрыть рот и обхватить его губами, как Рив застонал, и, черт, это безумно завело меня. Завел тот факт, что я могла доставить ему удовольствие. Чувства переполняли меня, когда я заметила, что он схватился за подушку, чтобы не сорваться и не взять все в свои руки. Рив позволял мне самой поиграть с ним, как мне того хотелось.

Я не всегда желала от него этого, но Рив, казалось, понимал, что это разговор. Так я говорила ему то, что не могла произнести вслух.

Я лизала его, сосала, пока дыхание Рива не стало рваным. Когда, казалось, вот-вот он должен кончить, я забралась на него сверху и направила его член к своему входу. И со стоном опустилась на него, плотно сжимая. Ощущение было потрясающим. Он идеально подходил мне. Замечала ли я это раньше? Точно не могла сказать. Это открытие казалось новым, и все же подсознательно я уже это знала. Это словно оказаться дома. Хотя мне бы понравилось и просто сидеть на Риве, когда его член во мне. Просто наслаждаться тем, как плотно мои внутренние мышцы сжимали его, как он растягивал меня и пульсировал внутри.

Но Риву нравилось жестко и быстро. Поэтому я двигала бедрами, насаживаясь на него. Скакала на нем, как он делал со мной уже много раз. Прошло не так много времени, как нервы натянулись до предела, а глубоко внутри начало нарастать напряжение.