Глава 5. И пусть они все отвалят

Такое чувство, будто я пролежала на кровати всего минут пятнадцать, когда в дверь нашей квартиры на шестидесятом этаже позвонили.

Я подумала, стоит ли идти и открывать.

Блэк явно не стал бы звонить в дверь.

Я не могла придумать ни одной причины, по которой кто-нибудь заявился бы сюда лично.

Лёжа здесь, я всё время чувствовала, что каждый видящий в нашей команде разведчиков, включая Блэка, ковырялся в моем свете. Я даже ощущала и чувствовала фрагменты их разговоров, пока они обсуждали свои находки — хотя я пыталась их заблокировать, и хотя моя голова опять начинала раскалываться.

Если бы им понадобилось спросить меня о чём-нибудь, они спросили бы через Барьер.

Если это человек, и по какому-то важному вопросу, то они просто позвонили бы или прислали сообщение.

Затем зазвонил мой телефон.

Поскольку я оставила его возле подушки, я вздрогнула, посмотрела на высветившееся имя и вздохнула.

Энджел.

Раздражённо выдохнув, я несколько секунд просто смотрела на экран.

Я буквально слышала, как она бурчит себе под нос, приказывая мне взять трубку.

Я нажала на зелёную кнопку.

Она не стала утруждаться приветствием.

— Впусти меня, Мириам, — произнесла она, используя свой полицейский тон. — Немедленно.

Я сбросила вызов и плюхнулась обратно на кровать.

В дверь снова зазвонили. В этот раз она усиленно налегала на звонок.

— Бл*дь, — пробормотала я.

Стащив себя с покрывала, на котором разлеглась прямо в одежде, я вышла из спальни и прошла по коридору к входной двери. Отперев её быстрым движением, я уже шагала обратно в сторону кухни, когда Энджел вошла.

— Надеюсь, ты принесла вино, — крикнула я ей через плечо.

Она не ответила.

Но когда я добралась до кухни, она уже несла три запакованные коробки чего-то, и я ощущала их запах даже на расстоянии. Я не сумела разобрать ароматы, но это определённо еда. Я выпрямилась, перестав искать кофейные зерна в морозилке, и нахмурилась, наблюдая, как она ставит рядом с коробочками два огромных стаканчика кофе в картонной подставке.

Она выстроила всё это в ряд на мраморной столешнице, затем отодвинула стул с кожаной обивкой и со вздохом уселась на него.

— Блэк заставил меня принести это, — сказала Энджел, увидев выражение моего лица. Подбородком она показала на еду. — А ещё он заставил меня пообещать, что я впихну в тебя как можно больше еды. Особенно калорийной. Хлеб. Мясо. Картошка.

Я кивнула, но невольно нахмурилась.

Она слегка улыбнулась, и в этот раз я увидела в её взгляде беспокойство.

— Думаю, он страдает от тревоги разделения, — добавила она. — После твоего ухода он устроил всем взбучку. Сказал им перестать вести себя как засранцы. Сказал, что ты уже всё это выслушала от него, и в избытке, и что тебе не нужно ещё больше засранцев в твоей жизни.

Энджел поджала губы, всматриваясь в моё лицо.

— ...Ещё он сказал, что ты отправилась к Брику для того, чтобы не дать Блэку вручить все наши жизни Чарльзу.

Она помедлила, словно выжидая, не стану ли я опровергать это.

Когда я промолчала, она продолжила чуть более лёгким тоном.

— Он всё твердил и твердил о том, что он считает вас обоих в равной степени ответственными за то, что ты пошла на ту встречу с Бриком одна. Сказал, что ты, видимо, посчитала, что не можешь никому довериться, не можешь добиться, чтобы кто-то к тебе прислушался, иначе ты не стала бы действовать за нашими спинами. Он сказал, что считает себя даже в большей степени ответственным за случившееся, учитывая, что произошло за последние несколько месяцев.

Когда я поморщилась и потянулась к кофе, Энджел оттолкнула мою руку.

— Нет, — сказала она. — Сначала ешь. Кофе был плохой идеей. Надо было принести тебе чай.

— Я ненавижу чай, — напомнила я ей.

Она рассмеялась, и этот звук буквально вырвался из неё, словно мои слова её ошеломили.

— Что ж, никакого тебе кофе, пока не поешь, — пожурила она, всё ещё улыбаясь. — И никакого вина. И никакой текилы. Или что ты там ещё такого неподобающего подумываешь выпить, чёрт подери.

Слегка нахмурившись, я обошла стол и плюхнулась на соседний стул рядом с ней, положив руки на мраморную столешницу. Потянувшись к первой коробочке еды, я начала открывать картонную крышечку и искоса взглянула на неё.

— Я в порядке, Энджел.

Её улыбка померкла.

— Чёрта с два ты в порядке. Чтобы быть в порядке в такой ситуации, тебе бы пришлось перенести лоботомию, Мириам.

Посмотрев на неё, я подумывала поспорить.

Вместо этого я нахмурилась и подумала о Блэке.

— Не стоило ему это всё говорить, — сказала я. — На самом деле это неправда. Я им доверяю. Я просто понимала, как бы я сама восприняла это на их месте.

Энджел пожала плечами.

Но по её пожатию я понимала, что она со мной не согласна.

— То есть, он послал тебя? — спросила я. — Блэк?

Она фыркнула.

— Нет. Он хотел прийти... само собой. Я сказала ему оставаться на месте. Я сказала ему, что он только что скормил тебя волкам, и нечего теперь играть в спасителя. Это его заткнуло, — она поджала губы, нахмурившись по-настоящему, и добавила: — Не стоило ему это делать, Мири. Обращаться с тобой перед всеми как с непослушным ребёнком — это гадство.

Я отрешённо щёлкнула языком.

Мне, наконец, удалось открыть первую коробочку. Внутри оказался чизбургер и картошка фри. Я взяла несколько долек картофеля и положила в рот. Жуя, я покосилась на Энджел.

— Он прав, Энджел, — сказала я. — Он поступил со мной как с любым другим сотрудником. Я просила его об этом. Не обращаться со мной иначе, чем с остальными.

— Серьёзно? — парировала она. Откинувшись на спинку стула, она скрестила мускулистые руки на груди. — То есть, он поступил бы так с Кико после того, что с ней сделал Ник?

Выждав мгновение, во время которого я поморщилась и сунула в рот ещё картошки, Энджел заговорила жёстко, и в этот раз её злость казалась искренней.

— Дерьмо собачье, Мири. С тобой он обращается суровее, чем со своими сотрудниками. Подозреваю, что это страх, но ты всё равно слишком много спускаешь ему с рук.

Я вновь щёлкнула языком, но вместо того чтобы спорить по-настоящему, я запихала в рот ещё больше картошки и принялась жевать, уставившись невидящим взглядом в мраморную столешницу.

— Я слышала, как он орал на тебя почти всё утро, — добавила Энджел, явно будучи не в состоянии закрыть тему.

Подумав над этим, я издала слегка весёлый смешок, повернув голову, чтобы посмотреть на неё.

— Я накачала его наркотиками, Эндж, — сказала я. — Я вонзила шприц в его шею, пока он спал, и накачала его транквилизатором, — подумав об этом, я покачала головой. — Ты правда думаешь, что он реагирует «слишком остро»? Потому что я уверена, что он прав, и если бы он сделал такое со мной, я бы попыталась пырнуть его ножом.

На это Энджел ничего не ответила.

Посмотрев на неё, я попыталась сменить тему.

— Как Ковбой? — спросила я. — Между вами всё хорошо?

Она наградила меня изумлённым взглядом.

— Мири...

— Я не хочу говорить о Блэке, — произнесла я с предостережением в голосе. — Я не хочу говорить о Нике. Я не хочу говорить о телепортации, или пробуждении голышом в странных местах, или о том, не обошёлся ли Блэк со мной слишком жёстко в том конференц-зале.

Сглотнув, я заставила себя выдержать её взгляд.

— Я не хочу говорить о Зои, Эндж.

Она прищурилась, поджав полные губы.

Я ни в коем разе не пыталась прочесть её, но чувствовала, что в этот самый момент ей хочется, чтобы она была видящей, а я — человеком. А ещё я чувствовала, как она думает, что Блэк прав на мой счёт.

Я не уловила деталей, в чём там был «прав» Блэк, но суть я поняла.

Они все думали, что я увиливаю.

— Слушай, — сказала я, натужно выдохнув. Я откинулась на стуле, стараясь признать, что они наверняка правы. — Слушай, — повторила я. — Я понимаю. Я увиливаю. Думаю, я достигла какой-то перегрузки мозга, когда увидела Зои в таком качестве. Если честно, я даже не позволила себе прочувствовать это. Я также не позволила себе прочувствовать ситуацию с Ником.

— Блэк думает, что в тебе всё ещё сохраняется действие яда, — сказала она более мягким тоном. — Ты сегодня посещала медиков? Блэк говорит, что Ник при нападении так сильно накачал тебя ядом, что будь ты человеком, ты бы наверняка умерла.

В ответ на моё молчание она поколебалась, затем продолжила.

— ...Он также говорит, что после яда остаётся какой-то эффект ореола. Он говорит, что яд остаётся в организме намного дольше, чем они изначально полагали.

Закусив губу, она добавила:

— Он говорит, что Ник, возможно, всё ещё может чувствовать тебя благодаря этому. Может, не твои мысли, но твои эмоции — да. Твой настрой.

Я уставилась на неё.

Вопреки своему желанию.

— Когда он всё это сказал? — спросила я мгновение спустя.

— Вчера, — тут же ответила она. — Тебя осматривали медики, а мы сидели в комнате ожидания. Он много говорил — может, чтобы уложить это в голове, или чтобы не думать о случившемся. Он устроил мне, Ковбою, Дексу, Мэнни, Мике и Ярли импровизированный брифинг по поводу того, что сотрудники его лаборатории узнали о вампирах. Наверное, они мелким гребнем прочесали все исследования Пентагона.

Я кивнула, размышляя.

Логично. То есть то, что я всё ещё находилась под ядом.

Мне определённо казалось, что я немного не в себе.

— Как долго, по его словам, это будет длиться? — спросила я. — Яд?

Вздохнув и бросив на меня слегка виноватый взгляд, она убрала волосы с моего лица, отбросив их за плечо на спину.

— Может, несколько недель, — призналась она. — Может, дольше. Например, месяц или два. Вообще-то я удивлена, что парни из лаборатории не гоняются за тобой, пытаясь использовать в качестве тестового субъекта.

Я пожала плечами, доставая чизбургер из коробки.

Откусив большой кусок, я во второй раз пожала плечами и взглянула на неё, пока жевала.

— Может, им и хотелось, — сказала я, говоря с полунабитым ртом, проглотив немножко. — Может, Блэк им не разрешает.