Глава 3

Ей было девять. Был какой-то праздник у тетки, сестры отца. Гостей было много, а вот детей не было совсем, кроме двоюродной сестры, которая была старше Ясмины на 6 лет. Потому и интересы у них были разные.

Яся, бесцельно бродя по дому, вышла на веранду и, заметив лестницу, поднялась на чердак. Осторожно приоткрыла дверь. В большой комнате без перегородок царил полумрак. Все углы были завалены старой мебелью, но комната почему-то показалась девочке очень уютной. Осмелев, Ясмина вошла и стала подходить к старому шкафу, чтобы поискать там что-нибудь интересное.

Резко раздался стук и в комнату хлынул свет. В противоположном конце открылось окно, а на его фоне показалась чья-то фигура. Девочке показалось, что это был мужчина, и от страха она села на старый, продавленный диван.

— Извини, я не хотел тебя напугать. Не бойся! Подойдешь? — голос был мягким и приятным.

Яся все пыталась разглядеть незваного гостя, но у нее не получалось, и она решила подойти.

Перед ней стоял юноша, а не мужчина, как она подумала вначале. На вид ему было лет шестнадцать. Темноволосый и рослый, но за что Ясмина его полюбила сразу- это были его глаза. Теплые, шоколадные с веселой искоркой. Он всегда смотрел на этот мир с задором и юмором.

— Не ожидал тебя здесь увидеть, — он улыбался. — Ты чего по чердакам бродишь?

— Где хочу, там и брожу! — вздернула головку Ясмина.

Ее задело, что он говорил с ней, как с ребенком. Ей было уже почти десять, и у нее уже было много поклонников в школе и во дворе.

— Я уже не маленькая. И никого спрашивать не обязана, — ответила маленькая зазнайка.

— Ну, прости, здесь света мало. Не разглядел! — развел парень руками. — Теперь точно вижу: взрослая. Так почему ты не с гостями?

— Скучно, — буркнула Яся. — А ты раз взрослый, почему здесь сидишь?

— Мне мама рассказывала, что домовые часто прячут свои сокровища на чердаках. И чаще всего в таких старых домах. Думал начать искать, а тут ты! — с серьезным лицом сказал парень, но глаза его смеялись.

— Издеваешься? — надулась девочка, но встретила уже абсолютно серьезный взгляд.

Она даже немного растерялась, хотя уже года два как не верила ни в Деда Мороза, ни в Питера Пена.

— Нет, этого не может быть, ты точно издеваешься! — топнула ногой девчонка.

Парень напротив чуть прищурил глаза и сказал:

— Ты грустная…

— Папа умер, мне тетя рассказала, — меньше всего на свете, Яся хотела говорить об этом кому-нибудь, но сдержаться не смогла. — Мы не виделись с ним, точнее я его совсем не помню, но хотела, чтобы он меня увидел и вернулся к нам! А тут все веселятся, будто ничего не произошло, — с горечью закончила она.

— На взрослых не обращай внимания, они все странные. Иди обниму. Пожалею тебя, что ли…,- он так тепло улыбался, и Яся ответила ему на улыбку, но обниматься не спешила. Тогда парень добавил: — У меня двое младших сестренок. Наверное, твои ровесницы. Пошли к нам! Я тебя потом обратно приведу. Здесь близко!

Парень закрыл окно и потянул в дом, отпрашиваться у родителей.

Так зародилась их дружба. С тех пор Ясмина стала частой гостьей в его доме. Подружилась с его старшим братом и сестренками. Они жили в соседнем дворе.

Он научил кататься ее на велосипеде, лечил царапины после того, как она с него падала. Водил ее и сестер в походы, со своими друзьями. Так продолжалось несколько лет.

С его стороны ни о каких романтических отношениях, и речи не было. Он относился к ней как к сестренке и не более. Дружил с девочками своего возраста, Ясмина же жутко ревновала. Быть с ним всегда, выйти замуж, родить детей и самое главное, чтоб он любил ее всегда. Как и все девочки она грезила о большой и чистой любви.

Потом он ушел служить в армию, а вернувшись женился. Ясмина уехала учиться в Питер.

Но никто из их общих знакомых не знал, про то как счастливый жених за полгода до свадьбы, каждую ночь простаивал у окна Ясмины, пытаясь уговорить девушку встречаться. Она — то все также млела в его присутствии, но к тому времени у нее появилась мечта — уехать в большой город, получить образование и помогать маме, чтобы та наконец, могла себе позволить уйти в отпуск…а он, он хотел семью и детей. Он не был против учебы, но уезжать категорически не хотел. Тогда Ясмина и поняла, что им не по пути и всячески его избегала, хотя до самой его свадьбы, где-то в глубине души, верила, что у них все получится.

С тех пор они остались друзьями, периодически виделись и тепло общались. Такая вот грустная первая любовь.

***

Ясмина вошла в кафе. Мужчина за дальним столиком сразу встал и раскрыл ей свои объятия. Девушка бросилась ему на шею, закрыла глаза и вдыхала такой знакомый, и очень дорогой ей, аромат его одеколона. А он гладил ее по волосам, потом приподнял ее лицо и поцеловал. Как обычно нежно и очень целомудренно.

— Малышка, привет! — от его голоса у нее мурашки побежали по всему телу, и она еще сильнее прижалась к нему.

— Привет! Я так скучала! — говорила она ему в шею. — Мы так редко видимся. Я уже сто лет не была дома. Как ты?

Ясмина готова была стоять так вечность.

— Может мы все-таки присядем, — улыбнулся мужчина.

Девушка села за столик, напротив него и не могла отвести глаз от своего собеседника. Он засмеялся, и она протянула руку, чтобы обрисовать контур любимых губ. Но он перехватил ее руку и поцеловал кончики ее пальцев.

— Яся, ты же знаешь, стоит тебе только сказать «да», и мы будем очень часто видится, — он невесомо потерся лицом об ее ладонь. — Я бы сказал, запредельно часто. Ты не передумала? Все мои слова о любви к тебе до сих пор в силе…

— Нет, — Яся лишь печально покачала головой. — не передумала.

— Злая ты, Яська! — горько усмехнулся он в ответ. — И упрямая! Своим упрямством ты делаешь несчастными сразу трех людей: меня, мою жену и себя!

— Не надо так. Прошу… — начала говорить Яся, забрала свою руку и посмотрела в широкое окно, выходящее на оживленный Витебский проспект.

Но он ее перебил:

— А как, Яся? Как надо? Притвориться, что все хорошо? Что все идет, как надо? Я устал врать. Врать самому себе и жене. А по ночам закрывать глаза и видеть тебя.

Он опустил голову. Мине стало безумно жаль любимого, и она хотела было обнять его. Но побоялась, что не сдержится, плюнет на все и уедет с ним, поэтому лишь коснулась пальцами его руки и спросила:

— Что происходит? У вас не ладится, да? Может это временно… говорят, после рождения ребенка такое бывает, потом все наладится. Нет, честно, где-то я такое слышала!

— Наладится. Обязательно. — ответил он хриплым голосом и убрал руки от лица. Посмотрел на нее усталым взглядом. — Не бери в голову, все у нас как у всех. Ссоримся-миримся. Работа-дом-бар по выходным. Только все не то. Будто чего-то не хватает…

Девушка понимающе кивнула и даже попыталась улыбнуться, хотя веселиться было не от чего. Какой-то он был странный сегодня и разговор не клеился. Всегда веселый и обаятельный, сейчас он был похож на тяжелобольного. Она видела, что ему тяжело, но как дальше вести разговор, чтобы помочь ему, не знала. И она очень не хотела продолжения темы об их совместном будущем.

Вдруг он схватил ее руку, его глаза лихорадочно блестели:

— Вернись ко мне, прошу, вернись! Будет так, как ты захочешь! Я буду ждать столько, сколько нужно! Я же знаю, что ты любишь меня. Скажи, что у нас еще есть шанс!

— Да, я люблю тебя и всегда любила, — отстраненно заговорила девушка, глядя ему в глаза. — с первой минуты, когда увидела тебя на чердаке, — в этом месте они оба улыбнулись, — но быть вместе мы не можем. Я сейчас не могу вернуться, мне надо закончить учебу. Это было, во-первых, а во-вторых, я не буду разбивать твою семью. У тебя ребенок, в конце концов. Все, конечно, может быть. Возможно, ты вновь станешь свободным, а я закончу учебу… может быть…когда-нибудь… — на этих словах девушка запнулась, понимая, что несет чушь.

Но подобрать слова, чтобы объяснить ему свою мысль, про то, что со своей личной жизнью, он должен разобраться сам и придти к ней уже свободным, она так и не смогла.

— Я понял тебя, — он резко встал, — мне нужно идти, скоро электричка.

— Прости-прости, не уходи, пожалуйста, — девушка тоже вскочила и схватила его за рукав куртки, — Побудь со мной, давай поговорим о чем-нибудь другом! Расскажи мне о сыне. Какой он? Я еще не рассказала тебе о себе. Пожалуйста…

— Не надо, котенок…я пойду. Не провожай меня, — он разжал ее пальцы и ушел, не оглянувшись.

Это был последний раз, когда она видела его живым.

А в тот злополучный вечер, Ясмина, закрыв ладонями лицо, рыдала в небольшой кафешке за стеклянными окнами, не замечая припаркованный на другой стороне дороги, спортивный автомобиль Ярослава. Парень наблюдал за ними все это время и сейчас недовольно хмурился. Нажал на газ и тихо двинулся за собеседником Мины, идущим вдоль дороги к зданию вокзала.