Император склонил голову набок, выражение его лица стало задумчивым.

— Кажется, ты слишком беспокоишься об этом терранце.

Сердце Джульетты заколотилось быстрее, будто отец обратился к ней.

— Я беспокоюсь о каждом, кто не знаком с нашими обрядами, — ее мать сжала губы, отказываясь поддаваться на провокацию.

— Ша’ла состоится, — отчеканил ее отец.

Когда Марш подошел к помосту, то поднял взгляд на балкон. Вздрогнув, Джульетта поняла, что до сих пор стоит. Она снова опустилась на трон. Ее сердце бешено колотилось.

— Наймо, Наймо, Наймо! — скандировала толпа.

Марш поднялся на помост рядом с Наймо. В этот момент ее будущий супруг стал выглядеть совсем маленьким. Менее мускулистый, менее мужественный, менее воинственный. Когда она познакомилась с Маршем, он обладал обычным телосложением молодого мужчины. За долгие годы отсутствия Марш стал более крупным, широким, сильным. Даже немного подрос, хотя это казалось невозможным. По сравнению с ним Наймо выглядел бледным и незначительным. Но только для Джульетты.

Толпа благоволила избраннику, их герою.

Но никто не приветствовал претендента. Раньше они никогда так не реагировали, ксенианцы не стали бы шипеть на Кура, одного из своих, но на чужака обрушилось все негодование. Джульетта уловила в этом гуле радостную враждебность. Они ненавидели его, и им это нравилось. Выбор отца, возможно, смутил Джульетту и мать, но порадовал гостей.

Участие инопланетянина в почитаемом ритуале открыло и перенаправило их возрастающую агрессию. Они больше не сражались клан против клана, племя против племени, но недоверие к чужакам было закодировано в их ДНК. Если у Джульетты и была какая-то тайная, нелепая идея выбрать себе пару из другой расы, то реакция толпы разбила ее вдребезги, как коллайдер уничтожает атом. Она никогда не переживет последствия. Ни она, ни ее семья, ни Империя.

Толпа скандировала и шипела, пока священник не успокоил их взмахом руки.

— Выбирайте оружие и занимайте позиции, — приказал он участникам.

Наймо выбрал саблю с рукоятью цвета императорского хубера, оставив с серой рукоятью для Марша. На арену выбежали слуги и оттащили помост, на котором стояли мужчины. Наймо и Марш дошли до центра арены и встали лицом друг к другу. Священник поднял правую руку. Мужчины соприкоснулись клинками. Толпа затихла настолько, что звон металла был слышан и без модульных усилителей.

Священник опустил руку.

— Начинаем!