Глава 28

«С тобой точно все будет нормально?» спросила доктор, наверное уже в десятый раз.

«Все будет хорошо», в притворном раздражении прорычала Меган и подталкивала сомневающуюся женщину к двери.

«Я буду…»

«У Мэтта Доусона, всего в нескольких милях отсюда, помогать ему заделывать дыру в крыше, и его номер, вместе с твоим сотовым, лежит рядом с телефоном, так что я смогу тебе позвонить если разразится Третья Мировая Война или я получу занозу в палец», оттарабанила Меган почти слово в слово все недавние наставления доктора, добавив последнюю шутливую часть от себя. В ответ была застенчиво поникшая голова.

«Перестаралась?» очаровательно смутилась высокая женщина.

«Чуть-чуть», усмехнулась писательница. «Но я люблю… это», умиротворено вздохнула она, и мысленно укорила себя за то что не может произнести слово, которое хочет. Я люблю… тебя. «А теперь иди, сделай что должна и поторопись домой», приказала она. Затем быстро чмокнула удобно подставленный подбородок и вытолкала ворчащую женщину в дверь.

Меган прислонилась спиной к закрытой двери и с облегчением выдохнула. «Наконец-то», пробормотала она двум собакам, которые сидели и с любопытством разглядывали ее. «Теперь можно заняться делом».

Через несколько минут, вооружившись чашкой кофе, блокнотом, ручкой и телефоном, Меган устроилась на стуле за кухонным столом. Она глянула на своих двух неизменных компаньонок — те растянулись на линолеуме — и объявила, «Ну, дамы, пожелайте мне удачи».

Писательница взяла трубку, нажала на единственную ей известную кнопку быстрого набора и стала ждать, едва не потеряв самообладание, когда услышала в трубке низкий баритон. «Ээ, Тоби?»

Несколько часов спустя, писательница пробормотала слезные благодарности в трубку и отключила телефон. Последние полчаса что она провела за телефонным разговором были самыми душераздирающими из всех, которые она знала. Но они очень помогли, очень. Теперь, мне нужно только придумать, что сделать… и когда это сделать. Самое главное найти подходящий момент, решила Меган и вытерла непрошенную слезу. Она встряхнулась и посмотрела на часы. Рэнди уже скоро вернется, и я хочу удивить ее ужином. Поэтому мне лучше приниматься за дело. С этим писательница встала из-за стола и начал рыться в шкафах и холодильнике. Надеюсь, она любит лазанью.

Рэнди буквально парила от радости, когда выехала от Доусона и направила автомобиль домой. Домой, думала она. Как же давно он не был «домом». Был пещерой, укрытием, местом, где можно было похоронить себя и отгородиться от мира. Но теперь, счастливо размышляла доктор, он снова дом. Она делает его таким. И готова поспорить на последний доллар, для нее он тоже становится домом. Вот почему она сказала «поторопись домой», а не просто «возвращайся поскорее.» Пожалуйста, дядя Джейк, если у тебя есть какие-то связи с ним там, наверху, пожалуйста, попроси его, чтобы все это было взаправду. Я знаю, я не заслуживаю этого… но я хотела бы иметь шанс на счастье, дядя Джейк… мне… это нужно.

Меган смотрела на пустой экран ноутбука и расстроено выдохнула. После того как она поставила лазанью в духовку, ей хотелось скоротать время и что-нибудь написать.

Но ничего не получалось.

Несмотря на все усилия сконцентрироваться на тексте, ее взбунтовавшийся разум имел совсем другие мысли.

Например, голубые глаза, волосы цвета полуночи и совершенные губы.

И в своих стараниях сконцентрироваться, писательница не так уж и сопротивлялась.

Признав свое поражение, она выключила компьютер, встала из-за стола и подошла к окну. Меган сжимала обеими руками чашку с кофе и невидящими глазами смотрела вдаль. Она обдумывала последние несколько дней.

Они были… идиллическими.

Рэнди была внимательная, добрая, нежная, любящая и прежде всего… терпеливая, предоставляя объятия, когда они были нужны, поцелуи, когда они были желанны, и полную поддержку всегда… позволяя писательнице спокойно привыкнуть к новой и иногда пугающей идее — любить другую женщину. Любить? Меган покачала головой и усмехнулась. Да, очень похоже на то, не правда ли? Господи, когда это произошло? В какой момент мое сердце вдруг решило «вот она, та самая». Меган на секунду остановилась и задумалась. Или это было совсем не «вдруг»? Думаю, у меня уже были чувства к ней некоторое время, но я была слишком упертой, чтобы понять это. Она мысленно одернула себя. Прекрати анализировать, тупица, и просто прими это! Меган пожала плечами. «Лучшего совета я давно не слышала», сказала она пустой комнате. Женщина задумчиво посмотрела на телефон. Надо снова позвонить маме, просто сказать ей, что у меня все хорошо. Боже! Я думала ее удар хватит, когда рассказала ей, что случилось. На красивом лице появилась недобрая улыбка. Особенно когда я сообщила ей, что проехала всю дорогу сюда без всякой медицинской помощи. Ее комментарий был бесценен: «Эта женщина должно быть просто потрясающий врач.» Уже из того, как она это сказала, понятно, что она знает что происходит. Но она не торопит события, благослови ее господь… она ждет, когда я буду готова поговорить об этом. И мы обязательно поговорим. Ее размышления были прерваны грохотом входной двери и игривым «Лууууси, я доооома!» Потом, решила Меган и отправилась поприветствовать свою высокую и прекрасную «Рики.»

«Боже мой, я сейчас лопну!» Рэнди со стоном откинулась на стуле. «Это была, без сомнения, лучшая лазанья что я когда-либо пробовала». Она подняла голову и прищурив глаза посмотрела на сияющую Меган. «Ты никогда не рассказывала, что умеешь так готовить. Ты скрывала это от меня», сказала она.

«Не совсем», застенчиво ответила писательница. «Я хочу сказать, большинство моих кухонных достижений родом из поваренной книги. Но это», она махнула рукой в сторону остатков лазаньи, «этому меня научила мама», закончила она с довольной улыбкой.

«Мне нравится это видеть», мягко проговорила Рэнди.

«Что видеть?» не поняла Меган.

«Видеть эту улыбку, когда ты упоминаешь о своей матери», искренне ответила доктор.

«А». Меган почувствовала, как по ее лицу растекается румянец, и опустила голову. Господи! Как она это делает? Всего несколько слов или взгляд… и я краснею как глупый подросток. «Ээ, спасибо», пробормотала она, пытаясь усмирить пылающее лицо. «Мне тоже нравится. Я даже не догадывалась насколько сильно скучала по ней… любила ее… пока снова не оказалась с ней рядом», с задумчивой улыбкой сказала она.

«Конечно», прозвучало мягко.

«Извини?»

«Я говорю, конечно», повторила Рэнди. Она встала, обошла стол и опустилась на колени перед озадаченной блондинкой. «Ты любила ее и скучала по ней каждый день своей жизни. И это было больно… очень». Большие руки нежно сжали маленькие. «Поэтому ты была так зла на весь мир. Иногда, легче злиться на того, кто оставляет тебя, чем горевать». Доктор пожала плечами и посмотрела на руки, которые держала. «Не так… болезненно».

Высокая женщина мысленно встряхнулась. «Так вот», продолжила она, «как я говорила, ты любила ее и скучала по ней, но не признавалась себе в этом. Но это чувствовалось», Рэнди улыбнулась. «В каждой твоей книге. Каждый раз, когда автор клеймила геев, обиженная и одинокая молодая женщина горевала по своей матери». Искрящиеся голубые глаза заглянули в ошеломленные зеленые. «Похоже на правду?»

«Но…» Рот Меган открывался, но она не могла выдавить ни звука, только «Как…?»

«Как я могу знать?»

Меган тупо кивнула.

«Поначалу никак. Но когда ты рассказала про твою маму и Кейт, все встало на свои места. Это конечно не оправдывало твои всплески агрессии», Рэнди теплой улыбкой сгладила эти слова. «Но мне стало понятно».

Писательница покачала головой и хмыкнула. «Знаешь, я хочу возразить тебе», она протянула руку и поправила черный локон. «Сказать, что ты не права. Но я не могу. Когда я оглядываюсь назад и думаю обо всем этом… я не могу». Она наклонилась и коснулась своим лбом лба доктора. «Как ты стала такой умной, Рэнди Оукс?» раздался хриплый шепот.

«Я не умная», пробормотала высокая женщина, наслаждаясь этим контактом. «Просто я пережила подобное».

Рэнди едва не застонала, когда светловолосая голова отстранилась, и озадаченные зеленые глаза вопросительно посмотрели на нее. «Мои родители», вздохнула она и опустила взгляд на руки, которые сжимала. «После того как они умерли и меня привезли сюда, я отказывалась говорить о них. Каждый раз, когда дядя Джейк пытался завести разговор. Я меняла тему или неожиданно „вспоминала“ что у меня есть неотложные дела». Рэнди усмехнулась. «Впрочем, дядя Джейк довольно скоро обо всем догадался. В один прекрасный день он заставил меня посмотреть правде в глаза. Я сидела в своем любимом кресле в моей комнате, и он понимал, если я захочу уйти, то мне придется сначала пройти через него. Он начал говорить о папе», Рэнди пожала плечами, «просто всякую чепуху о том, чем они любили заниматься когда были детьми. Я пыталась сменить тему, но дядя Джейк упорно возвращал разговор на отца. Наконец, я встала и сказала что у меня есть дела, а он встал прямо передо мной и сказал, „Ничего не выйдет, Рэнди. Я знаю, что ты пытаешься сделать, и я не позволю тебе продолжать это.“ Ну, я разозлилась и ответила, что он и понятия не имеет о чем говорит, и хотела оттолкнуть его». Рэнди грустно улыбнулась. «Не тут-то было… Джейк был крупным мужчиной. В общем, меня это разозлило еще больше, и я начала орать на него и стараться выйти из комнаты. Наконец, я увидела лазейку и попыталась перепрыгнуть через кровать. Я уже говорила, что он был еще и очень быстр? Он поймал меня, и мы оба приземлились на кровать. К тому моменту я уже во всю кричала, пиналась и дралась. Но он просто обхватил меня своими ручищами и держал, пока я не перестала брыкаться и не стала просто реветь в три ручья». Рэнди сделала длинный глубокий вдох и постаралась усмирить разбушевавшиеся от воспоминаний эмоции. Это не осталось незамеченным — Меган подняла руку и нежно погладила доктора по щеке. Рэнди немного успокоилась и продолжила. «После того как я утихла, мы долго говорили о моих родителях… и о моей злости на них, за то, что оставили меня. Он заставил меня понять, что иногда у людей просто нет выбора. Мои родители не планировали бросить меня вот так, просто они не выбирали. Он заставил меня понять, что как бы сильно люди ни любили тебя, или насколько бы добрыми ни были их намерения, всякое может случиться. И люди покидают тебя», хрипло закончила она, а перед полными слез голубыми глазами, Меган знала, стояла маленькая девочка с волосами забранными в хвостик.