— Профессор, а это нормально что тут никого нет? — Шепотом поинтересовалась я. И почему мне эта мысль в голову пришла только сейчас?
— Где все работники и владельцы остальных лабораторий? — Уточнил мужчина, на что я кивнула. — Все дело в том, что данный тоннель крайне велик и многогранен, в нем достаточно много ответвлений и коридоров, за счет чего, здешние работники могут и не знать кто кроме них пользуется этими ходами.
Я замедлила шаг и оглянулась вокруг, сколько мы шли до лаборатории профессора, а от нее к его дому, я не заметила ни одного ответвления, или подъема. Просто один очень длинный нескончаемый коридор. Потом мне вспомнился способ охраны, лаборатории профессора Уэйна, и я кажется даже начала что-то понимать.
— У тебя очень богатая мимика, Эмма. — Как же странно было слышать такое панибратское отношение в свой адрес. Профессор улыбнулся, продолжая наблюдать за мной. — Хорошо, продолжим более формальное общение. Вы все правильно поняли, мисс Колли. Каждое ответвление защищено очередной охранной системой, и допуск туда имеют не все.
Нет, формальное общение мне тоже уже как-то не очень нравилось, но это было хоть привычней.
— А как вы тогда находите входы и выходы?
— Все дело в том же допуске, может когда-нибудь я вам это покажу. Кстати, мы уже пришли.
Сосредоточившись, профессор снял очередное, чужое охранное заклинание. И вот мне интересно, где он научился таким фокусам? В университетах и академиях такого явно не преподают. Но мужчина сделал вид, что не увидел моего вопросительного взгляда, и предложил пройти вперед.
Я засомневалась. В памяти еще остался отпечаток тех эмоций и чувств, что вызывал дом убитого, и мне как-то не хотелось повторять этого вновь. Оставшись стоять на месте, я посмотрела на профессора с мольбой в глазах, произнеся:
— А вы уверенны, что нам стоит вновь посещать это место?
Мужчина кивнул.
— Полностью уверен. Я думаю, что после всех манипуляций, что я проведу с домом, мы сможем получть как минимум один ответ.
— Это какой же? — Пыталась я потянуть время, собираясь с духом.
— Чего вы так испугались в том доме. — Ответил профессор. — За эти дни я часто возвращался мыслями к дому, и он никак не хотел оставлять меня в покое. А буквально сегодня утром, ко мне зашел один очень старый знакомый, мастер иллюзий кстати. Мы с ним разговорились, и я рассказал ему про вашу реакцию. Удивительно то, что он уже сталкивался с таким явлением, и как нетрудно догадаться, одной особе становилось плохо как только он сталкивался с иллюзиями. Порой доходило до абсурда, но он мог распознать любую, даже самую качественную иллюзию лишь взглянув на нее. После я попросил у знакомого помощи, и он предоставил мне один очень сильный и могущественный артефакт, что развеивает любые искаженные реальности.
И мне продемонстрировали маленькую брошь, настолько искусной работы, что я непроизвольно задержала дыхание, любуясь непревзойденной красотой.
— Я рад что вам нравится. — Улыбнулся мужчина. — Ну что, готовы?
Ради такого раскрытия тайн, я была готова ко всему, и вновь набрав побольше воздуха в грудь, начала подниматься по крутой лестнице, прямо в дом убитого.
***
Когда в доме никто не живет, это ощущается. В каждом уголке поселяется холод, в воздухе витает тоска и отчаянье. Сырость и влага начинают главенствовать в параде, опустевшего жилья. Поэтому было совсем неудивительно что в доме оказалось прохладней чем в тоннеле, и я потуже запахнула пальто, отступая в сторону и рассматривая мрачный антураж гостиной. А в ней ничего не изменилось, тот же мрак ночи, та же мебель и стены, и все это как и в прошлый раз, пугало меня до дрожи.
Меня хватило ровно на три шага, после чего ноги одеревенели, и я осталась стоять, переполняемая ужасом этого казалось бы спокойного места.
Алекс появился почти сразу. Окинул меня встревоженным взглядом, закрыл проход в тоннель и встал рядом, притягивая к своему теплому боку. Я вцепилась в мужчину так, словно он был последней надеждой человечества. А он, обнял меня крепче одной рукой и еле слышно прошептал в мою макушку.
— Прости меня за это, маленькая.
А после, не теряя больше времени, он вытянул ладонь с брошью вперед, и закрыв глаза, концентрируясь на потоке собственной энергии начал произносить слова на непонятном языке.
Секунда, вторая, третья, ничего не происходило, но вот проходит еще пару мгновений, и комната начинает неузнаваемо меняться. Сама брошь при этом начала давать достаточно света, и окружающее пространство стало видно немного лучше.
Я такого не видела даже в кошмарах. На полу, диванах, столах и даже стенах, следы от глубоких царапин. Мягкая мебель изорвана в пух и прах, да так что из нее торчали и пружины и наполнители. Искореженные поломанные стулья, валялись изломанной грудой по углам комнаты. На стенах брызгами кровь, разорванные картины лохмотьями висели на рамах. Дверь… одна дверь была выбита из петель и на ее месте зияла пустота, открывая вид на точно такой же изломанный коридор. На полу местами лужи застывшей крови. Окровавленные следы рук то на паркете, то на стенах, то на потолке… Выведенная корявая надпись: «Помогите!», красовалась на стекле. А там, в дальнем углу, ближе к дверям, валялась горстка обглоданных человеческих костей.
Меня замутило не на шутку, и я отвернулась, упираясь головой в мужчину, что открыв глаза, так и окаменел.
Это было не место битвы, и даже не побоище. Тут бесновался зверь. Дикий, необузданный зверь с невероятной жаждой убийства. Он буйствовал, пытаясь найти выход из этих стен, что держали его пойманным в тиски. Монстр… Настоящий монстр, вот кто это делал. Закрытый в клетке дикий монстр, голодный и жутко злой.
Сделав пару глубоких вдохов, я вновь открыла глаза. В стене за нашими спинами, были видны выбоины, словно кто-то пытался ее протаранить, обеспечивая себе путь к свободе. По побелке растянулась паутина трещин, казалось еще пару мгновений, и стена просто обрушится, но она стояла…
За окном дождь начал лить с утроенной силой, молнии рассекали небосклон, освещая представший передо мною ужас. Раскаты грома, заставляли вздрагивать, и тихонечко скулить от той картины что представала пред глазами, куда бы я ни взглянула.
Мне все казалось, что там за окном за нами кто-то следит. Кто-то ходит и высматривает новых жертв. Кто-то темный, высокий и в плаще, готов был спустить на нас всех своих питомцев давая тем, возможность порезвиться и закусить нарушителями покоя. Сверкнула молния, и там за стеной дождя…
Я закричала, истошно закричала вцепившись в мужчину рядом.
Алекс вздрогнул и резко обернулся, готовый дать отпор любому, кто посмел бы сейчас сюда проникнуть. Но не было никого. Просто фантазия и игра теней сыграли злую шутку.
Мужчина понял это не сразу, но когда понял, обнял крепче, успокаивающе поглаживая по голове и нашептывая на ушко всякие глупости. Как меня вытаскивали и уводили из злополучного дома, я запомнила плохо. Все вздрагивая от сверкающих молний и раскатов грома и продолжая прятать лицо в мужском плаще, я просто шла туда, куда вели.
Кажется я теперь всю оставшуюся жизнь буду бояться грома и молний.
Заведя в свое жилище, профессор не отпускал моей руки все то время, сколько снимал верхнюю одежду с меня и себя. Потом повел на кухню и так же не выпуская моей руки, поставил чайник, усадил меня на стул и опустился передо мной на корточки, заключая мои ладони в свои и с беспокойством заглядывая в глаза.
— Я не должен был брать тебя с собой, прости. — Тихо прошептал мужчина. — Маленькая, ну как ты?
И только после этих слов я сорвалась. Как же я плакала. Я просто рыдала у мужчины на плече, всхлипывая и вздрагивая, при каждом дурном воспоминании за последнюю неделю. За все те моменты, когда я была на волосок от смерти, за все встречи с монстрами, за все то отчаянье и страх. Меня наконец-то отпустило, и я рыдала так, как не ревела даже в детстве.
Цепляясь за одежду мужчины, я заливала слезами то его плечо, то его грудь, даже не отдавая себе отчета в том, что уже давно сижу у него на коленях. Он мне казался единственным незыблемым бастионном, среди бушующего океана безумия последних дней. Такой добрый, теплый, податливый, он успокаивающе гладил меня по волосам, обнимая все крепче и порой сжимая так, что становилось нечем дышать. Он не стесняясь сидел на полу и самозабвенно шептал какие-то глупости мне на ухо, терпеливо дожидаясь когда я успокоюсь.
А я никак не могла взять себя в руки, пока не почувствовала, легкие, почти неощутимые поцелуи, то в висок, то в ушко, то в щеку. И в тот же миг замерла как пойманный в силки зверек, совершенно забывая о том как буквально пару секунд назад самозабвенно предавалась незамысловатой женской истерике.
Мужчина отстранился, и виновато улыбнувшись, заглянул в глаза.
— Прости меня.
Я резко замотала головой, и пока Алекс не до конца расстроился, поспешила его уверить.
— Вас не за что прощать. Даже наоборот, если вспомнить сколько раз за это время вы меня спасли, то это я должна просить прощенья и благодарить.
— Если бы не я, ты бы в эти ситуации даже не попадала. — Поспешил он опровергнуть мои уверения, мягко улыбнувшись.
— Если бы не вы Александр, я бы все это попыталась проделать в одиночку, и неизвестно что со мной стало бы. — Сказала я, положив ладонь ему на грудь, аккурат туда, где размеренно билось мужское сердце.
Профессор положил свою большую ладонь на мою, немного сжал и поднеся к губам, не отрывая своего проницательного взгляда от моего, легко поцеловал кончики моих похолодевших пальцев.
Знаете состояние, когда неожиданный холодок пробегает по телу, и мелкая дрожь, почти как щекотка, следует за ним, расползаясь абсолютно по всем уголкам до самых кончиков пальцев? Так вот, в тот момент я испытала именно это, правда в разы сильнее и ярче. Этот миг, будоражил, интриговал, и заставлял трепетать меня всю. Что там бабочки в животе? Они ничто по сравнению с пережитыми мною ощущениями.