Вспышка магического света опалила глаза. Стук, тело ударилось о стену. Я распахнула дверь, Брандт отпрянул в мою сторону. С ним была Джослин — рука девушки была на его плече. Ее голова свисала, ноги тянулись по полу, а не поддерживали ее вес. Кровь текла из уголка ее рта.

— Роянван идет, — рявкнул Брандт. — Помоги дотащить ее до вертолета.

Сердце стучало с болью о ребра, я сжала другое плечо Джослин и повела к вертолету.

* * *

Они не утруждались в этот раз джипом с мужчинами или белой запертой комнатой. Меня просто разбудила от беспокойного сна Тоня, хмуро глядящая на меня, пока вела меня по коридору к одной из допросных базы. Как только я увидела командующую Реветт, полковника Алчидо и одного из офицеров, допрашивавших меня в прошлый раз, за столом внутри, надежда угасла.

— Джослин… Стравос в порядке? — спросила я, когда Тоня ушла, хлопнув дверью.

Джослин не дышала, когда мы добрались ночью до базы, хоть Сэм пытался помочь ей. Ее унесли к магимедикам, а нас отправили в общежитие.

— Мне жаль сообщить, но оперативник Стравос поддалась ранам, — утомленно сказала командующая Реветт. Она указала на стул напротив них. — Мы хотим уточнить подробности событий прошлой ночи. Можете присесть?

Они вызвали меня, потому что думали, что я была в ответе. Ком стоял в горле. Я не могла сказать, что они ошибались.

Джослин была мертва. Обожающая музыку Джослин, которая пыталась превратить наши миссии в приключения. Которая верила, что она заслужила быть тут в наказание.

Она заслужила жизнь лучше.

Стул скрипнул об пол, когда я выдвинула его. Колени не держали, и я села быстрее, чем хотела. Я уперлась локтями в стол.

— Что вы хотите знать?

— У нас есть отчет от лидера миссии, — сказал полковник Алчидо, сжимая узловатыми пальцами папку перед собой. Он занимался еще и этой темой? — Как он понимает, встреча заканчивалась мирно, никто не подозревал о присутствии нашего отряда, а потом вдруг ты предупреждаешь его снаружи, и один из бандитов поднял тревогу. Похоже, ты заранее знала, что что-то не так. Как так?

Я облизнула губы, мне было не по себе.

— Там… местная девушка привела нас к зданию, где проходила встреча. Вы это уже знаете. Я ждала с ней, следила за стражей снаружи. И когда они уходили…

Я пыталась понять, почему нервничала — то, как Полина говорила, энергия, которую я уловила от нее. Из-за меня старшие оперативники доверяли ей. Я вызвала у нее доверие к нам. Что бы Приша ни говорила, я должна была уберечь всех, да?

Но вся ситуация разваливалась из-за одних прерванных чар.

Я закончила историю, офицеры по очереди задали вопросы. Проверяли детали разговора с Полиной. Подтверждали приказы.

— Я пошла против приказов Роянвана, только когда пошла в здание помочь отряду, — сказала я. — Может, если бы я сделала это раньше, мы бы вернули Джослин раньше…

Еще одна ошибка, что будет преследовать меня долго.

Командующая Реветт нахмурилась почти с состраданием.

— Вряд ли можно было спасти ее после удара чарами, — сказала она и взглянула на другого мага. — Я не вижу тут измены.

Измена. Что они сделали бы с моими родителями, Финном, если бы я нарушила слово? Разве было бы не глупо, если бы я подвела важных людей, не пойдя наперекор Конфеду, а случайно?

Другой командир хмыкнул.

— Вынужден согласиться.

Полковник Алчидо посмотрел на магов.

— Как по мне, проблема в том, что это второй раз, когда у вас возникают проблемы с оперативником Лопез за последние три месяца. Почему ей позволили продолжать в тот раз? Ее рассуждения и эмоциональная устойчивость не подходят для работы на миссиях.

Реветт стиснула зубы.

— Она подходит под наши стандарты. Она не ошиблась ни разу на тренировках.

— Класс или спортзал отличаются от миссии, — Алчидо пронзил меня взглядом. — Почему бы тебе не подождать в коридоре, пока мы решим, что с тобой делать, оперативник Лопез?

Это звучало как вопрос, но я слышала приказ.

В коридоре я прислонилась к стене, и ничто не отвлекало меня от растущей боли в груди.

Вскоре офицеры позвали меня. Они смотрели на меня с серьезными лицами.

— Оперативник Лопез, — сказала командующая Реветт. — Мы решили, что ваши действия не несли злого умысла, но вы не продумали последствия. Пока что вы отстранены от миссий. Вы продолжите тренироваться и исполнять долг Конфедерации, помогая уборке на базе, пока мы не поймем, что вы готовы вернуться к активному долгу.

Она опустила ладони на стол со стуком, что прогремел внутри меня.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Финн

Если что и могло помочь после избиения и проблем с друзьями, то это помощь другому человеку. Я сидел в кабинке в офисе, отвлекся от напряжения последних дней, хоть на миг. Не важно, что помогал я с глупостями.

— Работники строги насчет доступа, — сказал я в телефон. — Вы не получите разрешение на свободный доступ. Но, уверен, они подберут подходящие файлы по вашей просьбе. Я даже могу сам им позвонить, чтобы вас ждали.

— Большое спасибо, — сказал парень на другом конце. Мы говорили почти полчаса, в основном, о питомцах магов. Он исследовал то, как близко фольклор был к истине насчет фамильяров ведьм и колдунов. — Приятно понимать, с чего начать.

— Помните, что я не могу утверждать, что у них будут записи по этой теме, — сказал я. — Но мы храним много необычных данных, так что все может найтись. Если ничего не поможет, позвоните снова, мы подумаем вместе. Мне интересно услышать, что вы найдете.

— Если я напишу работу, то пришлю вам раннюю версию, — сказал бодро парень.

Я повесил трубку, и наставница, что следила за моей работой, остановилась рядом.

— Прошло неплохо, как по мне, — сказала она. — Ты умеешь говорить с ними.

Ее голос чуть дрогнул на «них». Она имела в виду простаков. Они были людьми, и я говорил с ними, как с другими людьми. Ее неудобство не отличалось от неудобства простаков, которых утешала мысль, что они говорили с магом, который не мог колдовать.

— Я стараюсь, — сказал я, этот ответ казался подходящим.

«Я хочу оставаться тут».

— Уже почти пять. Можешь собираться. Уверена, у тебя будет много дел на следующей смене.

Я вышел из здания бодрым, а потом замер при виде темно-серой Хонды неподалеку.

Это была машина папы. И в ней точно сидел папа. Кто-то еще его заметил? Я не получу уважения, если меня будут подбирать родители.

Я поспешил по дороге, решив пропасть из виду возможных будущих коллег как можно быстрее, а не возмущаться из-за его прибытия. Я сел на переднее пассажирское место, закрыл дверцу.

— Что ты тут делаешь? — спросил я.

Папа не замечал мой дискомфорт. Он завел двигатель и выехал на дорогу, а потом ответил:

— Я закончил работу раньше обычного, — сказал он. — Я думал, что помогу тебе сэкономить на такси. Я был в паре минут от тебя.

Все это было хорошо, будь это правдой. Но его оценивающий взгляд показывал, что визит был не простым. Хоть мне было семнадцать, магимедик, который принял меня, когда я убежал в местную больницу три дня назад, он настоял на звонке папе. Она проверила меня, чтобы убедиться, что Эри и ее друзья не оставили раны внутри, но она исцелила следы, которые я надеялся не показывать ему. Он прибыл, запыхавшись, бледный, так быстро, словно перенесся магией.

Побои испортили мне внешний вид, почти не навредив. Это быстро исправили. Полчаса чар, и я ощущал себя нормально, лишь немного боли оставалось в ушибленном ребре. Это не помешало папе поднять шум.

«Я упал, — сказал я. — Поскользнулся на лестнице и ударился лицом о дверь внизу. У меня просто две левые ноги!».

Он мне не поверил, и я не пытался придумать что-то правдоподобное. Не было сил. После вопросов он смирился, что, если что и произошло, я не сообщу ему.

И все же он оберегал меня. Если бы он мог закрывать меня ото всех опасностей, он так и делал бы.

Я простил его немного, когда он указал на стакан с пластиковой крышкой на подставке рядом со мной.

— Я взял тебе горячий шоколад с мятой.

— Спасибо, — я взял стакан. Я давно полюбил этот напиток, в десять лет я мог устроить истерику, потому что его не продавали в июле. Меня потом отругали за это, но моя любовь к напитку меньше не стала.

Жар стакана проникал в мои пальцы. Жидкость обожгла бы мне язык, так что я просто вдыхал минуту мятный аромат. По крыше стучал дождик, и папа повернул машину к дому.

— Как работа? — спросил он. — Там ты мог бы остаться?

— Да, — сказал я, взбодрившись, думая о дне. — Мне многое там нравится. Если я со временем смогу делать больше, то смогу внести вклад серьезнее.

Отдел медиа Конфеда создавал и доставлял новости в общество магов, а еще занимался восприятием нас и нашей деятельности среди простаков. Брешь между обществом магов и не-магов, страхи и предрассудки с обеих сторон… мы перешагивали через это, если хотели перемен, да?

Мне пока не давали задания, что помогли бы сгладить политические отношения. Сегодня, кроме вопроса о питомцах, я обсудил взгляды магов на садоводство с женщиной, что писала статью о доме, а еще ответил на вопросы парня, что создавал фильм об архитектуре магов.

Я мог справиться. Пока моя работа их устраивала. Если бы я не был Локвудом — если бы главы отдела медиа не поняли, что получат выгоду для себя, приняв меня — то меня и не взяли бы на это место, так что я не мог жаловаться.

Раздражение вспыхнуло от этой мысли. Я потягивал горячий шоколад, чтобы прогнать ощущение. Я сделаю свое имя. Я заслужу повышение своими стараниями, а не связями, а потом буду гордиться работой и говорить свободно со своей семьей, что бы я ни делал в стороне.

Иначе все, во что обо мне верили Эри и ее друзья, могло быть правдой.

— Я говорю с людьми, — продолжил я. — Мне нужно быть дружелюбным с ними, и это я умею. Лучше помогать, чем носить бумаги.

После всего времени в Лиге у меня было больше опыта общения с простаками, чем у многих старших ребят в отделе медиа.

От мыслей о Лиге стало больно, и это даже какао с мятой не могло унять. Я написал Луису по пути в больницу, но Эри уже добралась до него и рассказала якобы мои темные тайны.