Свиньёй этот бароний сын оказался, даже не попрощался с ней, когда Мерику замуж отдавали. Я немного поизображала адвоката дьявола, пытаясь найти ему оправдания, но потом согласилась. Свинья, как есть. В общем, обсуждая её первую любовь, мы и уснули.

Проснулась одна, Подруга встала раньше и уже ушла. Все от меня сбегают, привычно поворчала. Но бодро позволила себя одеть и отправилась завтракать. Утренний приём прошёл как обычно. Потом понеслись доклады. Помост готов, городская управа и население предупреждено, караул уже на месте, блюдёт. Что ещё надо?

Надо отправить массовку из дворца, каретами. Чёрт, там будет толпа народу на прилегающих улицах, придётся долго объезжать. Выехать им надо часа за полтора, не позже. Лучше раньше. Значит, уже сейчас. Приказала флагоносцам, трубачу, двум глашатаям, двум фрейлинам и трём солидным дядькам, которых даже не знаю, но вчера выбрала за внешний вид, тоже отправляться. И пошла обедать.

После обеда переоделась в улучшенный за ночь вариант боевого платья, иначе его назвать не могу, весит как защитный доспех космодесантников, полюбовалась на себя в разных зеркалах, всё надеялась отыскать то, где я стройнее. Не нашла. Хотела усесться в кресло и ждать, но грандиозно обломилась. Никак. Натурально, пыточное платье. Пришлось уходить в ментал стоя.

Мда. Много людей собралось. Отосланные сопровождающие уже взбираются на помост, погода хорошая, солнце. Ветра, кажется, нет. Ну что, минут через десять можно выдвигаться. Заметила Мерику, она стоит, переживает.

— Со мной не хочешь? — немного нервно спросила её.

— А можно?!

Блин. Конечно можно. Кивула.

— Шубку не забудь! — крикнула вдогонку убегающей — И сапожки!

Вернулась она в шубке, сапожках и с женихом.

— Сентар тоже попросился — виновато объяснила.

Мне было всё равно, я боялась. Так что возражать не стала, срочно вспоминала, что должна сделать. Поприветствовать народ. Нет, сначала подождать, пока протрубит трубач. Потом о моём присутствие должен возвестить глашатай. Потом моё слово. Последняя в списке, ха. Вздохнула и ещё раз проверила, что там на ярмарочном поле делается. Пора.

Открыла портал, пропустила Мерику, глянула на Сентара.

— Накидку и корону не забудь — сказал, и шагнул.

Чёрт. Накидка! И корона. Несколько минут искала корону. Минуту пыталась её правильно и надёжно нацепить, руки дрожали. Покачала головой — держится. Потом ещё раз глянула в зеркало, задержала дыхание, и прошла на свой эшафот.

Солнце грело, ветерок немного охлаждал. Как и думала. Оглядела поле. Людское море. Стоят, переговариваются, жуют, толкаются. Жизнь кипит, меня никто не замечает. И слава богам. Помост высоковатый получился, больше трёх метров. Но обзор хороший. Посмотрела на трубача. Он уже давно ждал команды, вскинул свой инструмент. Звук на такой короткой дистанции показался оглушающим. Но прощадь перед нами сразу затихла.

— Её светлость, герцогиня Завотская, Лориалла! — проорал глашатай.

Сделала шаг вперёд. И ещё один.

Народ стал снимать шапки, кланяться. Кто быстро, кто нехотя. Но почти все. Хорошо, власть чтят, в подавляющем большинстве.

— Рада приветствовать — сказала для себя, с нервной усмешкой.

И мой голос разнёсся над всем полем. Я замерла. Никакого усиления я не делала! Но отразившись от стоявших вдалеке домов меня настигло тихое эхо «рада приветствовать».

Полная тишина. И все на меня смотрят. А мне даже кашлянуть страшно. Эээ… Приветствие уже было? Значит, теперь о делах. Да.

— Я пришла сюда, что бы встретиться с вами. Потому что вы мой народ. Потому что я хочу, что бы мой народ жил хорошо. В достатке и мире, окруженный своими близкими и родными — всё так же негромко, для пробы.

Слышат, все. Так, дальше.

— Но могу ли я вас всех сделать счастливым? Нет. Этого не может никто. Среди вас есть прилежные и ленивые. Честные и вороватые. Хорошие семьянины, и те, кто тратит деньги на шлюх. Достойны ли ленивые, вороватые и блудливые счастья? Я спрашиваю вас. Достойны?

Ропот пробежал по толпе, люди переговаривались, но громко отвечать никто не решался. Хорошо, едем дальше.

— Вы сами знаете, что нет — продолжила, немного повысив голос — У меня другая цель. Все трудолюбвые, честные и верные своим семьям должны стать богатыми, уважаемыми и счастливыми людьми.

Молчат, пытаются понять, что эта глупая барыня сказала. Но есть и те, кто понял. Надеюсь.

— А сейчас о том, зачем я вас собрала. Скажите, что я могу сделать для всего города? Нужное вам всем! То, что сделает жизнь каждого лучше. Я спрашиваю вас, жители Завота.

И смотрю на жителей Завота. И тишина. Жители Завота переглядываются и молчат. Черт, кажется, фокус не удался.

— Вода плохая! — крикнула стоящая далеко в стороне женщина — Дети болеют!

— Да! — подхватило сразу несколько женщин — Воды мало, плохая!

Вскоре выкрикивали почти все. Уф. Щас самое сложное. Подняла руку, галдёж понемногу стих.

— Вам не хватает чистой питьевой воды?

— Да, Так! Правильно!

И прочее. Даже изредка «ваша светлость» проскакивало. Замечательно. Снова подняла руку.

— Я должна посоветоваться со своей божественной покровительницей.

Ну, почти всё. Осталось встать на колени, изобразить молитву, дальше аниматором выступит Карина. Где моя подушка? Огляделась.

— Не ищи, забыла ты подушку — шёпот в ухо — И наболтала невесть что. Мы договаривались о чём? Просто спросить! А не предвыборную речь толкать. Ладно, не стой теперь как истукан, воздень руки к небу и вслух позови меня. Буду исправлять.

Чёрт. Посмотрела в небо, повернулась, что бы солнце не в глаза, подняла руки, запрокинула голову, досчитала до тридцати, и крикнула:

— Карина!

Громковато получилось.

Карина своим сиянием затмила солнце. Зря отворачивалась, сейчас слепит ещё сильнее. Висит метрах в ста от меня, так, что бы ей никто под тунику заглянуть не мог, ха. И смотрит, строго. Народ заахал, повсюду шум падений на колени. Давление на психику почти физически принуждает пригибаться. Даже на помосте все коленопреклонились.

Богиня толкнула речь, как ей жаль смотреть на всех этих грешных людишек, достойных своей участи. Однако, из присущего ей милосердия, она даст им ещё один шанс исправиться, даже поможет. Горе тем, кто этим шансом не воспользуется. Ну и в том духе.

Протянула руку к пустырю, гром, молния, вскрики и охи толпы, появилось озеро. Не так, как я делала, а вот прямо сразу и даже с барашками волн. И рыба, наверно, есть. Большое, километра три в ширину. Длинну пока оценить не могла.

Карина спланировала ко мне на помост, одновременно уменьшаясь в размерах, подошла уже нормальная, обняла, на ухо сказала:

— Скрижали в твоей спальне, они за ними придут. Я после заката заскочу, хорошо?

— Буду ждать — тоже обняла её.

Богиня исчезла, народ пялился кто на меня, кто на видимое за помостом озеро. Многие стали подниматься с колен, смотреть в сторону открытой воды. Мне тоже пора уходить. Вскинула руку вверх, заговорила:

— Вы слышали, что решила богиня. Только тот, кто живёт по её заветам, получит благословение. Не забывайте.

Затихли. Во, теперь можно валить. Сделала портал, приглашающе кивнула Сентару и Мерике, и зашла за ними. Остальные сами доберутся. Когда придут в себя.

— Не оптимально — сообщил Сентар, как только я появилась в своей гардеробной — В чём вы хотели их убедить? Подобная публика не понимает уговоров и объяснений. Только силу и приказы.

— Не все из них — вяло возразила — Уходите. Мне надо срочно стянуть с себя это орудие пыток, потом поговорим. Мерика, поможешь?

Она позвала горничных, общими усилиями меня освободили. Уф. Схватила халат, накинула. Всё, отмучилась. Осталось получить порцию упрёков от Карины, и да здравствует свобода! Ну, относительная. Но, расслабится не удалось. Как только мы остались вдвоём, подруга насела с расспросами:

— Это действительно была настоящая богиня?

— Действительно настоящая.

— А почему она назвала тебя сестрой?

— Мы… близки — неохотно ответила.

— В каком смысле?! — сделала большие глаза.

Ах, невинная девочка. Передо мной бы хоть театр не гнала. Едва спаслась от её приставаний.

— Не в том — буркнула.

— А какие заветы надо соблюдать, чтобы получить её благословение?

Точно, скрижали. Встала и потащила Мерику в спальню. И где оно? Нашлось под подушкой. Это было второе место, где я посмотрела, уже опытная. Шутница, блин.

Взяла в руки светящийся папирус, показала, и стала читать. Но Мерика крутилась вокруг, заглядывала через плечо, и я начала заново, вслух и быстро. Часа три читала. На бумагу если, то страниц двести текста будет.

Ну что. Много знакомого. Но и новое, начиная с простейших не убей, не укради, не обмани, не жри много, не ленись, не хоти чужую жену, не хоти чужого мужа. Видимо, население моего герцогства показалось Карине совсем диким. А может, так оно и есть, почти не общалась. Всё больше убеждаюсь, что я плохая правительница. Вроде, знаю как надо, возможности есть, а желания, упорства и усидчивости во всё вникать нет. Ничего, разберусь. Я здесь, похоже, надолго. А вот с кадрами у меня проблема. С кадрами, которые бы всё делали за меня, ха.

Мерике почти всё нравилось. В некоторых местах задумывалась, особенно про семейный уклад. Один раз возмутилась:

— Что это за семья, если имущество управляется раздельно?!

— Право это не обязанность, а возможность. Нормальные женщины не полезут туда, где им не интересно, или где ничего не понимают. Это для того, чтобы муж знал, что с женой надо договариваться, а не командовать. Не договорятся, значит, оба дураки. А зачем дуракам семья?

— А если жена вредная и глупая?

— Почему на такой женился? Если из-за денег, то пусть терпит. А если муж стал картёжником и алкоголиком? Так хоть не всё пропьёт и проиграет.