2

Интересно, где граница между отчаянной и отчаявшейся?

И по какую сторону границы я оказалась, проснувшись в чужой постели, пахнущей чем-то цветочным - естественно, одна?

Я зарылась поглубже в подушки и накрыла голову теплым одеялом - грелка, что лежала рядом со мной ночью, куда-то ушла. И мне следовало набраться сил и тоже уйти - в рассвет или закат, не знаю, что там за окном…

Нет, ну как так вышло, а?

Яжнетакая…

Это все он! Ну и четвертый наперсточек, после которого я схватилась за салфетки.

Он накрыл своей рукой мои пальцы, остервенело комкавшие и рвавшие очередную бумажную жертву, которую мне предоставил явно напуганный барменом. Наверное, тот подумал, что  у меня бесовский ритуал такой - выпить залпом четыре коктейля и порвать что-нибудь. 

Или кого-нибудь

Когда-то давно я прочитала, что негативные эмоции так и надо сбрасывать - рвать и мять бумагу. Вот я и сбрасывала. И пыталась не расплакаться из-за всей той херни, что происходила в моей жизни. И в это время мой сосед-мажор вдруг сжал нервно дрожащую конечность тяжелой, на удивление теплой рукой с жесткой кожей ладоней.

Кирпичи что-ли таскает, укрепляет границу вокруг Британии, чтоб сюда не просачивались всякие дуры?

И этот жест показался запредельно… странным. Неуместным.

Не знаю, сколько я смотрела на его руку в полном ступоре. Почему-то, успокаиваясь. А как успокоилась, сделала еще более странную вещь  - перехватила его руку поудобнее, переплела свои пальцы с его, а потом прижала к своей щеке чужие костяшки и зажмурилась, надеясь, что он не выдернет эти самые пальцы и не убежит с криками, что тут маньячка.

Не выдернул. Не убежал.

Это мне впору было бежать.

Потому что от запаха, что я ощутила - что-то цветочное, одновременно не вязавшееся с ним и идеально подходившее, приправленное перцем и первой изморозью - у меня закружилась голова. Захотелось выдать гортанные шотландские песнопения или хотя бы залезть на стойку и исполнить танец из Гадкого Койота.

Я встала...

И гордо удалилась в туалет.

Яжнетакая...

Поплескала водой в ошарашенное собственными фантазиями лицо и вышла прочь, намереваясь уйти. Пусть даже уходить, по большому счету, мне было некуда.

Но меня затащили в темный угол и поцеловали.

А потом целовали в такси, кусая уже истерзанный рот, посасывая губы, язык, да так, что уже в машине с недовольным водителем я была ближе к оргазму, чем Ньютон к открытию закона тяготения в тот момент, когда на него упало яблоко…

Мои размышления и воспоминания о ночи прервал звук открываемой в спасльню двери и запах… кофе?

Да ладно…

Кофе в постель? Я все еще сплю? Он не может быть настолько идеальным!

Вместо того чтобы вылезти из кровати и забрать вожделенную чашку, я зарылась еще глубже.

Блин, ну как так , почему существует вот это вот «жутко-неловкое-утро-после-лучшего-секса-в жизни»?

Нет бы сделать без этого вот…

Типа заснула после  последнего оргазма - проснулась дома и, вообще, через неделю. Или накануне вашей свадьбы. Или раз - а вы уже семья с тремя детьми.

Только бы не смотреть при свете дня в глаза незнакомому человеку, у кого ты пол ночи рассматривала совсем другие органы и потратила его месячный запас презервативов…

- Ты собираешься вылезать? - насмешливый голос пробрался даже через подушку и толстое одеяло.

- Нет, - буркнула, да еще и уши закрыла.

А толку? Все равно так и слышалось ночное, его голосом, отпечатавшееся на той одной извилине, которой обладала:

«Бля, я тебя так хочу, что просто сожрать готов»

«Какая ты сладкая, вкусная…»

«Кричи, я хочу слышать твои крики, когда ты будешь кончать»

«Дай мне свой рот…».

Первый раз он взял меня возле двери. По другому это действо не назовешь - грубо пригвоздил своим совсем не маленьким органом к стене, не отрываясь от рта. Мы даже не разделись… черт, даже не разулись, но я не думала об этом, когда извивалась и стонала, насаживаясь на его член и испытывая убийственно офигенные ощущения.

Потом разделись таки. 

Правда, до спальни не дошли - устроились на огромном диване, стоящем посреди огромного помещения. Я не рассматривала, что это за помещение - тепло и ладно. И он исцеловал и облизал меня всю, с ног до головы, как будто я и правда была сладкая и вкусная, а потом впился своим ненасытным ртом между ног, как будто нашел там лучшее лакомство, и не отпустил, пока я не вырвала ему половину волос и не оглушила дикими криками половину неизвестного квартала.

Кажется, потом мы перепробовали все поверхности и почти все позы.

На стойке на кухне, когда он пытался накормить оголодавшую меня фруктами и сыром - регулярно попадая мимо рта и собирая стекающий фруктовый сок языком.

В душе, где я попыталась вспомнить все о минете, но, поскольку опыт в этой области был у меня весьма скромный, требовала руководить мной, и он руководил, поясняя, как надо брать и что делать языком, надавливал на затылок - и это почему-то возбуждало так, что я едва не кончила вместе с ним.

В кресле. В спальне. Даже на подобие балкона или террасы - я пришла к выводу что мне надо срочно покурить, как в фильмах, а он вспомнил про брошенную там кем-то пачку. А потом про то, что тоже смотрел фильмы, только немного более... другие, короче. И всегда хотел взять роскошную женщину, перегнувшуюся через перила.

Роскошной женщиной меня никогда не называли...

- Только не говори, что тебе стыдно, - по ощущениям, он присел рядом. И пощекотал вылезшую из под одеяла пятку.

- Не буду...

-  Не будешь что?

-  Говорить.

Вздох.

-  Тебе не должно быть стыдно за самую охренительную ночь в моей жизни.

Правда что ли?

Конечно, я тоже чувствовала себя так, будто по мне танк проехался, и между ног жутко саднило. Но я же девочка

-  а вот у таких красавчиков, как он, должно было быть много таких ночей.

Сотни.

Но все равно приятно. Ради этого стоит вылезти. Или хотя бы ради кофе.

Как черепашка высунула только голову и уселась поудобнее. А потом посмотрела на него...

Фак. В свете дня он выглядел еще круче. И симпатичней. И, кажется, уже принял душ и уложил и без того идеальные волосы. И этот торс с супер-прессом и тонкой дорожкой, ведущей к резинке спортивных штанов. И его мускулы, покрытые татуировками...

В горле пересохло.

Говорю же, полная моя противоположность!

Я заставила оторвать свой вожделеющий взгляд от Его Совершенства и посмотрела на поднос. А потом залпом выпила стакан воды с чем-то шипучим, что употребляет вся Европа после бурных возлияний, апельсиновый фреш и сделала изрядный глоток кофе.

И пусть меня разорвет!

Не разорвало. И стало даже совсем хорошо. Только есть захотелось ужасно - судя по ощущениям, ночью я потратила миллион калорий, потому фрукты с сыром и... в общем, кое-что еще, их не восполнили.

Желудок услужливо забурлил.

-  Голодная?

- Угу.

-  Здесь недалеко отличное место для завтраков... И мы пойдем туда очень-очень скоро, но при одном условии...

-  Каком? - я насторожилась. В голову полезли всякие нехорошие мысли, среди которых попадались отдельные названия БДСМ атрибутики.

-        Ты мне все-таки скажешь, как тебя зовут.