ГЛАВА 1

Когда меня схватили сзади и прижали к шкафчику, я не удивилась, увидев ухмыляющегося Мэтта Рэтли. Он был мускулистым, с удивительными голубыми глазами и ослепительными белокурыми кудрями. Мэтт был квотербеком в старшей школе, и почти все девушки мечтали к нему прижаться, но для меня — он был агрессором.

И в глубине души мне нравилось это.

— Что? — спросила я.

Он прижал мои руки к шкафчику. Я посмотрела на них, размышляя о цветах нашей кожи. Конечно, у меня была самая обычная кожа, и я носила все черное. А его руки были сильные и загорелые после прошедшего лета.

— Что значит «что»? Ты знаешь что. — Мэтт прижался сильнее. — Я видел, как сегодня ты смотрела на меня в столовой. Ты не ела. Думаешь, я не знаю, к чему это? Ты пытаешься похудеть для меня? Думаешь, это меня возбуждает?

Одной рукой он скользнул к моей шее и пропустил сквозь пальцы мои длинные черные волосы, которые тут же рассыпались по спине. Он прижался и наклонился к изгибу моей шеи, чтобы прошептать:

— Ты просто дышишь, а я считаю это возбуждающим. Понимаешь, детка? Сделаешь для меня то, что я делаю для тебя?

Я посмотрела ему за плечо и, почувствовав приближение своего брата, прошептала:

— Возможно, если ты не умрешь.

Мэтт напрягся, а затем снова прижал меня к шкафчикам. Как только моя голова коснулась металла, я увидела, как Келлан отдернул от меня Мэтта и прижал к шкафчику рядом со мной.

Это было странно. Я никогда не видела приближение Келлана, но всегда чувствовала его. Прямо как и он всегда ощущал, когда я в нем нуждалась.

Я смотрела, как Келлан, приперев Мэтта к шкафчику, что-то сказал ему на ухо и отстранился для удара. Я больше почувствовала, чем услышала хруст ломающейся кости, и поняла, что мой брат только что сломал очередную челюсть.

Как только из-за угла вышел преподаватель, Мэтт бросился в другую сторону. Никто не хотел, чтобы у Брейденов были проблемы.

— Келлан и Шай Брейден, почему это всегда вы? А если не вы, то ваши брат и сестра. Всегда. — Качая головой, подошел мистер Мирчак. — С кем ты подрался на этот раз, Келлан?

Я должна была что-то почувствовать, что-то вроде угрызения совести, но я ничего не чувствовала. Мэтт напал на меня. Келлан почувствовал это и защитил меня. И если Мэтт решил сбежать, то это его решение. Но все же... я должна чувствовать вину.

Келлан встал напротив представительного учителя в полный рост, распрямив свои тощие плечи. Покачав головой, он, растягивая слова, сказал:

— Вы кого-нибудь видите, мистер Мирчак?

Лысеющий преподаватель покачал головой.

— Я никогда никого не вижу, Келлан. В этом-то и проблема. Но я знаю, что кто-то окажется с синяком под глазом или на теле. Я не знаю, но всегда есть что-то. — Он развернулся, но глянув через плечо пробормотал: — Слишком боятся, чтобы сказать...

Келлан подождал, пока учитель повернет за угол, прежде чем сверкнуть улыбкой.

— Что думаешь?

Я закатила глаза и ударила по дверце шкафчика, открывая его.

— Тебе не стоило ломать ему челюсть.

— Точно. — Келлан облокотился на шкафчик рядом со мной, пристально изучая меня. — По крайней мере, он на какое-то время заткнется. Я устал от его рта. Парень думает, что много знает. Хотя он не знает ничего.

— Все же... — пробормотала я, когда наклонилась внутрь, чтобы взять свою книгу.

— Все же, — передразнил Келлан и выдернул меня из шкафчика. — Почему ты ничего не сделала, Шай?

— О чем ты го...

— Нет. Не со мной, — перебил Келлан. — Ты могла остановить его прежде, чем я вышел из-за угла. Ты знала, что я приду. Почему ты не остановила его?

— Возможно, я хотела услышать его красноречие насчет того, какой я должна быть для него.

— Не шути, Шай. Ты не умеешь, помнишь?

Я ухмыльнулась.

— Это весело. Я не думаю, что подражание принято в нашей семье.

Келлан крепче сжал мою руку. Он притянул меня ближе и наклонил голову к моему уху.

— Ты всегда ждешь меня. Почему?

Может быть, я не могла заставить себя делать так, как нравилось ему. Может быть, мне нравилось знать, что он всегда защитит меня, или что кто-то меня защитит. Может быть... может быть, я получала извращенное удовольствие, зная, что такой человек, как Мэтт, никогда не сможет причинить мне боль, хотя он этого и не знал. Или, может быть... Я прошептала:

— Я не знаю, ладно?

Я не знаю. Хотя у меня были соображения и возможные сценарии, но правда была в том, что я с легкостью могла бы вырваться из хватки Мэтта, но не сделала этого.

— Все кончено, я вижу. Никакого урона. — Он поймал мой быстрый взгляд. — Никакого урона... с нами.

— Это превосходно.

Я усмехнулась и посмотрела на книгу в своей руке.

— Ты идешь в класс?

— Не знаю.

Я должна. Я была «хорошей» ученицей, но было что-то манящее в летнем ветре. Живя в Миннесоте, было трудно летом держаться подальше от озера. Вода всегда манила...

— Веспар только что написал мне. Он и Джузеппа идут к реке, — прокомментировал Келлан, когда прозвенел звонок. Двери распахнулись, и все наши одноклассники устремились в коридор.

Я всегда забывала, что последний урок был коротким в течение последних недель.

— Решено.

Келлан хмыкнул и забрал у меня сумку. Когда он, выпрямившись, перекинул ее через плечо, я наблюдала, как поток снующих вокруг учеников обтекает нас. Мэтт был одним из немногих, кто не побоялся столкнуться с нами. Он был на вершине своей пищевой цепи, поэтому чувствовал, что это был его долг. Я это понимала, но правда в том, что никто не посмеет выступить против Келлана. И если не Келлан был самым грозным, то им становился Веспар.

Братья и сестры Брейден были всем известны в нашем маленьком обществе Полер, но не очень известны другим.

Когда я поймала озлобленный взгляд от каких-то девчонок школьного комитета, я съязвила:

— Лия до сих пор не вонзила в тебя коготки? Я удивлена, дорогой братец. Она с прошлого года бросает на тебя взгляды.

Келлан потер челюсть, его взгляд был сосредоточен на мне. Он пробежал рукой по волосам.

— У нее нет ничего нового, чего бы я хотел. Я много раз был в ней и уже устал от этого.

Изогнув на это высказывание бровь, я прошептала:

— Что случилось с «никогда не болтать о своих похождениях»? Я не думала, что ты такой.

Но Келлан был таким. Ему было наплевать, но не тогда, когда все заканчивалось. Он говорил все, что я хотела слышать, и делал это только для меня.

Келлан пожал плечами.

— Пошли. У нас есть только пара часов до того, как солнце сядет.

Я вздохнула. Я любила лето. Я любила воду. Но еще я знала, что будут делать мои братья и сестра, когда зайдет солнце. И, на самом деле, не была к этому готова. Кроме того... мои пальцы зудели от желания почувствовать между ними кисточку. И у меня покалывало в спине. Я всегда знала, что надо прислушиваться к этому зуду, когда он появлялся.

— Я пас. Мне надо кое-что сделать. — Я попыталась сказать это небрежно, но Келлан бросил на меня мрачный взгляд. Я в напряжении ждала его ответа на свои слова. Я бы ответила ему, что если уж на то пошло, то до сих пор мое время в студии живописи было личным временем...

— Ладно.

Расслабившись, я стояла и наблюдала, как Келлан, прежде чем развернуться и уйти, бросил на меня еще один пристальный взгляд. Было удивительно, как все перед ним инстинктивно расступались. И это не из-за его привлекательной внешности. Хотя это тоже помогало. Келлан, Джузеппа и Веспар были высокими привлекательными блондинами, и это они унаследовали от нашей матери.

Но не я. Я была на пару сантиметров ниже, с черными как смоль, чуть ниже лопаток волосами. У Джузеппы же была роскошная грива золотых локонов. Они были достаточно волнистыми, чтобы она выглядела как богиня. А мои волосы были черными, прямыми и под правильным освещением блестели. Келлан всегда говорил, что это привлекает парней.

Это, казалось, привлекло и Мэтта Рэтли, но Келлан был прав. Я не встречалась с парнем, с которым не могла бы справиться. Просто я сама выбираю, как общаться с ними. Это сводило Келлана с ума. Не Веспара. Он просто присматривался и отходил в сторону. Втайне я думала, что Веспар немного завидует моей близости с Келланом. Но опять же, Веспар и Джузеппа сформировали свою собственную банду.

Вот такие мы, Брейдены. Прекрасные, загадочные и немного неблагополучные.

И все ученики, когда я направилась к студии живописи, также передо мной расступились.

— Вы пришли, чтобы украсить стены студии? — Мой учитель рисования, миссис Аллен, улыбнулась, открыв дверь. — Я нашла новые картины, чтобы украсить комнату.

— Они хороши. Чьи они?

Картины рисовали ученики. Я узнала пару работ. Некоторые были написаны небрежно, тогда как другие, напротив, легкими мазками. На картинах были нарисованы животные, спорт и даже воздушные шары. Я изучала каждую, пока миссис Аллен молча ждала. Она, в атласном платье, которое подчеркивало ее хрупкое тело, встала рядом, скрестив руки на груди.

Я остановилась, увидев в конце комнаты несколько висящих картин. Каждая из них была дерзкой, мрачной и заключала в себе пугающий образ демона. Каждая черная фигура имела два красных глаза, которые посылали дрожь по позвоночнику. Я почти ощутила этот дьявольский огонь. От самой последней у меня перехватило дыхание. Это был тот же демон, но на этот раз, его взгляд был под небольшим углом, который казался... Я распахнула глаза, когда поняла смысл. Резко повернувшись, я спросила:

— Кто их нарисовал?

Улыбка миссис Аллен не дрогнула, но я уловила небольшое напряжение в ее взгляде. Она, коснувшись пальцами седого пучка своих волос, задумалась.

— Они тебе не нравятся?

Они были прекрасны. Но я не получила ответа на свой вопрос. Я потребовала:

— Кто их нарисовал? В особенности эту, кто?

Миссис Аллен не нужно было смотреть. Она знала, какую я имела в виду.

— Они не от здешнего ученика, Шай. Я повесила их две недели назад. Прошло некоторое время с тех пор, когда ты была здесь в последний раз.