Клятва

— Здравствуй, коли не шутишь, — со смехом в голосе ответил синеглазому пират, — что ж, думаю, надо представиться и мне, зовут меня Даш, и я нанят этой молодой милис (межгалактическое обращение к женщине), чтобы доставить вас с ней в безопасное место, — просветил, лукаво смотря и задорно подкручивая ус.

— Тари, что ты там стоишь!? Иди, садись за стол, поешь, ты наверно голоден? — возразить мне парень не успел, его живот протяжно проурчал, выдавая своего хозяина с головой и заставляя смущаться.

Бесцеремонно схватила крылатого за руку и потащила к столу, усадив напротив себя по правую руку от главы стола — капитана.

— Ты, что есть любишь? Овощи? Мясо? — интересуюсь, пододвигая к нему разные блюда, стараясь уловить реакции и понять, что ему понравится.

Забавно было наблюдать, как недоверчиво он обнюхал все блюда, пробуя от каждого по кусочку. В итоге одобрен был овощной салат, за исключением некоторых ингредиентов, которые он сдвигал в сторону, смешно морща нос. А так же понравилось бедро курняшки, это птица наподобие Земной курицы, только крупнее. Но главное было, что с его питанием проблем не возникло, от этой новости я с облегчением выдохнула. А то уж рисовала себе жуткие картины, что эти пернатые питаются каким-нибудь нектаром редкого дерева, собранным в ночь великого парада планет. Какое счастье, что он практически всеяден! Фух!

По окончании завтрака Даш поинтересовался:

— Как же ты, Тари, оказался в той лаборатории? Тебя захватили?

— Вообще то, сокращенно мое имя — Лиа, — сказал он, снова поморщившись. Затем вздохнув, продолжил: — На нашу планету часто залетают чужие корабли. Но наша раса не желала контактов, города скрыты магией от чужих глаз. Поэтому нападения и захватов у нас не бывает… Меня приложили сонным заклинанием и подкинули к кораблю. До сих пор удивляюсь, почему просто не убили…?

— У тебя есть враги? — продолжал выпытывать пират.

— Враги? — внимательно посмотрев на нас, он слегка пожал плечами, — Не знаю, куда их причислить. Это были мачеха и мой брат по отцу. Просто отец умер недавно, и я стал в доме совсем лишним. Я и до этого жил лишь из милости и его памяти о моей матери…

Он резко замолк и внимательно посмотрел на меня, долго и изучающе. Я даже смутилась от такого прямого и прожигающего взгляда, казалось, что он опять сканирует мои мысли, а может, не казалось… Кто же знает, с его то способностями? Взгляд самого Тари или Лиа, как он назвался, был странным, он метался от решимости до недоверия. Но в итоге, что-то решив для себя, встал и подошел ко мне.

— Это ведь ты меня спасла от опытов и забрала? — я молча кивнула ему в ответ.

Снова долго смотрел в мои глаза, а дальнейшее заставило нас с Дашем потерять челюсти, где-то на полу, потому что именно на этот самый пол Тари и опустился на колени передо мной. И не успела я пискнуть, как он, взяв со стола нож, заявил:

— По обычаям моего народа, жизнь спасенного принадлежит спасшему его… — С этими словами он резанул себя по запястью, произнеся: — Я, Тариалиашилил из рода Весенкас признаю тебя Вика хозяйкой моей жизни и отдаю тебе право решать мою судьбу!

Яркая вспышка ослепила нас, а затем произошли две вещи: парень повалился на пол, держась рукой за грудь и издав громкий стон; только хотела кинуться к нему на помощь, как мое плечо прожгло сильной болью, от которой я сама упала на колени.

— Чтоб я сдох! — раздался сбоку от нас удивленный возглас пирата.

— Вот только твоей смерти мне не хватает для полного счастья, — проворчала я, сдирая с плеча ткань одежды, а рассмотрев там рисунок, на подобии древних татуировок, чуть не повторила возглас Дашира сама.

Но удивляться было некогда, доползла до Тари, перевернула парня, который оказался без сознания, на спину при помощи капитана. Расстегнула его рубаху, чтобы понять почему он стонал. И снова обомлела, на его левой груди тоже была "тату", но выглядела она, как клеймо, такие до сих пор ставят на рабов на отсталых планетах, где рабство процветает. Аккуратно коснулась рисунка на его коже, и… он стал перламутровым, как его крылья. Это что вообще такое? Так, стоп! Запястье же еще! Схватила его за руку, но там не оказалось даже шрама.

— Дааааш, — жалобно позвала я, — что это все значит то? А?

— Похоже, он отдал право решать его жизнь тебе… Уж не знаю, что там у него на планетке происходит, но теперь он точно стал твоей личной проблемой, очень большой причем, — бурчал Даш, подымая крылатого на руки и унося в его каюту.

Прошла следом за ними и сев рядом с парнем и стала ждать, когда синеглазый придет в себя и объяснит, наконец, что это было за представление. Тари очнулся лишь через час, когда я уже начала клевать носом.

— Вика? — раздался его удивленный голос.

— А кого ты ожидал увидеть? Мы вроде как в космосе, гостей не должно быть, если только стражи не догонят, — вздохнула я, подходя к нему, присаживаясь на край кровати и на всякий случай пробуя его температуру, прикоснувшись ладонью ко лбу.

— Я просто вообще никого не ожидал увидеть… — смутился парень, косясь на мою руку.

Я посмотрела на него, и, указав пальцем на клеймо на его груди, спросила:

— А это что такое?

— Знак принадлежности моей жизни тебе, — тихо ответил златовласый, рассматривая этот самый знак.

— У меня лишь один вопрос… Зачем? Я спасла тебя просто, потому, что понравился, я не ждала от тебя никаких жертв. Особенно таких.

— Моя жизнь никогда ничего не стоила… Если и тебе не нужна… То тебе достаточно приказать и я убью себя.

— Чего!? Я тут рискую, спасаю его, а он "я убью себя"!? — я так разозлилась, что даже замахнулась в желании ударить этого паршивца. Но его реакция меня остановила, он не дернулся, не отшатнулся, не перехватил моей руки, а лишь со смирением закрыл глаза в ожидании удара. Это, черт возьми, что за реакция!?

— Слушай, — вкрадчиво спросила я, — а, если не я, а кто другой на тебя замахнется? Что сделал бы?

— Если не прикажешь не трогать, то или руку сломаю, или еще что. Но любое твое пожелание я выполню, метка не даст ослушаться.

— Любое? Любое!? А если я захочу, чтобы ты с моста прыгнул или с голым задом ходил? Эти тоже? Что ты делаешь!? Стой! — вскрикнула я, увидев, как с видом обреченной решимости он начал расстегивать брюки.

Мама дорогая! Это что за клятва такая, что превращает чело… существо считай в раба? Но меня послушался и заголятся перестал. Боже! Даш прав! Проблема, нет, ПРОБЛЕМА!

— Так, а почему тебе нельзя ослушаться? Что будет?

— Чем сильнее я буду противиться, тем сильнее будет боль от печати, пока она не убьет меня.

— Твою же! Опять смерть! — выдохнула я, падая на кровать на спину, направив взгляд в потолок, чтобы обдумать, — Скажи мне, а зачем ты вообще эту клятву принес? Я же не просила.

— Я обязан был так поступить, это обязанность любого спасенного. Любой лари так поступит.

— Лари? — устало поинтересовалась.

— Да, так называется наша раса.

— И что потом происходит у вас с теми, у кого такая привязка?

— Я точно не знаю… Служат спасшему, как прикажут. Ну, или пока не спасут своего спасителя, тогда клятва считается выполненной.

— То есть, чтобы разорвать это, тебе надо меня спасти? И больше никак?

— Никак… Наверно…

— Наверно? — я вся превратилась в слух.

— Была древняя легенда, один юноша спас девушку, она выполнила свой долг и стала ему служить, но спустя время они влюбились друг в друга, и говорят, что в день, когда были сказаны признания в любви, клятва посчиталась исполненной. Но это лишь легенда…

— Так, два способа лучше, чем ничего… Берегись! Буду влюблять! — пошутила я, вскакивая с кровати в более приподнятом настроении и чмокнув ошарашенного парня в щеку, ушла к себе.

Боже! Мне столько надо обдумать, столько понять для себя. Но об этом позже. Мне нужно отвлечься… Хочу пироженку!