Глава 7. Оксана

После того, что произошло в кабинете Шумилова, мой мир перевернулся. Хотя нет, перевернулся это неправильное определение. Он стал шире, ярче. Чувственней. Он сделал со мной то, что не делал никто и никогда. У меня не складывалось с парнями. В детдоме это невозможно, там все враги, там каждый за себя. Естественно когда парни подросли и переходный возраст играл вовсю, это было ужасно. Они старались ухватиться, потискать, сами притом не знали как правильно. Естественно никаких приятных ощущений я от этого не получала. Зато я разработала отличный хук справа, поэтому в скором времени меня никто уже не трогал. У меня были, конечно, те, с кем я общалась лучше, ближе, но никогда не позволяла себя трогать. Когда в 18 лет родные стены выпустили меня в жизнь, я поселилась в маленькой комнатке в общежитии на окраине города. Так и началась моя самостоятельная жизнь. Поступить куда-то учиться значило голодать. Потому что прожить в столице на стипендию просто невозможно, а работать и учиться одновременно, просто не было времени. Поэтому я решила пойти на работу, накопить много много денег и уже пойти учиться. Естественно всё оказалось не так просто. Без образования меня никуда не брали. Пока мне не удалось устроиться менеджером по продажам в маленькую фирму по продажам программного обеспечения. Весь наш коллектив состоял исключительно из женщин. Далее я перешла в фирму, предоставляющую финансовые консультации. Там нас учили всему, начиная от того как правильно держаться перед клиентом, находить общий язык. Учили подавать себя как первоклассного специалиста, кем бы ты не был на самом деле. Учили проводить презентации, общаться с первыми лицами компаний. Я не проработала там больше года, да и мой опыт общения с противоположным полом так и не продвинулся вперед. Я никогда не тратила на себя много денег. Я выживала и копила. Вокруг же было много эффектных девушек, которые и привлекали всеобщее внимание. А мне это было не нужно. У меня была цель, и я к ней шла. Единственное что произошло за время моей работы, это то как пьяный коллега зажал меня в углу и отчаянно пытался засунуть свои рубки мне под юбку и целовать меня, бормоча что-то невнятное и воняя перегаром. В общем, на этом эксперименты были окончены. Я поняла, что секс это что-то не очень приятное, и видимо женщины это делают ради мужчин. А всё, что пишут в книгах — это просто фантазии. С Шумиловым же всё было по-другому. Каждое его касание отдаёт электрическим током. Каждое его слово поднимает волну мурашек, забирается под кожу. Каждый поцелуй прожигает изнутри и отдает мощными толчками внизу живота. Он делает какие-то умопомрачительно пошлые вещи. Которые, наверное, сделай кто-нибудь другой я бы убежала или сгорела от стыда. Такие же вещи он говорит. Но он всё это делает и говорит настолько сексуально и настолько правильно. Я сдалась. Я не хотела, чтобы он останавливался. Но это произошло. При этом он выставил меня из кабинета. Он никак это не объяснил и ничего не сказал. Весь вечер я пыталась понять и пришла к одному выводу. Ему была интересна моя недоступность. Но почему не дошел до конца? Его просто прервали. Сейчас я понимаю, что я хочу продолжения, хочу, чтобы он пошел дальше, и показал мне всё то, о чем говорил. И сейчас я понимаю, почему он меня выгнал. Взрыв. Я услышала он нём сегодня проходя мимо кабинета Ефимцева. Это же он тогда звонил, и этот взрыв как я поняла, произошел в одном из наших зданий. Я не знаю, что будет дальше, но мне нужно хотя бы поговорить с ним. А потом мы узнали о банкете. Первый раз в жизни мне хотелось быть безумно красивой. Быть такой, как из мира, в котором живёт Шумилов. И когда я вошла в клуб, где проходил банкет я увидела его, и столь знакомый взгляд. Прожигающий, раздевающий. Я смотрела на него и ноги сами несли к нему. Он был одет в классический костюм, светло голубой, так подходящий под его загорелую кожу. Легкая щетина и тяжелый взгляд выдавали в нём усталость. Подошла к нему, и снова началась его игра в вопрос, спрашивает шепотом на ухо, растягивая слова, с хрипотцой и возбуждением, ощутимым в воздухе. Тащит меня наверх, я еле за ним успеваю. Он делает шаг, а мне приходится делать три, чтобы не упасть. А он как будто ничего не замечает, глаза горят возбуждением с примесью гнева. Бросает меня на диван, окидывает тяжелым взглядом. Он меня не трогает физически, а кажется что он уже руками своими грубыми по каждому миллиметру кожи прошёлся. И она горит под его ладонями. И мне достаточно одного его взгляда, чтобы понять, насколько я возбуждена. Нависает надо мной, словно скала. И дразнит прикосновениями своими, шёпотом. Я пытаюсь поговорить с ним, но он словно не слышит, смотрит на меня голодным взглядом. И я понимаю, что доигралась. Но отступать я не хочу. А он дразнит поцелуями лёгкими, так дразнит, что в голове ни одной мысли не остаётся, кроме дикого желания, чтобы это не прекращалось. Он уже платье моё поднял так, что всё открыто его взгляду. И казалось, ничто не сможет нас остановить. Ни то, что внизу полно людей, журналистов. Ни то, что мы чужие люди друг другу. Остались только желания наших тел. Но врывается Ардатов и Шумилов, словно зверь, бросается на него, прикрывая меня своей спиной. Они кричат друг на друга, а я смотрю на его спину мощную, под которой мышцы как будто из стали. И лишь когда Игорь обращается ко мне, понимаю, что мгновение упущено. На лице моего шефа снова сплошная усталость и какая-то непонятная мне горечь. Помогает мне подняться, по хозяйски прижимает к себе руку. И снова спускаемся вниз с уже абсолютно ледяным Александром Владимировичем. И я не могу понять эти перемены, между нами то страсть такая, что вены горят, то кажется что между нами глыба льда. На выходе нас останавливает мужчина в костюме, достаточно красивый, ухоженный. Но нельзя не заметить в глазах эту жгучую ненависть. Она буквально окутала его. Спрашивает о новой свадьбе и о какой-то Лике, и я чувствую себя чужой. А Шумилов врёт, говорит о больной ноге, хотя буквально минуту назад нас разделяло лишь тонкое кружево белья. Ардатов закрывает праздничную речь и открывает банкет. А спустя некоторое время появляется Шумилов и уводит Алину туда же, куда и меня час назад. Стараюсь не обращать на это внимание. Подходит Павел и приглашает меня на танец. Он оказывается не таким заносчивым, как кажется на первый взгляд. Рассказывает шутки и насмехается над всем пафосом этого банкета. С ним весело, не так, как с Александром. С ним нет этого электричества, бешеного возбуждения между нами. Но с ним легко и комфортно.

— Оксана, возможно, я задам слишком личный и открытый вопрос, но для меня это важно, скажи, в каких отношениях ты с Шумиловым? — прерывает мои размышления Паша.

— Я работаю у него. Это всё. — понимаю, что ложь, но не хочу ему говорить правду. Тем более в какой-то степени я права, между нами ничего нет.

— В таком случае то что, ты сейчас увидишь не должно тебя задеть.-

Слежу за его взглядом и чувствую, как меня начинает мутить. Так мерзко и противно мне не было никогда. Крик наслаждения застывший на глазах Алины и Шумилов уводящий её в кабинку. Поднимаюсь по лестнице, чувствую как слезы жгут глаза, но стараюсь стерпеть. Я должна это увидеть, я должна понять, что я для него. И я вижу, все, что мне нужно. Алина на коленях перед ним, волосы намотаны на кулак, она лицом в его паху и его взгляд полный усмешки и презрения. Он просто смеётся надо мной. Со всей силы захлопываю дверь и выскакиваю из клуба. В платье, туфлях, ноги утопают в снегу, но мне уже всё равно. Пошла в сторону от здания и прислонилась к стене забора. Нет, я не рыдала. Это ведь не измена была, он мне ничего не обещал. Он даже выгнал меня вчера из своего кабинета. Но сегодня снова касался меня. Но от этого боль не становилась меньше. Больше всего обидно было то, что я ошиблась. Я подсознательно пыталась найти ему оправдания. Хотя я изначально зала, что ничего хорошего от него не жди. Но всё же умудрилась подпустить его ближе. Я этого не осознавала этого, но я тянулась к нему. Знала, что обожгусь, и всё равно тянулась. И сейчас наверное не произошло ничего удивительного. Но я почему — то казалась себе грязной. То что происходило в кабинке было настолько мерзко и приторно. Хотя мне не доставлял неприязнь оральный секс, я относилась к нему как к части того, что возможно у меня будет с любимым мужчиной. Но видеть как именно Алина касается его, хотя наверное не важно она это или любая другая женщина, всё равно это было противно. Мне будто стало стыдно, что я одна из тех, кого он касался. Слёзы ровными полосами катились из глаз, а в горле стоял ком, так, что тяжело было дышать.

- А говоришь просто работаешь на него. И всё. — даже не заметила как Павел подошёл.

- Послушайте, я не знаю в какие игры вы играете с Шумиловым, и что там за Лику он забыл, — глаза мужчины мгновенно потемнели, а лицо исказила гримаса боли. — Но мне на это всё плевать, можете проваливать, а меня оставить в покое! Вы ведь этого добивались, вы ведь специально мне это показали!

— Оксана, успокойся, я просто показал тебе его истинное лицо, вот и всё. Я знаю Шумилова много лет. Ты мне показалась… Слишком чистой для него… Ты ещё поймёшь, я оказал тебе добрую услугу. Прости, что таким путём. — Накидывает мне на плечи свой пиджак. — Ты замёрзла, одень пока мой пиджак, а я тебя провожу к моей машине. Схожу за твоими вещами и отвезу домой. Хорошо?

- Хорошо, — я действительно замёрзла, позволяю ему провести себя в машину.

Он возвращается через несколько минут, уточняет адрес, и мы, молча к моему дому. Провожает меня до подъезда.

— Ещё раз прости меня, Оксана, ты мне понравилась очень. Не хочу, чтоб он тебя загубил, как и всех. Я хотел бы пригласить тебя на ужин завтра, я расскажу тебе кто такая Лика. А ещё мне просто хочется провести с тобой время, — проводит ребром ладони по щеке, утирая уже почти высохшие слёзы, а я ничего не чувствую. Совсем. Но всё же соглашаюсь на предложение. Прощаемся, и я ухожу домой. Не смотря ни на что, я засыпаю достаточно быстро, но уже скоро просыпаюсь от звонка. Номер скрыт, и я, кажется, понимаю кто это. Мне бы не брать трубку, но почему то хочется узнать, как продолжится игра под названием «помани меня пальчиком».