Глава 21

Спустя два года и девять месяцев после рождения Максима… (май)

— Дом, милый дом. И город тоже.

Повернулась, счастливо улыбнулась:

— А я, кажется, скучала по этому городу. — открыла окно, вдохнула свежий утренний воздух: — Всё-таки здесь лучше, роднее. И Максиму здесь будет лучше, здесь и бабушка с дедушкой и его любимое море в 20 минутах от дома.

Оксана села за стол, понимающе хмыкнула:

— Давно тебе надо было возвращаться. — посмотрела задумчиво в окно — на меня: — Ты работу уже нашла?

Кивнула:

Да. — повернулась, посмотрела на Оксану: — в центре юридических услуг по вопросам коммерческой и жилой недвижимости.

Посмотрела на меня, вопросительно подняв брови:

— А почему к нам тогда не пошла?

Хмыкнула, села рядом:

— Потому что я хочу с тобой дружить, как истеричный начальник — ты меня не привлекаешь.

Ксюшка хихикнула и согласно кивнула:

— Ну тогда ладно. Но ты если что — обращайся.

— Угу. — кивнула.

Засвистел чайник — подошла, заварила чай, взяла принесенный Ксюшкой торт — разрезала. Поворачиваюсь — смотрит на меня задумчивым взглядом, брови хмурит.

Ухмыляюсь:

— Спрашивай уже.

Глаза в пол опустила:

— Да я на счёт Верестова спросить хотела… — вскинула на меня обеспокоенный взгляд: — Если вы встретитесь или он про Максима узнает — что делать будешь?

Пожала в ответ плечами:

— Ничего. По ситуации видно будет. Может он и не помнит меня уже.

Осторожно — тихо так:

— А ты — помнишь?

Зависла, ошеломленная прямотой вопроса. Секунда, две — ответ:

— Помню. — вздыхаю: — Если бы даже хотела — не забыла бы… Максим очень на него похож.

Села напротив, посмотрела на Ксюшку с печалью:

— У меня Максим, месяца два назад, первый раз спросил — где его папа. А я даже и не думала никогда, что говорить ему буду.

Оксана приподняла бровь:

— Ну что-то же ты ему сказала?

Кивнула, пристыженно:

— Сказала, что он сейчас далеко и поэтому не может быть с нами. На вопрос, как он выглядит — показала фотографию. А потом сижу и думаю — дура! Представляешь, если мы его где-нибудь встретим, что будет…

Ксюша хмыкнула, сложила руки на груди:

— Да ладно тебе, рано или поздно — Верестов узнает. Город то не большой, не удивлюсь, если он о приезде твоем уже узнал. Я вообще не понимаю, как Машка ему ещё не проговорилась.

Фыркнула:

— А может и сказала, просто ему всё это нафиг не надо.

Улыбнулась в ответ снисходительно:

— Зря ты так… Маша же говорила, что он тебя искал. Дураки вы — оба. Таких дел натворили.

Встала, поставила на стол чай, торт:

— Может и так, только уже три года прошло. И единственное что нас может связывать, так это сын. Я кстати, Машке уже давно не запрещаю всё рассказать Верестову.

— А сама бы рассказала?

Повертела в руках ложку:

— Я думала об этом. Но как-то не могу решиться. Сразу надо было говорить, а сейчас что? Приду — Здравствуй Кирилл, это твой сын?

Оксана развела руками:

— А ничего другого, по сути, не остаётся…

Оксана, ушла примерно через час. Прошлась по квартире — мы с ней почти все вещи разобрали, остались только, вещи сына. Вздохнула, потянулась и пошла разбирать — потом времени не будет, завтра мне уже на работу, а Максу в садик.

За этим занятием меня и застали, вернувшиеся с прогулки, мама и Максим.

— Мама, мы прришли! — налетел на меня сзади и крепко прижался.

Развернулась, присела, что бы быть на одном уровне с сыном:

— Устал? — сняла с него лёгкую кофточку: — Кушать будешь?

Помотал головой:

— Не, меня бабуфка покоррмила.

— Да? — перевожу взгляда на маму, улыбаюсь: — И чем же бабушка тебя кормила?

— Мы заходили в кафе и куфали блинчики и пили чай. — гордо поднял подбородок вверх.

Улыбнулась:

— Ну хорошо. Что тогда делать будешь?

Окинул меня хитрым взглядом, широко улыбнулся:

— Мультики смотреть. Можно?

Засмеялась, приобняла:

— Можно.

Включила сыну мультики и пошла к маме на кухню. Зашла, посмотрела на маму — стоит в окно смотрит, молчит.

Тяжело вздохнула, опустилась на стул и тихо так:

— Мам, к нему ходили, да?

Обернулась, улыбнулась грустно:

— А тут прочти всё его, каждое кафе, каждый ресторан… гостиницы и развлекательные центры — тоже. — посмотрела ищущим взглядом: — Алис, он ведь когда-нибудь узнает. — села рядом, в глаза заглянула: — я не понимаю — чего ты хочешь? Ты любишь его — да?

Глаза прикрыла, вздохнула:

— Мам, я не знаю… мне кажется, он вообще меня уже давно забыл.

Мама устало облокотилась о стол:

— Надо было тогда сказать ему — где ты, а не слушать твои просьбы. Он ведь любил тебя.

— Надо было, не надо было. — раздраженно: — назад ничего не вернуть. А на счёт любви… Да он же меня тогда даже не выслушал, не поверил…

— Заметь. — твердо, резко: — ты ведь так же поступила. Ни единого шанса не дала. Он даже не знает, что у него сын растёт.

— Всё мам, — с мольбой в голосе: — давай не будем об этом.

Вздохнула:

— Как хочешь…

Встала, взглянула на окно — нет, надо сейчас шторы вешать, иначе ещё час и будем как в аквариуме. Повернулась к маме, озорно улыбнулась:

— Давай шторы повесим?

Посмотрела на меня удивленно, улыбнулась:

— Ну давай. Повесим, да я домой пойду…

Уже поздно вечером, перед сном задумалась — смогу ли простить? Ответ на вопрос так и не нашла в своей голове. Но поняла, что свои ошибки, я признать готова. Максиму нужен отец, но как же страшно, ведь не факт что Кириллу нужен сын. У него давно другая жизнь, и вряд ли нам там есть место.

После часа самокопания, решила — надо встретиться и поговорить с ним. Не я, так кто-нибудь другой ему расскажет, и ещё неизвестно — что. Проходили мы уже это…