– Правда? – Она попыталась сесть, но снова упала

Я стянул с нее одеяло, когда вошел Джереми.

– Эй, Адам?

Дерьмо.

Это выглядело очень паршиво. Джереми вдвое сильнее меня, но он пьян, поэтому я думаю, все будет хорошо, если он попытается надрать мне задницу прямо сейчас.

– Да? – Я надеялся, что никто не слышал легкий страх, звучащий в моем голосе. Это было неловко.

Начиная с завтрашнего дня, я заставлю своего тренера работать усерднее, мои мышцы не идут в сравнение с мышцами Джереми.

Я видел с какой легкостью он выбил дурь из Лэндона, когда узнал, что произошло, а ведь Лэндон был полузащитником в университете.

– Я хочу, чтобы ты знал, что она лучшее, что может случиться с тобой за всю жизнь. Спокойной ночи, Анна. Я люблю тебя, – и он удалился. Это было последнее, что я ожидал, услышать от него.

– Я тоже тебя люблю! – закричала Анна в ответ. Меня охватила ревность, так как мне она таких слов никогда не говорила.

Мне нужно сдержать свои эмоции, они жили своей жизнью этим вечером.

– Зачем ты мне все рассказал?– спросила она, когда я укрыл ее одеялом.

– Думаю, потому что ты много выпила и завтра ничего не вспомнишь.

Я одновременно хотел этого и нет.

– Нет, это не так, – зевнула она.

– Не так?

– Нет.

– Тогда зачем? – Мне очень хотелось услышать ее ответ в нетрезвом состоянии.

– Ты влюбился в меня – сказала она с уверенностью. Я наблюдал за тем, как ее глаза закрылись, и она заснула.

Я долго сидел в кресле у постели Анны, просто наблюдая за ее сном. Я хотел убедиться, что она была в порядке, прежде чем уйду. Настоящая причина была в том, что я не мог быть вдали от нее. Я действительно любил ее, но никогда бы не позволил себе признаться в этом, но теперь смог. Мы едва знали друг друга, но я чувствовал себя в безопасности рядом с ней, как будто всё было хорошо.

Я заметил фоторамку на ее тумбочке. Анна в возрасте семи или восьми лет стояла рядом с песочным замком. Я встал, чтобы рассмотреть фотографию. Она была такая милая, у нее выпал передний зуб и она широко улыбалась.

Я хочу сделать ее счастливой.

Это была её единственная фотография во всей комнате. Я мысленно сделал заметку спросить ее историю, скрывающуюся за этим фото. Я прикоснулся пальцами к ее лицу и странное чувство пронеслось по всему телу. В памяти всплыли туманные образы.

Энни.

Все воспоминания вернулись

Твою мать.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на нее.

– Энни, – прошептал я. Впервые в жизни в моих глазах появились слезы.

Я сел на кровать, вспомнив все.

Энни.

Я поднял руку и опустил её на одеяло, чувствуя, как тело Анны опускается и поднимается с каждым вдохом. Я начал тянуться к ее лицу, но остановил себя. Она была в пьяном состоянии. Я совершенно не так представлял себе наше воссоединение. Я рассмеялся про себя, представляя, что она так напилась, потому что злилась на меня.

Ох, Энни.

Я думал о том через что она прошла ради меня, надеясь, что я вспомню. Как глупо было бороться со своими чувствами к ней.

Я не мог поверить, что мы потеряли четыре года. Я вспомнил время, которое мы провели вместе за последние несколько недель, и понял, как сильно мне повезло, что я влюбился в свою половинку дважды. Мое тело никогда не сомневалось, кому оно принадлежало.

Мое желание прикоснуться к ней становилось все сильнее. Воспоминания переполняли меня, и я быстро подошел к своему стулу. Кажется, это все было так давно, но в моей памяти воспоминания были все еще свежи. Я провел восемь лет своей жизни в этом кресле, наблюдая за ее сном, все сильнее и сильнее влюбляясь. Я наклонился, закрыв лицо руками. Мне было больно думать об Анне. Я не хотел к ней прикасаться, пока она была в нетрезвом состоянии. Впервые ощутить мягкость ее кожи на своей было бы слишком убийственно, я бы не смог сдержаться. Я слишком сильно хотел её.

Я просидел в комнате Анны всю ночь, наблюдая, как она спит. Несколько раз я задремал, и к рассвету я решил уйти, прежде чем она проснется. Выйти из этой комнаты было пыткой, но я заставил себя сесть в машину и доехать до дома.

Я зашел в свою комнату и порадовался, что моего соседа по комнате еще не было дома. Я принял душ, чтобы попытаться успокоиться. Я продолжал думать об Энни, и я был взволнован, чрезмерно взволнован.

Мы наконец–то можем быть вместе.

Все прояснилось, и я понял, что мне нужно делать. Определенно расстаться с Шарлоттой.

Как я вообще это допустил?

Я чувствовал, словно во мне жили два разных человека, но я не мог помнить и чувствовать эмоции и воспоминания другого человека.

Мне также нужно было разобраться со своей семьей. Я действительно любил их. Моя мама могла делать все по–своему, но если бы она не потеряла надежду, меня бы здесь не было.

Мне нужно было пойти и извиниться перед ними, но я также должен был сообщить им, что грядут перемены, что я собираюсь жить своей жизнью. Это был не тот разговор, которого я с нетерпением ждал, но он был необходим. Сначала мне нужно было вернуться к Энни.

Воспоминания об Энни разожгли адреналин в моих венах. Это было начало всей нашей жизни, и я хотел сделать все правильно.

После того, как я закончил принимать душ, я посмотрел в шкафу что надеть, но мой предыдущий стиль мне совсем не подходил. Я надел джинсы и мою университетскую толстовку.

Под моей кроватью была сумка с вещами. Я вытащил ее и сложил в неё все, что необходимо. Я понимал, что спешу с выводами, предполагая, что Энни захочет, чтобы я остался с ней.

Что если она этого не сделает?

Я сунул сумку обратно под кровать. Братство будет не в восторге, если я перееду, но я больше не собирался состоять в нем. Мне правда нравились мои братья по братству, но если Энни скажет, что я могу остаться у неё, я сделаю это.

Глаза закрывались из-за непродолжительного сна.

Мне нужно было поесть.

Я заехал в любимое кафе и сел за столик. Все пахло потрясающе. Я заказал яйца Бенедикт, которые мне никогда не позволяли пробовать. Я все так же собирался придерживаться своей диеты, я должен был оставаться сильным и здоровым, если хотел прожить долгую жизнь с Энни, но редкие поблажки были необходимы.

Кофе был не таким, как я ожидал.

Почему люди его пьют?

Я выпил его только потому, что надеялся, что кофеин не даст мне уснуть.

Еда была замечательной, мне нужно было разделить трапезу с Энни.

Я могу пригласить ее на ужин!

Идея захватила меня. Я действительно мог бы пригласить ее и оплатить ей ужин. По пути к ней я остановился в кафе, чтобы взять для Энни напиток и что-нибудь поесть. Осознание этого заставило меня подпрыгнуть, пока я был в очереди. Теперь я могу сделать это для нее. Я мог бы позаботиться об Энни. Если она заболеет, я могу принести ей лекарство или приготовить суп. Я мог держать ее в объятиях, когда ей было грустно. Очередь двигалась медленно, и отчаянное желание вернуться к Энни было невыносимым, но я был полон решимости начать все сначала.

Я перешагивал две ступеньки, поднимаясь в её квартиру. Я постучал в дверь, надеясь, что кто-нибудь из них не спит и услышит. Через несколько секунд дверь открылась.

– Адам? – Хэйли выглядела удивленной, увидев меня. Ей лучше привыкнуть к этому.

– Хэйли! – Я был рад ее видеть. Я зашел в квартиру. – Я принес Энн ..., – я замолчал. – Она все еще спит?

Хэйли окинула меня подозрительным взглядом.

– Ты очень воодушевлен этим утром. – Она пошла на кухню и протянула мне аспирин. – Отнеси это ей.

– Спасибо! – Я прошел по коридору и, дойдя до комнаты Энни, начал нервничать. Я глубоко вздохнул и открыл ее дверь.

– Ты проснулась?

Она лежала под одеялом. Я усмехнулся, она определенно проснулась. Энни всегда натягивала одеяло на голову, когда ей хотелось наступления утра.

Черт, я скучал по ней.

– Да, – ее голос звучал приглушенно.

– Я принес тебе кофе, булочку и аспирин. Я подумал, что сегодня утром у тебя будет сильное похмелье.

Она стянула одеяло, и мне пришлось сдержать смех. Она выглядела разбитой, ее волосы были в полном беспорядке

– Спасибо. – Она избегала смотреть мне в глаза. Когда она наконец–то подняла голову, она казалась смущенной.

Энни чувствовала стеснение в моем присутствии, это что-тоновое.

Я подошел к ней, и она села, чтобы выпить таблетку.

– Ты помнишь что-нибудь со вчерашнего вечера?

Она побледнела

– Последнее, что я помню, это как я танцевала с парнем.

Я нахмурился, желая самому стереть из памяти его руки на теле Энни.

– И больше ничего с того момента?

Она волновалась. Я знал, что её беспокоило то, что она не могла ничего вспомнить. Я улыбнулся ей, чтобы уверить её, что все в порядке.

– Я полагаю, что, возможно, ты привез меня домой?

– Да, я не мог позволить тебе остаться одной на вечеринке. – Она была сильно пьяна. – Ты вчера здорово развлекалась, мягко говоря.

Она обхватила голову руками и застонала.

– Не смущайся, ты была милой. Все время рассказывала мне, как хорошо я пахну. – Она застонала еще громче. Мне нравилось наблюдать за её смущением.

Было весело оставлять её в неведении.

Она с ужасом посмотрела на меня.

– Я ведь не сказала ничего странного, не так ли? Что-нибудь о нас?– в ее голосе слышалось волнение. Над ней было так легко пошутить.

– Не считая того факта, что ты безумно влюблена в меня?

– Что?! – Она была в ужасе.

Я не мог сдержать смех. Я еще никогда не видел у неё таких больших глаз.

– Я шучу.

Её тело расслабилось. На мгновение я вернулся воспоминаниями в ее старую комнату, где я дразнил ее. Мое желание к ней усилилось. Мне нужно было уезжать.

– Ладно, я пойду и дам тебе отдохнуть. – Мое тело отказывалось двигаться. В какой–то момент я хотел рассказать ей все, но сначала мне нужно было увидеться с Шарлоттой и моей семьей.

– Хочешь остаться и провести вместе время? Мы могли бы взять несколько фильмов напрокат и заказать пиццу? – Она хотела, чтобы я остался здесь, но боялась до конца признаться. Меня убивал мой отказ.

– Мне правда необходимо выполнить несколько дел сегодня.

– О, хорошо, может быть, как–нибудь в другой раз.