Глава 18. Шумилов

Мне хотелось оттянуть этот момент. Я не мог смотреть ему в глаза, и слышать эту горькую правду. Осмотрелся по сторонам и понял, что я уже не в подвале Маврина. Это место было похоже на комнату. В углу стоит полуторная кровать, застеленная постельным бельём. Небольшая кухня, книжный шкаф, всё, что могло находиться в обычной квартире. Всё, за одним исключением. Тяжелая металлическая дверь с запорным вентилем. Такие двери стоят в бомбоубежищах, в бункерах или на военных базах. Но никак не в квартире. Значит я в каком-то бункере. И сюда меня перевезли, пока я был в отключке. Нужно думать, как сбежать отсюда. Но сначала я всё же должен узнать всё. Вновь перевёл взгляд на человека, стоящего передо мной. Хотя странно называть его человеком. Даже животные заботятся о своём потомстве, защищают от хищников, а иногда готовы умереть защищая. Передо мной же стоял Эдгар Шварц, лучший друг моего отца, тот, кто убил собственную дочь.

— Удивлён. Я ожидал увидеть здесь кого угодно, но только не тебя. Но я думаю, мне не стоит задавать вопросы, по глазам вижу, что ты сам жаждешь поведать мне всё. — Даже не узнал собственный голос, хриплый, без эмоций. Мёртвый голос.

— Ты прав, Саша, я хочу рассказать. Более того, я ждал этого момента три года. — Эдгар взял стул и сел напротив меня. А глаза у него безумные. Горящие. — Хотя сначала я хотел тебя убить, но потом решил, что для тебя быстрая смерть это слишком легко. Из-за тебя мне пришлось потерять…своё самое дорогое вложение…Анжелику. Хотя, наверное, начнём по порядку.

Шварц замолчал, взгляд забегал по потолку. Выражение лица стало мечтательным, он вспоминал, иногда хмурился. Но чаще улыбался, вникуда, словно самому себе, ведя внутреннюю беседу с неизвестным собеседником. Старик сошёл с ума, раньше он не был таким. Хотя он никогда особо мне не нравился, но он был умным, и даже порой вызывал во мне восхищение, как равный моему отцу, в отличие от Маврина. Тоже построил весьма внушительную империю, но в другой области. Он владел сетью гостиниц и ресторанов. Элитных разумеется. У него, конечно, были свои странности, но никогда он не был столь безумным. Он молчал слишком долго, прежде чем снова обратил на меня внимание.

— Ты же знаешь, как мы познакомились с твоими родителями, верно? — Кажется, старик хотел, чтобы я вёл с ним диалог и, наверное, мне стоит пока подчиниться. Я должен играть по его правилам, пока не понял, как вырваться отсюда.

— Верно.

— Расскажи. — Он действительно спятил, но я подчиняюсь.

— Вы познакомились в школе. С мамой вы учились с первого класса, а отец перевёлся к вам в десятом.

— Да. Ты хорошо всё помнишь. Но я расскажу тебе то, что твои родители, скорее всего не рассказывали.

— Мы с твоей мамой были друзьями. Точнее она была моим другом, а я её любил. Всю жизнь. И до сих пор. Но потом пришёл твой отец и отобрал её у меня. Я говорил с ним, просил оставить её. Она полюбила бы меня рано или поздно, но он не послушал. И мне не оставалось ничего, кроме как стать его другом. Только так я мог оставаться рядом. Я ждал, все эти годы я ждал, что она разочаруется в нём, и я смогу забрать её себе. Но этого так и не случилось. И три года назад я решился, я сказал ей о своих чувствах, но она рассмеялась мне в лицо. — Только сейчас я заметил, что он перебирал что-то в руках, задумчиво глядя в пустоту. Это был браслет мамы.

— Поэтому ты убил её?! — Не выдерживаю, срываясь на крик.

— Нет, нет, нет. Я никогда бы не смог, я хотел её забрать себе.

— Тогда кто?!

— Я расскажу тебе, Саша, слушай внимательно, слушай. Я знал, что твой отец готовил документы на передачу бизнеса тебе. И тогда я вспомнил, как Лика на тебя всегда смотрела. Я понял, что это мой шанс, я мог бы отобрать ваш бизнес, потом тебя и, на последок, твоего отца. И тогда она сама бы пришла ко мне. Я научил Лику, как соблазнить тебя. Подделал документы о беременности. Она должна была выйти за тебя замуж, потом бы уже забеременела, и вместе с твоим наследником мы бы получили компанию. Но она догадалась. Поняла, что я задумал. Она слишком любила тебя, чтобы предать. За день до свадьбы Лика сообщила мне, что не станет тебя обманывать и всё расскажет. Мне пришлось её убрать.

— Как?! Как ты мог убить свою дочь?! — это то, что никак не укладывалось в моей голове. Никто не мог пойти на такое, даже безумец Эдгар.

— Она никогда не была мне дочерью. Её мать обманула меня. Пришла ко мне уже с чужим ребёнком в брюхе. Но мне нужны были связи её отца, поэтому я женился. Я всегда знал, что это не мой ребёнок. Думал, что смогу её полюбить. Не смог. И не зря, ведь родная дочь не предала бы меня из-за какого-то ублюдка, вроде тебя. В тот день я спрашивал её, сможет ли она пойти со мной до конца. Но она была предана не мне, а тебе. Я убил её. И знаешь? Я почувствовал облегчение. Больше не нужно изображать из себя любящего отца.

— Ты чудовище, Эдгар! Ты не человек! — Снова перехожу на крик, не способный сдержаться.

— Я стал им в тот день, когда потерял Аню. Я ворвался в их особняк и застрелил твоего отца. Твою мать я хотел забрать, она привыкла бы ко мне, поняла бы насколько сильно я люблю её, на что готов ради неё и полюбила бы меня. Но я не успел. Она бросилась на меня, а мой помощник убил её прежде, чем она приблизилась ко мне. Никто не знал о моих чувствах. Но никто не стрелял в членов семьи без моего разрешения. Но ты не волнуйся, он умирал долго. Я когда-нибудь расскажу тебе как именно. Я потерял душу с тех пор, Саша. Но мне оставалось ещё одно дело. Ты. В тот день тебя спас случай. Но я терпелив, я долго планировал уничтожить твою жизнь. И тебе так долго нечего было терять. Я дождался. Теперь есть. И я не убью тебя. Ты будешь ощущать свою потерю каждый день. Каждый.

— Что ты сделал с Оксаной?! — только сейчас я понял, что она уходила с Ефимцевым. А именно он предал меня.

— Ничего. Она жива и здорова. Готовится к твоим похоронам. Я же забыл сказать тебе Саша, ты умер. Для неё и для всего мира. Тебя больше нет.

— Зачем она тебе?!

— Ну, во-первых, ты очень помог мне тем, что оставил ей компанию. А во-вторых, кажется, Паша в неё влюблён. Ну и пусть женится. Я получу компанию, а он жену.

— Она не предаст меня! — зло выплёвываю ему в лицо. — Игорь вернётся, и они найдут меня, не поверят они в мою смерть.

— Поверят Саша, уже поверили. Тебя убил Маврин, а затем дом сгорел. Я сделал так, чтобы одного из людей опознали как тебя. А Игорю я устроил проблемы на юге, чтобы этот щенок не путался под ногами. Подумать только, откуда он взялся, все планы мне спутал. Мне пора, Саша. Я буду заходить. Ты же должен знать, как поживает твоя женщина. Как предаёт тебя день за днём. К тебе придут позже, развяжут и принесут еду.

Дверь за ним захлопнулась. А у меня не осталось сил даже пошевелить пальцем. Тупая боль заставляла меня вспоминать каждую секунду того дня. Теперь я потерял и Оксану. Что-то мне подсказывало, что отсюда я не выйду никогда. Он обыграл меня. Снова.

Своё слово Эдгар сдержал. Ко мне пришли через час, принесли еду в контейнерах, а затем вкололи какую-то хрень, после которой я отключился. Не знаю, сколько времени я проваливался в темноту, но в какой-то момент я резко вынырнул, и распахнул глаза. Была призрачная надежда, что всё это сон. Что сейчас я протяну руку и коснусь моей маленькой девочки. Кончиками пальцев проведу по шёлку её волос, вдохну её запах. Услышу, как она мурчит, просыпаясь, и обнимает меня своими изящными ручками. Машинально протягиваю руку, но чувствую лишь бетонную стену и адскую боль в мышцах. Всё затекло так сильно, что тяжело даже повернуть голову. Развернуться, чтобы понять, я в том же бункере, а вокруг меня пустота, и моя девочка где-то там, наверху, и я не могу быть рядом. И от этого хочется выть.

Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я здесь. Тут нет окон, телевизора, часов, людей. Я в пустоте. На столе контейнеры с едой, и я, превозмогая боль, поднимаюсь с кровати и заставляю себя подойти к столу. Говорят, надежда умирает последней. И пока она со мной. Я не знаю, чего ждёт Шварц, и зачем я нужен ему живым, но пока мне не дают умереть. Достал пластиковую ложку и принялся пережевывать пищу. Я даже не пытался понять, что именно я ем. Мозг посылал импульс к выживанию, и я старался выжить. Я знал, что если когда-нибудь я сумею, если когда-нибудь найду способ выбраться отсюда, я буду нужен. Там, наверху осталась моя девочка и наш малыш. И пока я не имею права сдаваться. И хуже всего было то, что я здесь совершенно один, что я просто медленно начну сходить с ума. И я начал цепляться за воспоминания. За мелкие, ничего не значащие, но держащие меня на плаву. И мечтать… Лишь засыпая, позволять себе мечтать, как я выберусь отсюда. Как увижу своего малыша. И почему-то в моих мечтах это девочка. Такая же красивая как мама. Золотые кудряшки, губки бантиком, и зеленые глаза, которые будут сводить с ума мужчин, кода она вырастет. Я вернусь к вам, мои девочки, обещаю.