Глава пятая У ЛАДОЖСКОГО КНЯЗЯ

Пока плыли мы в Ладогу, привязался я к Кукше все равно что к сыну. Сперва не желал он меня признавать. Бывало, подхожу к нему с лаской, а он, того и гляди зарычит или укусит. Этим-то он и понравился мне. Зато не скрою, я почувствовал гордость, когда он мало-помалу начал приручаться.

Вскоре убедился я: не зря мне казалось, что он может укусить руку, протянутую к нему с лаской. Приплыли мы в Ладогу и сразу попали на пир. Орвар Стрела, ладожский конунг, встретил нас приветливо, Хаскульда и меня усадил на почетное сиденье рядом с собой. Другим тоже оказал всяческую честь.

Полюбопытствовал он, конечно, что за отрок с нами. Когда поведали мы ему о Кукше, конунг самолично приказал налить в самый красивый рог меду и отнести Кукше: раз, мол, он воин, пусть пьет.

Захотелось конунгу рассмотреть Кукшу поближе, и подозвал он его к себе. Кукша не робеет, подходит. Конунг улыбается, берет его за подбородок, и тут выхватывает Кукша нож из-за пояса и всаживает его конунгу в руку. Уж не знаю, как у него за поясом нож очутился!

Не понравилось мне, как конунг с Кукшей обошелся, пнул он его, точно пса, хорошо еще — не искалечил. Вижу, Хаскульду это тоже не понравилось. Однако промолчали мы.

Только начались у нас с конунгом с того раза нелады.

^{Начались у нас с конунгом с того раза нелады.}

Кто-то нашептал ему, будто Хаскульд утаил часть конунговой дани. Дальше — больше. Кончилось тем, что покинули мы конунга, уплыли из Гардарики.

Жаль было оставлять Гардарики. Благословенная страна! Нигде нет столь дешевых рабов, нигде нет такого изобилия драгоценной пушнины. Серебро и золото с Востока первым делом попадают в Гардарики! Меду, подобного тамошнему, нет на всем свете! А какие там рабыни!

Одно плохо — жизнь чересчур спокойная. Викинг нет-нет да и затоскует по морю, по набегам, по сражениям. А там, того и гляди, моль паруса побьет[6]. Мы с Хаскульдом давно уже собирались проветриться. Но не уплыли бы мы оттуда навсегда, кабы не распря с Орваром. Впрочем, есть тому и еще одна причину, более важная.

Спору нет, Орвар Стрела — доблестный вождь, на стоящий морской конунг, избороздил все моря. Особенно знаменит он как лучник. У него полон тул заколдованных стрел, на каждой магические руны[7] начертаны. От его стрелы никто не может уйти. Не зря он зовется Орвар Стрела.

Однако викинг должен, как видно, хоть время от времени выходить в море. От морской соли крепнет сердце. А тому, кто позволяет себе расслабиться, судьба перестает посылать удачу. В последнее время нам с Хаскульдом стало казаться, что счастье оставило Орвара.

И конечно, не случайно Кукша ударил ладожского конунга ножом, это судьба Кукшиной рукой пометила Орвара Стрелу знаком неудачи. Рассудили мы, что плохо кончит ладожский конунг и незачем нам делить с ним его несчастливую судьбу.