Тим Вернер Заклинатель дирижаблей 3. Горизонт

— Ненавижу! — выдохнул еще раз Джей и ударил кулаком по приборной панели.

Натану показалось, что с осколками стекла из нее вылетело несколько гаек. Он впервые видел крушащего собственный дирижабль Джея, и зрелище это было не для слабонервных. Это при том, что Натан видел многое. Он уже даже лыбящегося Айзека видел. 

Джей топнул ногой с такой силой, будто пытался проломить палубу, и как будто в ответ по ним дали очередной залп снизу. Моби накренился, палуба вздулась, Натан пошатнулся. Айзек, сидящий на полу у кормовых окон и сжимающий бутылку пива, отставил руку подальше — чтоб не облиться. 

“Подыхать — так хоть в сухих штанах”, — интерпретировал его жест Натан. Тоже верно. 

Какой хренотенью Джей оббил Моби, Натан так и не выяснил, но Моби держался молодцом. Любую другую посудину уже давно продырявили бы, но не этого монстра, который теперь и дирижаблем не назовешь.

Монстр дергался от ударов, но уверенно шел вперед. 

Джей снова ударил по панели. И снова, и снова. 

— Тактика выжженной земли, - со знанием дела сообщил Айзек. 

— Заткнись! — рявкнул Джей и еще раз ударил панель. Но радовало, что на Айзека уже начал обращать внимание. Еще немного — и на Натана обратит. Осталось, чтоб не убил, когда заметит. 

— То есть? — спросил Натан у Айзека.

— Так не доставайся же Моби никому, — разъяснил тот, — иной причины бить Моби, кроме как разломать его, я не вижу.

— А всегда должна быть причина? — мрачно спросил Джей, ударил ладонями в панель, а лбом — в стену над ней. Да так и остался — стоять лбом в стене.

— Ну, да, — ответил Айзек, ответил не сразу и немного растерянно, мол, что за дурацкие вопросы. А потом добавил. — Видишь, босс, теперь он стену ломает. 

Джей медленно развернулся к нему, уставился совсем недобро, и Натан привычно поспешил вклиниться.

— Так, — сказал он, шагнул, чтоб оказаться между ними, — Айзек, заткнись. Джейкоб, подбери сопли. 

Джей перевел убийственный взгляд на него. 

“Давай, начинай уже слушать, — мысленно взмолился Натан. — Сейчас ты охренеешь от моего заявления. А чтоб толком охренеть, тебе надо для начала прийти в себя”.

Полное имя очень злило Джея, и Натан решил использовать его, чтобы выбить клин клином. Потому что если Джей не соберется — им крышка. Им в общем-то уже крышка, спасти их может только чудо, и теперь именно этого Натан от него ждал. Чуда.

А избивая приборную панель, чуда не сотворишь.

***

Когда Натан впервые увидел, что Джей сделал с Моби, у него перехватило дыхание. Джей вышел на связь после очередных месяцев отсутствия с коротким сообщением: “Жду на Соляном холме”. Айзек долго смотрел в окно, бессмысленно хлопал глазами, и Натан был уверен, что сейчас он изо всех сил старается не заявить, что не нужно ехать к холму и вообще встречаться с Джеем, потому что Джей — это опасно. В Айзеке боролись сейчас его разумная часть и часть человеческая. Разумная обычно всегда побеждала. Кроме тех редких случаев, когда дело касалось Джея. 

А может, Айзек просто бессмысленно таращился в окно, а Натан приписал ему свои собственные чувства. Он знал, что не нужно ехать, но все равно поехал. 

Джей стоял на вершине у пришвартованной к вышке машины. 

И машина была прекрасной. И даже блестела в солнечных лучах, опять каким-то чудом пробившихся к Джею. Казалось, его дирижабль отлит из металла. Казалось, он больше предыдущего Моби. Казалось, он не дирижабль — монумент, статуя, стальная крепость.

— Надо было сразу мишень на этой штуке нарисовать, — сказал Айзек. — А то вдруг не будет слепить всех вокруг, когда солнце спрячется.

Джей двинулся им навстречу, но все еще находился слишком далеко, чтоб услышать. Впрочем, Айзека никогда не смущало, что Джей может слышать его комментарии. Скорее, даже наоборот. 

Джей сделал несколько шагов к ним, вынырнул из тени Моби, солнце теперь коснулось и его — потрепало по волосам, которые вновь внезапно оказались совсем не кромешно черными — с теплой рыжиной. Мягкими. Опять же — человеческими. В Джее было мало человеческого, наверное, потому оно так бросилось в глаза.

— Тряпочкой накроем, если что, — ответил Натан и подумал, что это здесь, вдали от воздушных путей солнце такое яркое. Не будет оно вечно преследовать Джея. Значит, и блестеть эта хренотень тоже вечно не будет. Подумал, что Джей намеренно назначил встречу здесь, где больше света, — чтобы впечатлить. А в тени Моби будет все той же серой громадиной, что и раньше.

Люлька только крытая. И странная конструкция под люлькой. В которую Джей явно чего-то напихал. И которую теперь непонятно как Моби поднимет. Или он и в двигатель что-то напихал?

— Смотри, Джей голову по случаю помыл, — отметил Айзек, и теперь Джей точно его услышал. Айзек, вероятно, потому и не заговорил про голову сразу — ждал, пока Джей подойдет.

— Натан, у тебя Айзек шутит, — пожаловался Джей, глаза его сияли, а голос возбужденно дрожал. Он был горд собой и чудовищем, которое сотворил. Гребаный Франкенштейн. Или как там звали того, из сказок про монстров.

— Айзек не шутит, — поднял палец Айзек, — Айзек констатирует. 

— Ну, как вам? — спросил Джей, остановился в шаге от них, обернулся к Моби.

Натан рассмотрел левый бортовой номер на люльке. Ровненький, красивый, будто всегда там был. 

— Документы на эту херню у тебя есть? — деловито уточнил у Джея. 

Тот тут же протянул ему три айдишки. Корочки были теплыми: Джей сжимал их в ладони, ожидая вопроса.

— Ого, — хмыкнул Натан, открывая их по очереди и бегло изучая. — Ты смотри! Я все еще капитан. А ты у нас… Пилот, значит… Как-как? Джейкоб? 

Натан поднял взгляд и насмешливо уставился на Джея. Странно впервые узнавать чье-то имя, когда уже не первый год называешь его иначе. И звучит это имя глупо. И совершенно человеку не подходит.

— Отгребись, — обиделся Джей и выдрал айди из рук. — Тебя имя мое заинтересовало? Не Моби?

Натан снова покосился на вершину холма. Опознать в новой машине Моби было еще сложнее, чем смириться с новым именем Джея. Тут все было наоборот: название прежнее, дирижабль — совсем другой. Натан ни за что на свете не узнал бы в этой сияющей байде своего кита. И все же это был он. Нет, сам Натан ничего не чувствовал. Но Джей смотрел на машину так, что сомнений остаться не могло: это Моби. 

Его Моби. 

— Просто имя дурацкое, — пояснил Натан, вновь уставившись Джею в глаза.

— Мать говорила, что библейское, — тот пожал плечами. — Правда, хрен его знает, что это значит.

— Книга такая была, неуч, — сообщил Натан. — Список правил, чего делать нельзя. И думается мне, ты все эти правила к херам нарушил еще во младенчестве. 

— А мать знает, что ты здесь? — неожиданно спросил Айзек. — В нескольких километрах от ее дома? Что ты вообще жив?

— Думаешь, ей это интересно? — выгнул бровь Джей.

— Это семья, — напомнил Айзек, — семью надо ценить, если она есть. Поверь мне.

— Оценил уже! — фыркнул Джей. — Тоже еще во младенчестве. Как раз, когда все правила нарушал. И после того. Долго еще ценил. Наценился. Не хочу больше. 

— Ну и придурок же ты, — покачал головой Натан и добавил. — Джейкоб.

— Идите в жопу! — возмутился Джей. — Я вам тут Моби привез, новый корабль с новыми документами, а вы...

Отмахнулся и направился к дирижаблю.

— А я говорил, — сообщил Айзек. 

И Натан впервые не понял, что именно и когда он говорил. Но решил не уточнять.

Вместо этого зачем-то оглянулся туда, где стояли дома. Место, где вырос Джей. Место, где вырос Эндрю. Домов отсюда видно не было, но Натану все казалось, что сейчас к ним придут люди. Что будут кричать, может, даже тыкать оружием. Что будут требовать Джея и компенсацию.

Люди обросшие, огромные — это у них генетическое, как уши у Айзека, — небритые и годами немытые. От них всегда несет перегаром, они всегда хотят компенсацию, норовят начать драку и вгрызться тебе в горло. Руки у них мозолистые, под ногтями — черное, на грубых ботинках налеплена грязь. Налеплена так, что кажется, будто это не ноги вовсе — это корни, которыми они вросли в землю. 

И страстно ненавидят любого, кто посмеет от земли оторваться. 

Натан прекрасно понимал нежелание Джея показываться им на глаза. Но мать думает, что он погиб. А мать — это ведь важно. Насколько помнил Натан. И вряд ли смог бы себе признаться в том, что на самом деле ему почему-то хочется, чтоб Джей вернулся домой и там остался.

Странное желание примерно того же свойства, как тогда, в скалах, когда Натану очень хотелось никогда его не найти. 

***

Потом Натан понял, что попросту заранее чувствовал, в какую жопу Джей попадет и его вместе с Айзеком за собой затащит. Это у него, можно сказать, хобби. Хотя, если совсем начистоту, виноват не Джей — сам Натан. В конце концов, он старший. И в конце концов, все еще капитан. Джей только сделал из Моби нечто сверхъестественное. Но именно Натан должен был понять, что ничто сверхъестественное в этом мире не может просуществовать сколь-нибудь долго и при этом безнаказанно.

Странно еще, почему Айзек об этом не предупредил. Понятное дело, его не слишком волнуют вопросы людского бытия. Но это же такой повод, чтобы потом заявлять: “А я говорил!”. 

Все оставшиеся до верной смерти считанные минуты. 

***

И даже когда началось, ни Натан, ни Айзек, ни, естественно, Джей, не поняли, что вот оно — началось.

Натан тогда вышел из бара раньше остальных — у него наметилась ночная встреча с Лайлой, которая какое-то время обреталась в его доме и даже пыталась намекнуть на то, чтобы выгнать Айзека. Потому что Айзек, видите ли, пугает ее.

— Так Айзек всех пугает, — отвечал Натан, — привыкай.

Но она не привыкла. Тем не менее, пыталась сжиться с Натаном, чем он вовсю по ночам и пользовался.

И что было дальше в баре, Натан не знал. 

Айзек пришел домой поздно, задумчивый и не один. Джея зачем-то притащил с собой. И не успел Натан удивиться столь внезапному визиту, как Айзек разъяснил: