Глава 1. Начало пути

«Дорогая Айрис, когда ты получишь это письмо, читать его для тебя будет так же мучительно, как мне мучительно писать эти строки. Но оставлять тебя в неведении о происходящем, значит, лгать, а я всегда считал, что человеку не следует прибегать к недостойным и жалким увёрткам.

Я готов нести ответственность, хотя признание даётся мне нелегко. Как нелегки будут и его последствия.

Айрис, я заслуживаю порицания, ибо я не верен тебе.

Вот уже несколько месяцев в моём доме (как и в моём сердце) живёт другая женщина. Возможно, в обществе, в котором мы вращаемся, её сочтут недостойной уважения, но так сложилось, что на краю света, куда забросила судьба, у меня нет человека ближе и роднее её.

Как бы молва не чернила, не пятнала мой новый союз, я верю в твоё сердце, мой ангел – сердце, преисполненное доброты и великодушия, а потому заклинаю чувствами, которые когда-то мы друг к другу питали, не присоединяться к толпе тех, кто поспешит бросить свой камень.

Недостойный грешник, я надеюсь на твоё прощение и понимание.

Пусть небольшим для себя, но оправданием, считаю тот факт, что в последние годы мы с тобой виделись не часто и едва ли сказали друг другу больше пары десятка слов.

Встречи, столь же редкие, сколь и горячие, не могли не отдалить нас друг от друга. Привыкнув жить порознь, мы вряд ли благополучно ужились бы с вами под одной крышей. Судьбе угодно было не благословить наш союз детьми, поэтому я с лёгким сердцем прошу даровать мне свободу.

Зная Ваш гордый, независимый нрав, почти не сомневаюсь в ответе – Вы удовлетворите мою просьбу.

С уважением

Искренне сожалеющий о том,

какую боль и разочарование вынужден причинить –

Оливер Гордон».

Сентябрьское солнце всё так же заливало мягкими лучами гостиную, как и полчаса назад, когда Айрис в торопливом оживлении взламывала сургучовою печать на письме, привезённом с Ранерлика.

За окном всё так же, как час назад, тянулись вверх пикообразные тёмные тополя да бежали кудрявые барашки белоснежных облаков.

Лишь Айрис Гордон не находила больше окрестные пейзажи великолепными, а жизнь – прекрасной.

– Сколько раз ты намерена перечитать этот жалкий клочок бумаги? Взглядом тебе его всё равно не испепелить. Так что, если хочешь сделать это, могу протянуть свечу?

Помахивая длинной, перевитой нарядными лентами, тростью, произнёс, молодой человек лет двадцати-двадцати трёх.

Его лицо, вопреки легкомысленному тону, выражало озабоченность. Между бровей пролегла глубокая складка.

– Дорогая сестрёнка, неужели для тебя всё случившееся такая уж неожиданность? То, что твой драгоценный муженёк, до которого ты не допускала речей, спутался с этой шлюш… прошу прощения, с этой сомнительной особой, широко известно.

– Как её зовут? – бесцветным голосом спросила Айрис.

– Откуда мне знать? – попытался откреститься от ответа Роберт, но сник под требовательным взглядом сестры. – Каролина. Её зовут Каролина Мёрфи.

– Наверняка впереди фамилии следует ставить букву «О»? – презрительно скривилась Айрис.

И уточнила:

 – Она ирианка?

Роберт легкомысленно пожал плечами в знак того, что происхождение любовницы свояка его интересует меньше всего на свете.

– Силы Небесные! – воскликнула Айрис, изо всех сил сдавливая пальцами подлокотники высокого кресла, в котором сидела. – Ты знал? Знал обо всём? И молчал?!

– Не хотел тебя расстраивать. К тому же, сестрёнка, у большинства мужчин бывают интрижки различной… хм-м, степени тяжести. А когда супруги живут порознь месяцами, чему тут удивляться? Но мне и в голову не могло прийти, что мужчина, находясь в положении твоего мужа, рискнёт требовать развода? Уверен, эта шлюх…прошу прощения, эта недостойная женщина, так вскружила ему голову, что он её (в смысле, голову!) окончательно потерял.

– Не желаю слышать! – прервала его Айрис, порывисто поднимаясь.

В руке её всё ещё подрагивало роковое письмо.

– Или, по-твоему, я сделала из камня? По-твоему, мне безразлично, что мой муж до такой степени влюбился в какую-то там вертихвостку из южных колоний, что готов разрушить и свою, и мою жизнь?

– Не безразлично! Конечно нет, Айрис! – горячо возразил молодой человек. – Но я считал тебя женщиной достаточно рассудительной и трезвой, чтобы…

– Чтобы – что?! Безропотно принять тот факт, что я была нужна только как приложение к собственным деньгам и связям? Что со мной считались лишь до тех пор, пока не могли без меня обойтись? А когда появилась надежда на другие статьи дохода, выкинули, как старую ветошь? По-твоему, брат, я должна принять это смиренно и стойко?

– Уверен, всё не так. Конечно же, лорд Гордон бесконечно тебя уважает…

– К чёрту уважение! Все эти годы я не уважения добивалась, а любви! Я была мудрой и терпеливой. Я всю денежную империю, построенную отцом, направила на достижения целей клана Гордонов. Я даже детей не могла иметь, потому что, видите ли, не время! А теперь вот, полюбуйся: «Судьбе угодно было!». Судьба, тут видите ли, распорядилась! Всю мою жизнь, все мои силы, способности, доходы – я всё поставила на услужение этому человеку. А что в ответ? «Я заслуживаю порицания, ибо я не верен тебе!». Порицания он, видите ли, заслуживает? Так бы и придушила! – сжала пальцами невидимое горло Айрис. – И словно всего этого мало, он заклинает меня чувствами, что я питаю к нему, не порицать его шлюху! Каково, а?!

Молодая женщина горько рассмеялась:

– Оливер свалил на меня стоимость всех судов, потребовавшихся ему для того, чтобы занять пост губернатора на этом, богом забытом, Ранерлике! Он набрал огромные займы, прикрываясь моим именем. Суммы, что ему ссудили, ни один банк не дал бы лорду Гордону – их давали зятю Джорджа Моргана, мужу Айрис. Да он мог бы расшибиться в лепёшку, ни за что ему не видать тех выгодных процентов и сроков, которые ему дали благодаря моему попечительству!

– Ну так в чём проблема, дорогая сестрёнка? – снова пожал плечами Роберт. – Ты подарила ему блага – ты их и отними. Свяжись с самыми крупными из заимодавцев твоего благоверного. Убеди их так, как ты умеешь это делать (а ты умеешь, это знают все, кто хоть однажды имел с тобой дело) сократить график выплат. Если эта красотуля с диких островов так любит твоего мужа, пусть получит таким же, каким подобрала ты – гордым, смелым и нищим.

Айрис стояла к брату в профиль. Небольшая горбинка на носу придавала ей сходство с хищной птицей. Падающий свет подчёркивал высокомерное выражение её лица.

– Просто разорить его? – в задумчивости покачала она головой. – Этого недостаточно.

– Чего же ты хочешь? – раздражённо хмыкнул Роберт, поигрывая тростью в длинных пальцах. – Голову врага на блюде?

В серых глазах Айрис зажегся зловещий огонь.

– Верно, братец. Только на кровавом блюде я хочу видеть не голову мужа, а голову той, что посмела положить на него глаз.

– Айрис, сестричка, успокойся. Эта гризетка – она и мизинца твоего не стоит.

– Мизинец я бы ей простила. А вот потерю привязанности мужа – нет. Ещё пока не знаю, как я это сделаю, но они оба пожалеют о дне своей встречи. Мне нужна информация об этой девице. Вся, какая есть. И желательно такая, чтобы можно было против неё использовать.

– Это как раз легко. Твой Оливер вытащил её из тюрьмы, где этой шлюхе должны были отрубить голову.

Глаза Айрис сузились. Больше она ничем не выдала своих чувств.

– Ты в курсе, за что её посадили?

– За связь с пиратами.

– Связь с пиратами? – брезгливо поморщилась Айрис. – Позарилась на неумытого морского бродягу?

Роберт засмеялся:

– Связь была торговая, а не сексуальная. Хотя, – иронично вскинул он бровь, – не исключено, что последняя тоже имела место.

– Обвинения были сняты?

Судя по деловому тону, самообладание начало возвращаться к его сестре.

 – Нет. Обвинения не снимали. Девицу выпустили под залог.

– Кто его внёс?

– Твой муж.

– Он заплатил за неё моими деньгами?! – возмутилась Айрис. – Какая прелесть! Что ж? Просроченные платежи обойдутся им вдвое дороже. Я с этой его девицы шкуру живьём спущу! А Оливера заставлю стоять рядом и смотреть на это.

Плотно сжатые губы и решительный вид не оставляли сомнений в серьёзности её намерений.

Роберт снова тяжело вздохнул:

– Сестричка, я понимаю твою боль и гнев. Но очень надеюсь, что, когда ты немного остынешь, откажешься от своих кровожадных планов.

– Не надейся. Чтобы заставить страдать эту тварь, я готова дьяволу душу продать.

Роберт был поражён. Всегда сдержанная, кажущаяся ему бесстрастной, сестра, в его представлении, была не способна на такую бурю эмоций.

Роберт никогда даже не подозревал, что Айрис так сильно любит своего мужа. Ему всегда представлялось, что супругов Гордон соединяет ровная привязанность, скорее дружеская, чем страстная. И, как большинство мужчин, он пребывал в ложном убеждении, что жена готова смотреть сквозь пальцы на мимолётные увлечения своего мужа.

Но, как оказалось, всё не так. Оливер Гордон рискует нарваться на пробуждённый им вулкан. С учетом возможностей, которыми обладала Айрис, в сочетании с её изобретательным умом и богатой фантазией кому-то скоро припечёт бочок похлеще, чем коптящемуся на вертеле в кухне поросёнку.

Сто шансов против одного, что в эпицентре этой бури окажется вовсе не обожаемый, несмотря на все свои проделки, муженёк, а недальновидная красотка, открывшая ротик на кусок, который проглотить ей не позволят. Торнадо по имени Айрис Гордон раскатает Каро Мёрфи ровным слоем там, где состоится судьбоносная встреча.

Роберт почти не сомневался в том, какое решение примет Айрис. Под любым благовидным предлогом она отправится на Ранерлийские острова в надежде поквитаться с соперницей и вернуть мужа.

Конечно, он разумным такое решение не считал, но женщины есть женщины. Даже самые разумные из них всегда в итоге слушают лишь голос своего сердца.