Глава 36

Глубокий вдох. Выдох. Я должен удержать злость, что поднялась из недр души. Злость на проклятие, на бога, на себя… В первую очередь на себя, потому что я был слишком слаб, чтобы защитить тех, кто был мне дорог.

И снова я сталкиваюсь с подобной ситуацией. Моей девочке угрожает опасность из-за меня, а я даже убить не могу эту тварь. Но я найду способ. Ошибки прошлого не повторится.

— По твоему лицу вижу, что самая интересная часть уже прошла! — злобно усмехнулся ублюдок, которого я смерил презрительным взором. — Помнишь этот момент? — тьма вокруг него зашевелилась и через секунду передо мной стояла мама с заплаканными глазами и истекающая кровью. — Почему ты убил меня? Я ведь… так тебя любила. Я всегда была на твоей стороне… А ты убил меня и своего брата! Он даже родиться не успел! — из рубиновых глаз покатились слезы, а кожа резко побледнела, напоминая тот труп, что я тогда держал в своих руках.

— Ты думаешь, у тебя что-то получится? — холодно спросил я, резко сжимая тонкую шею. В душе осталась лишь пустота, время от времени наполняющаяся болью. Но 700 лет не прошли бесследно. Я стал сильнее, хоть и побочным эффектом стало чрезмерное хладнокровие.

— О-о-о! У меня уже получилось! — прохрипел он, омерзительно скалясь и возращаясь к прежней форме. — Твоя любимая Венерочка умрет от твоих рук! Я тебе обещаю! А-А-А! ЧТО ЗА ЧЕРТ?! — крикнуло проклятие, пытаясь вырваться, пока черный дым вокруг шеи обвивала кроваво-красная нить.

— Мое изобретение. Нравится? — спародировал я его недавнюю фразу. — Это не позволит тебе выбраться отсюда.

— Ты же понимаешь, что это ненадолго?! — скрипя острыми зубами, выплюнула живая тьма, а на моих губах появилась жесткая усмешка.

— Понимаю. Поэтому сюда привезли маисан. А вот и он, — я обернулся к двери карцера, откуда в помещение въезжали груды металла, от чьей всепоглощающей силы волосы на теле втавали дыбом, а каждый вдох происходил с трудом.

Пару взмахов рукой, чтобы переместить их и разложить вокруг проклятия, дались тяжело. Но результат того стоил. Щелчок пальцев, и нить на шее подонка превратилась в кандалы, подключенные к маисану. На первое время это его задержит.

— Ты от меня так просто не отделаешься, — прошипел он, зло сверкая глазами.

— Знаю, — но маисан будет выкачивать из него всю силу, не позволяя воспользоваться магией. Пока что, Венера будет в безопасности. Это даст мне время, чтобы придумать способ избавления от этого ублюдка.

Я спокойно развернулся, одергивая испорченную рубашку, которую намеревался сжечь, чтобы не чувствовать запаха крови. Остановился только около стражей. Они выглядели измотанными и быстро осунулись, словно не спали и не ели несколько дней. Не удивительно. Даже я из-за маисана чувствую себя не лучшим образом, несмотря на то, что, когда работал стражем, проводил рядом с ним очень много времени (некоторых духов приходилось удерживать маисаном, что и дало мне идею).

— Меняйте смены 4 раза в сутки. В карцер никого не пускать без моего прямого указа. Особенно мою невесту, — строго отдал я указания, но внутренне улыбнулся. Все же, мне нравится называть Венеру своей невестой. Даже если она пытается делать вид, что против этого.

— Так точно! — они поклонились, а я, пройдя еще несколько шагов, открыл портал в свою спальню, которая успела стать общей.

Спит. Венера мирно спала, закутавшись в одеяло, словно ничего не произошло. Кожа оттаяла, а белые волосы вновь стали черными, как ни в чем не бывало. Зима сменилась весной.

Я улыбнулся и облегченно выдохнул. Она в безопасности, а это главное.

В ванне я сжег рубашку, быстро ополоснулся и посмотрел на свое отражение в зеркале. До сих пор не могу привыкнуть к цвету своих волос. Пепельные, они делали меня похожим на отца, но казались мне чуждыми. Это лишь скорбное напоминание о том дне…

Я взъерошил пряди, будто пытаясь избавиться от седины, которую никакая краска не брала, как услышал звук открывающегося в спальне окна.

Мне потребовалось чуть меньше секунды, чтобы вылететь из ванной и направить на взломщика меч-метаморф. Но, к счастью, стрелять не пришлось. Я медленно опустил оружие, склонил голову и сказал:

— Доброй ночи, Ваше Величество. Смотрю, мои приемники плохо справляются со своей работой.

— Будто эти недотепы могут меня удержать, — усмехнулась Снежная Королева и посмотрела на меня.

Молодая девушка в легком платье-кимоно и с ледяной короной на голове, с белоснежными длинными волосами и бледной, почти синей кожей с изморозью. От нее веяло холодом, но огню, пылающему в кристально-голубых глазах, мог позавидовать любой, даже самый сильный, элементаль. Прекрасна, непокорна и своенравна. Дочь вся в маму пошла.

Снежная Королева сидела на постели рядом с Венерой, нежно гладила ее по голове и ласково улыбалась, наблюдая за дочерью. Было видно, что она скучала по ней все эти годы и благотворила эти ничтожные мгновения за возможность находится рядом.

— А ты как всегда во всеоружии, Гравис, — она указала длинным ногтем на мой таз, полотенце с которого готово было вот-вот упасть. — И времени зря не теряешь, — и провела рукой по ожерелью, отчего змея довольно зажмурилась, чувствуя огромную силу духа. А в это время моя девочка перевернулась, показывая обнаженную кожу, что скрывалась под одеялом. Не вовремя. Совсем не вовремя. — Даже так.

Женщина посмотрела на меня, но теперь в её взгляде читалась потенциальная угроза. Я выдохнул, собираясь с мыслями, но ответить мне не дали:

— Значит так, зятек, — голубые глаза сверкнули, а в комнату проник холодный, промозглый ветер. — Я бы тебя хоть сейчас прибила, да только… ты все делаешь правильно.

Она поправила одеяло, проводя тонкими пальцами по румяной щеке, из-за чего девушка довольно улыбнулась, наслаждаясь материнской лаской, и королева встала, направляясь ко мне.

— Сила пробудилась, — серьезно начала она. — Моя дочь в опасности. Но ты должен ее защитить, — даже без ее слов я собирался это сделать, но услышанное далее повергло меня в ступор: — Но теперь не отдаляйся от нее, а наоборот. Я хочу, чтобы она стала твоей женой. Так она будет в безопасности.

— Вы слишком сильно доверяете мне, — я склонил голову и сжал кулаки. Я не был уверен в том, что смогу себя сдержать. Еще час назад я чуть не убил её, с вожделением представляя мертвое тело на своих руках. Могу ли я так рисковать?

— Доверяю? Ха! — она усмехнулась и скрестила руки на груди. — Я тебе вообще не верю! Но приказываю сделать это только потому, что по сравнению с другими ты — лучший вариант. Венера знает тебя с детства, ты всегда заботился о ней, даже когда стер ей память… Еще и истинным являешься, — последнюю фразу королева произнесла намного тише, кидая в дочь грустный взгляд. — Но! Ни дай боги, ты ее обидешь, твое проклятие покажется тебе прикосновением бабочки. Ясно? — ставни окон громко стукнулись о стены, впуская в комнату метель, показывая, что Снежная Королева не шутит.

— Да, Ваше Величество, — я опустился на одно колено и был полностью солидарен с мыслями духа. Если я обижу свою истинную, я сам себя убью.

А душа подошла ко мне и прошептала более мягко:

— Прошу тебя, защити её, — в голубых глазах отразилась тоска и боль, смешанные с волнением за свою кровь. Мать в последний раз приблизилась к своей дочурке, обняла, поцеловала в лоб, уронив на теплую кожу пару слезинок, и исчезла в снежном вихре.

— Мама… — хриплым голосом прошептала Венера, открывая глаза и прикасаясь рукой ко лбу. С ее глаз по вискам потекли слезы, после чего она испуганно заозиралась. — Агнелий? Где же ты?…

— Я здесь, — я подошел к кровати и, присев на корточки, вытер влажные дорожки с кожи. А она поймала мою руку и прижала к себе, уткнувшись в ладонь своим забавным носиком.

— Ты стер мою память… — утверждала она, внимательно смотря мне в глаза, завораживая своим глубоким изумрудным цветом и длинными ресницами, что, словно крылья бабочки, трепыхали, выдавая сонливость своей хозяйки.

— Да, — не стал спорить я и улыбнулся, проводя пальцами второй руки по ее шее. Она вытянула шейку, жмурясь от удовольствия, как кошка. Я усмехнулся, наслаждаясь видом обнаженной бархатной кожи, которую хотелось покрыть поцелуями, после чего спросил: — Венера, ты выйдешь за меня?

— Что? — она не расслышала и сонно открыла один глаз.

— Я сегодня буду спать на диване, — лучше предложу ей это потом. Когда она сможет нормально сооброжать. А сейчас мне опасно оставаться рядом с ней.

— Нет! — запротестовала Венера, потянув меня за руку на себя. — Не уходи!

Чтобы удержать равновесие, пришлось положить локоть около головы студентки, из-за чего наши лица были слишком близко. Еще немного, и я мог бы впиться в пухлые, сладкие губки, что соблазнительно блестели от влажности. И откуда в ней столько силы?

А это кошка обвила нежными руками мою шею, от чего коварное одеяло снова сползло с ее груди (они сговорились что ли?), показывая маленькие розовые вишенки, призывно торчащие вверх. Кусая губы и глядя на меня мутными глазами, она томно выдохнула:

— Поцелуй меня…

Я бы с радостью поцеловал. Жадно впился бы в сладкий дессерт, откидывая мешающее одеяло и проводя рукой по желанным изгибам. С упоением поглощал бы каждый вздох, наслаждаясь видом спутанных волос и красных щек. Вот только…

— Тебе нужно поспать, — я нежно прикоснулся губами к теплому лобику и аккуратно убрал руки со своей шеи. Она сейчас не понимает, что творит. Пойти на поводу ее желаний — это равносильно воспользоваться ею. — Я оденусь и приду к тебе.

А соблазнительница обиженно надула губки и замотала головой, требуя лечь с ней прямо сейчас и не слушая мои доводы. Как ребенок, честное слово. Ребенок с очень красивым, развитым телом… Хотя ей только 20 лет, что я от нее хочу?

"Всего," — подсказало сознание.