Глава 4. Северный Шторм

Дни проходили, и не было никаких намёков на то, что происходило над палубами. Карцер охранялся лучше, чем задница девственницы, и единственный свет исходил от фонарей, которые приносили стражники, когда приходили покормить и подразнить пленников. Бо́льшую часть дня Ти'рак проводил почти в полной темноте, и компанию ему составляли только быстро бегавшие мыши и голоса его людей вдалеке.

Он поговорил с командой и узнал, что в живых осталось лишь двадцать два человека. Три четверти команды от стали Пяти Королевств, либо утонули в морских водах, когда "Вестник Бури" протаранил "Северный Шторм", расколов его прямо посередине.

Дверь карцера открылась, и внутрь полился свет. Потом в дверях показался штормовой фонарь, а за ним широкомордый стражник, мундир которого был ему немного мал. Ти'рак не знал, как его зовут. Ему не нужно было знать имена всех, кого он собирался убить. Стражник принюхался и вздохнул.

– Вёдра снова надо опорожнять.

– Твоя очередь, – проворчал кто-то ещё.

– А может, пусть потушатся в этой вони несколько дней. – Широкомордый расхохотался.

Ти'рак подошёл к прутьям, схватился за них и напряг мышцы, в который раз испытывая свою силу против закалённого металла. И в сотый раз прутья оказались сильнее. Широкомордый стражник наблюдал за ним с презрительной усмешкой на своей широкой морде.

– Здоровяк снова пытается освободиться.

– Значит, снова оставим его без еды, – сказал другой голос. – Да похуй, пускай все голодают. Нам больше достанется. Жратвы-то и самим мало, даже когда не надо кормить преступников.

Стражник рассмеялся и закрыл дверь, снова погрузив во тьму Ти'рака и выживших пиратов из его команды.

Когда дверь карцера открылась в следующий раз, за ней снова стоял широкомордый стражник со штормовым фонарём, но на этот раз он казался далеко не таким спокойным. Он выпрямил спину, а его мундир – по прежнему слишком маленький, – выглядел так, будто стражник недавно пытался его разгладить.

Ти'рак сидел, прислонившись к прутьям камеры, но поднялся, как только открылась дверь. Кого бы ни послали в карцер, Ти'рак встретит его стоя.

– Адмирал приказал поместить её с остальными, – сказал новый командный голос. – И я лично намерен за этим проследить.

Донеслось какое-то ворчание, и Ти'раку показалось, что он услышал упоминание матери адмирала, но, похоже, дальше прозвучало согласие выполнять приказы, и стражник вошёл в карцер, а за ним медленно следовала прекрасная женщина с иссиня-чёрными волосами и в железном ошейнике. За ней вошёл высокий мужчина в офицерском пиджаке и захлопнул за ними дверь. Он остался стоять на часах по стойке "смирно".

Когда стражник прошёл мимо камеры Ти'рака, женщина похлопала его по плечу. Он повернулся к ней, и его глаза расширились, когда он встретился с ней взглядом.

Ти'рак прислонился к прутьям и мельком увидел глаза женщины. Они казались кружащейся массой, почти как мешки со змеями, извивавшимися друг на друге. Ти'рак понял, что его затягивает, и не мог отвести взгляд.

– Капитан Хан, прошу вас, держите себя в руках, – сказала ведьма, и её голос был, словно ванна со льдом. – Мне и без ваших попыток покориться довольно сложно держать под контролем этих двоих.

Ти'рак встряхнулся, освободился от заклинания и отвёл глаза в сторону.

– Открой дверь в эту камеру, – сладко сказала ведьма, и широкомордый стражник начал возиться с ключами.

Ти'рак заметил, что офицер, стоявший возле двери карцера, споткнулся и покачал головой. Ведьма резко повернула голову и уставилась злыми глазами в глаза офицера.

– Дорогой мой, я буду очень признательна, если ты просто подождёшь здесь.

Ти'рак снова взглянул на ведьму. Он перевёз Леди Тсоки в недрах своего корабля через полмира, и ни разу не видел её такой растрёпанной. Чёрные волосы отвисли и засалились. Кожа перепачкалась и блестела от глубоко въевшейся грязи. Чёрное платье сильно порвалось, покрылось пятнами, и его обрывки неопрятно висели на маленьком теле. По лбу ведьмы капал пот, стекал по щекам и подбородку и исчезал под железным ошейником.

– Быстрее, пожалуйста, – прошипела Леди Тсоки стражнику. Её немного трясло, словно, несмотря на жару закрытого карцера, ей было холодно.

Стражник сунул ключ в замок, и дверь маленькой камеры Ти'рака со скрежетом открылась. Ти'рак не тратил время и покинул камеру – для этого ему пришлось пригнуться, дверь явно была рассчитана на более низких людей – впрочем, большинство людей было ниже его. Широкомордый стоял рядом, его лицо было необычайно невыразительно.

– Убей, пожалуйста, одного из этих людей, – сказала Леди Тсоки, держась рукой за прутья бывшей камеры Ти'рака, чтобы не упасть. – Я не смогу и дальше держать скованными их обоих.

Ти'рак не тратил времени на выбор. Офицер, возможно, будет полезнее, а стражник уже доказал, что толку от его жизни никакого. Он обхватил шею широкомордого гигантскими руками и стал сжимать. Сначала тот не сопротивлялся, но вскоре его глаза засветились, когда ведьма отпустила контроль – Ти'рак видел, как она рухнула на прутья, и в тот же миг стражник начал вырываться, но с разъярённым гигантом ему было не сравниться. Ти'рак смотрел, как жизнь уходит из глаз стражника, а потом отпустил, и труп упал на пол. Офицер даже не моргнул, глядя на смерть своего товарища по команде.

– Я порадуюсь, когда и этот умрёт, – прошипела леди Тсоки, кивая на офицера. – Этот болван хотел присвоить меня себе, как заблудившегося раба. Я покажу ему, как он ошибался. Я заставлю его смотреть, как горит его корабль, и ему придётся убивать своих друзей. Я выну из его разума знания о семье, и отпущу его ровно настолько, чтобы он понял, как приговорил их всех к смерти.

Ти'рак проигнорировал мстительную ведьму и поднял с пола ключи широкомордого стражника. Тогда он решил, что лучше всего, наверное, больше никогда не смотреть ей в глаза. Хотя железный ошейник, который она носила, должен был мешать ей использовать магию.

– Освободи меня, капитан Хан, – сказала леди Тсоки, – и я отправлю ко двору Рин это уродство из металла и дерева.

Ти'рак остановился – ключи в руке и месть в одном шаге.

– Леди Тсоки, я уже говорил тебе раньше, – сказал он, не глядя ей в глаза от страха и от гордости, – я не хочу топить этот корабль. Я хочу его захватить. Хочу идти на нём против своих врагов. Против Пяти Королевств. Против ублюдков, которые убили мою семью. Я воспользуюсь этим уродством, чтобы сломать их, и помогу создать новый дом, о котором мечтает Дрейк Моррасс. – Он рассмеялся. – Ти'рак Хан, когда-то самый могучий вождь кланов, выгнанный из дома, снова окажется у власти. Думаю, это будет горько даже для…

– Избавь меня от своих речей, капитан, – со вздохом сказала ведьма и оттолкнулась от прутьев. – Мне глубоко плевать на твой новый дом. Я хочу лишь оставаться на шаг впереди псов Инквизиции.

Ти'рак ухмыльнулся и рискнул взглянуть на неё, надеясь, что у ведьмы не хватит сил взять его под контроль. – И почему ты думаешь, что Пиратские Острова и Дрейк – это не твой лучший шанс?

– Что?

– Свободные города не поддерживают Инквизицию. Они не дают охотникам на ведьм власти за своими стенами. Мы создаём новое королевство, и можем установить те же ограничения. Ты будешь в безопасности, под защитой.

– Если ты думаешь, что в свободных городах такие как я в безопасности от Инквизиции, то ты очень сильно заблуждаешься, капитан Хан. Инквизиция всё равно нас выслеживает.

От такого упрямства Ти'рак начинал закипать изнутри. Он сплюнул на палубу с досады.

– Тогда ты потопишь этот корабль и умрёшь вместе со своими пленителями, и всех нас заберёшь с собой к Рин. Ты, может, и не почувствовала, но мы уже несколько дней плывём. Скорее всего, мы вдалеке от дружеских земель, и если не захватим этот корабль, то утонем вместе с ним.

Эти слова заставили её заткнуться. Какой бы могущественной она ни была – а Ти'рак не сомневался, что очень могущественной, – она умрёт здесь с остальными, если не сможет найти землю, на которой можно жить.

– Помоги мне захватить этот корабль, – продолжал Ти'рак, – и я утоплю этот ошейник. И больше никогда ты не будешь на цепи.

Леди Тсоки улыбнулась, а потом заговорила снова, уже совершенно шёлковым голосом.

– Ты дашь мне постоянную должность на корабле, на то время, пока я пожелаю остаться на борту. Моя личность останется тайной, и ты гарантируешь молчание команды. И я не буду заниматься никакими корабельными обязанностями.

– Никакого колдовства по отношению к членам моей команды.

– Мне понадобится каюта побольше.

– Выберешь любую, кроме самой большой.

Долгое мгновение Ти'рак и ведьма смотрели друг на друга.

– По рукам? – сказал, наконец, Ти'рак.

– По рукам, – сказала леди Тсоки.

– Остальные члены команды здесь, – сказал Ти'рак. – Я их освобожу, а ты пока разбирайся, как поможешь нам захватывать этот корабль. – Он повернулся к камерам пиратов с ключами в руках.

– Капитан Хан, – сказала ведьма с ноткой юмора в голосе. – Ошейник.

Ти'рак обернулся. Честолюбие боролось в его голове с чем-то, что, как он решил, было, скорее всего, здравым смыслом. Он возвышался над маленькой женщиной, и всё же она не выказывала страха, хоть её возможности и были ограничены. В его голове мелькнуло воспоминание о том, какой была леди Тсоки перед тем, как добровольно надела ошейник и связала его с Ти'раком. Она была ужасом во плоти, страх волнами исходил от неё и пугал как мужчин, так и женщин, даже если они не знали, почему.

С жадной улыбкой Ти'рак протянул руку к шее ведьмы и приставил большой палец к плоской секции на боку железной полосы. Раздался щелчок, ошейник раскрылся и упал. Ти'рак поморщился, ожидая то же чувство страха, которое испытал в первую встречу с этой женщиной, но ничего не случилось.