Практически сразу стало немного легче на душе поскольку вполне вероятно, что все живы. Но напрягало, что я не знаю кто и как это сделал. Хоть телепортация и похожа на мекланскую, но меклане которые обитают в этой части звездного скопления не должны ею владеть.

Но если не эти меклане отколовшиеся в свое время от основной части цивилизации то единственным вариантом были еще джоре. И тут я просто не представлял, что лучше, что хуже. Ведь про меклан я хоть что-то знал, а про джоре только из рассказов Бурля который и сам мало о них знал.

Следующие сутки я осторожно проверял корабль, но ничего постороннего не обнаружил. Просто весь корабль был лишен энергии и экипажа, все остальное было на местах.

Смысла дольше гулять по пустому и мертвому кораблю не было. Тем более убраться я отсюда никуда не мог, без запуска реактора я не мог даже запитать телепортационный диск и вернуться на базу.

А потому отключив маскировку которая и так сожрала за сутки половину батарей скафандра я направился в реакторный отсек. Для подобных случаев когда корабль лишается полностью энергии, а реакторы глохнут есть специальный генератор, для его запуска необходимо создать все несколько искр после чего вещества в генераторе начинают вступать в реакцию и начинает вырабатываться энергия.

Для создания искр на генераторе как бы смешно это не звучало был обыкновенный стартер, берешь крутишь ручку, внутри создаются искры, запускается химическая реакция и генератор выдает электричество для зарядки пусковых конденсаторов.

Подобные генераторы к сожалению одноразовые и после пяти часов работы его можно будет только выкинуть. Но за эти пять часов должно накопить достаточно заряда для двухкратного запуска реактора.

Так что у меня было всего две попытки для того чтобы запустить резервный реактор, к сожалению для основного реактора требуется куда больший заряд для запуска.

К счастью резервный реактор удалось реанимировать с первого раза. Практически сразу начали оживать все системы корабля, вначале появилось освещение в реакторном отсеке, через несколько минут включился генератор искусственной гравитации.

Еще через минут десять очнулась система жизнеобеспечения и начала подавать воздух в реакторный отсек. Ну хоть нехватка энергии теперь мне не грозит и можно внимательней осмотреть корабль уже при помощи мощных корабельных сканеров, а не портативных встроенных в скафандр.

Через час после запуска резервного реактора удалось перезапустить основной, резервный я решил на всякий случай не отключать, а просто вывести на минимальный режим работы.

Вскоре весь корабль вновь был полностью на ходу, я сразу же включил системы самодиагностики, но ни одна из них не смогла обнаружить причины отключения оборудования.

Обследование окружающего космического пространства тоже мало что дало. Кое-какой результат был только с кристальных сенсоров установленных Рыруром, хорошо, что я был каким никаким, но псионом, благодаря этому я мог взаимодействовать с этими кристальными системами.

Оказалось, что за две минуты до исчезновения экипажа в десяти миллионах километров от корабля было зафиксировано искажение метрики пространства, а гравитационный детектор массы обнаружил объект массой в два миллиона тонн.

И ведь основные системы корабля не обнаружили этого, лишь те которые успел установить Рырур. Те которые работали не на электричестве, а на ментальной энергии и еще чем-то, объяснения Рырура я к сожалению так и не смог понять.

Масса в два миллиона тонн говорила, что тут был корабль среднего класса, больше чем мой корвет, но не намного. Но все это давало очень мало информации я пытался найти хоть что-то что могло сказать кто же похитил экипаж, но в голову ничего не приходило.

Вернувшись на мостик я решил облететь систему еще раз с максимальной чувствительностью сенсоров Рырура. Больше никаких идей как еще мне обнаружить хоть какие-то следы у меня не было.

К концу третьих суток я уже откровенно паниковал. Да со мной ничего не произошло, но ведь остальных нет, и главное пропала Кара. Только сейчас я понял, что она заняла в моем сердце не меньше места чем и Грея.

— Искин, сворачивай поиски, — произнес я понимая, что вот так торчать в системе смысла больше не было. — Сбрось маяк с информацией о произошедшем.

— Маяк сброшен, срок минут до возвращения разведывательных зондов на борт корабля. — произнес искин.

— Начинай расчет маршрута к системе Союза Трех, — произнес я, — Надо проверить не знают ли там что-то о похищении моего экипажа.

— Капитан, анализируя данные по Союзу Трех вероятность того, что это они провели похищение очень низки, не больше трех процентов. — произнес искин.

— А у тебя есть лучше идея? — спросил я у искина.

— Нет, но вероятность участия мелан этого звездного скопления в похищении не больше трех процентов. — ответил искин.

— Это для тебя железяка всего три процента, а для меня это целых три. — произнес я, — У меня нет других идей, да и надо выполнить миссию командования. Совместим оба задания.

— Принято, — произнес искин, — Капитан после погружения в гиперпространство я бы рекомендовал вам здоровый сон.

— Заткнись железяка, — в ярости вскочил я с кресла, — Саша, надо успокоится, он просто искин и не виноват ни в чем, — крепко сжав кулаки начал как мантру повторять я.

Как бы искин не злил меня, но доля истины в его словах была. Последние сутки я вовсе был на стимуляторах и даже если я не хочу засыпать мне придется, через пять часов стимуляторы перестанут действовать и без новой порции я отрублюсь.

После прыжка через гиперокно я направился в нашу каюту. Но стоило двери открыться как я понял, что не смогу переступить порог, тут все слишком напоминает мне о Каре. Хоть я и надеялся найти своих друзей, но разум твердо подсказывал шансы на это были слишком маленькими, следовало признать, что я потерял весь свой экипаж от непонятной ерунды.

Вообще такое не редкость, космос очень опасная штука и не смотря на то, что люди могут летать через всю галактику мы очень мало знаем о нем. Примерно три из четырех дальних исследовательских экспедиции заканчиваются полной пропажей корабля.

То что у меня до этого момента весь экипаж оставался живым можно было объяснить только везением. Немного постояв на пороге каюты я развернулся и направился в ближайшую пустую, сомневаюсь, что я смогу еще раз войти в нашу каюту.

Заснуть самостоятельно у меня не получилось, в сознании постоянно прокручивались совместные моменты с Карой, наше знакомство когда она стеснялась раздеться рядом с медицинской капсулой, ее попытки привлечь мое внимание.

Все это прокручивалось по кругу и заставляло чувствовать меня с каждым моментом хуже. Чтобы депрессивное состояние не привело к каким-то более серьезным последствиям я решил не дожидаться окончания действия стимуляторов, а просто отключить себя при помощи нейросети.

Пришел в себя я за час до выхода из гиперпространства. К моему удивлению самочувствие было уже немного лучше, да на душе было тошно, но я хотя бы мог думать уже не только о Каре и друзьях которые пропали.

Выход я провел в режиме красной тревоги, но никого так и не обнаружил. Сбросив статический заряд я отправил топливозаправщик в атмосферу газового гиганта. Сосредоточившись на ручном управлении бота мне удалось отвлечься от депрессивных мыслей.

Сообщать на базу о пропаже смысла толком не было, все равно они ничего сделать не смогут, а так есть хоть и маленькие шансы на то, что я смогу обнаружить какие-то следы пропавшего экипажа.

Следующие четыре прыжка прошли в постоянной работе, я специально нагружал себя работой на инженерной палубе так чтобы я не мог думать ни о чем другом, после работы я направлялся в симулятор и на арене пытался победить сильнейших рукопашных бойцов аграфов. Несмотря на свои генетические коррекции и постоянные тренировки я в девяти из десяти случаях проигрывал.

Но боль в синяках, ранах и переломах позволяли мне не думать о произошедшем. После симулятора медицинский дроид доставлял меня в капсулу и с утра после выздоровления и сна день у меня начинался вновь.

Наконец-то после финального прыжка я оказался в пяти световых днях от системы в которой расположилась станция Союза Трех. Собрав все необходимое для проникновения на станцию на абордажном челноке с невидимостью я оставил корабль в межзвездной пустоте обесточив все второстепенное оборудование в том числе и жизнеобеспечение, все равно наш небольшой сад был полностью уничтожен внезапно лишившимся атмосферы кораблем, так что смысла держать ее активной не было никакого.

Полет в систему занял всего одни сутки из-за невозможности использовать гипердвигатель. Хоть в челноке и был одноразовый рассчитанный на три прыжка гипердвигатель, но возмущения в метрике пространства можно было обнаружить как не старайся его замаскировать.

А так слабый гравитационный двигатель разогнал челнок до пятидесяти тысяч километров в секунду и немногим больше чем за сутки я был уже в паре миллионах километров от станции. При этом искажения гравитации были столь незначительны, что уже в паре километров их зафиксировать было практически невозможно самыми чувствительными сенсорами Содружества.

Станция Союза Трех была впечатляющая, теперь я понимал почему Бурль так хотел тут покопаться. В прошлый раз я смог только при помощи сенсоров оценить ее размеры.

Десять километров в диаметре, да в Содружестве бывали станции и крупнее, но в единичном исполнении и в основном созданная на базе астероида. Эта же станция была именно построенная и и представлял из себя сферу диаметром в семь километров на поверхности которой находились шпили длинной в в полтора километра и шириной в пару сотен метров.