Мелинда Минкс
Мелинда Минкс
"Невеста для отца-одиночки"
Серия: вне серии
Автор: Мелинда Минкс
Название: Невеста для отца-одиночки
Серия: вне серии
Перевод: Bad Banny (1-19 гл.), Iva Nova (с 20 гл)
Редактор: Eva_Ber
Обложка: Bad Banny
Оформление:
Eva_Ber
Аннотация
Дикон
У меня есть один месяц, чтобы найти себе невесту, или же я потеряю дочь.
Дескать, татуировщик-сквернослов не может быть офигенным отцом.
Полная хрень! Но, по словам адвоката, чтобы убедить судью, мне нужна нравственная и добропорядочная невеста.
Я знаю просто идеальную девушку — черт! — думаю, что она возможно даже может быть девственницей.
Одна только загвоздка. Она лучшая подруга моей сестры, и она ненавидит меня до мозга костей.
Рита
Когда брат моей лучшей подруги попросил меня выйти за него замуж, я чуть не врезала ему. Я более чем уверена, что он просто дразнит и подначивает меня, впрочем, как и всегда, но брак — это не повод для шуток. Не тогда, когда мне вот-вот стукнет тридцать, а на горизонте никого, да и в ближайшем будущем не предвидится. И не тогда, когда я всегда была влюблена в него по уши, как последняя дурочка.
Затем он говорит, что настроен серьезно. Ему нужно, чтобы я согласилась на это, иначе у него отберут дочь.
Мне нужно отказаться. Он всегда обращался со мной как с дерьмом, тем самым уничижая мои чувства к нему и делая их еще более жалкими.
Но как я могу не влюбится в него до беспамятства? Он всегда носит тонкие, обтягивающие майки, которые только подчеркивают его рельефный пресс и широкие плечи. И как бы скверно не отзывались некоторые люди о нем как об отце, он был настолько милым со своей дочкой, и настолько же мерзко вел себя по отношению ко мне.
Возможно я и смогу сказать «да». Но я бы сделала это ради его дочери, а не ради него. И определенно, я не пошла бы на это, отчаянно лелея надежду на то, что он увидит во мне не только чудаковатую подругу своей сестры — что он прикоснется ко мне и сделает меня своей — нет, определенно, нет.
Пролог
Я смотрю в океан его голубых глаз. Он улыбается мне, и на его покрытых темной щетиной щеках появляются ямочки.
У меня все еще слегка кружится голова, когда отголоски приятных ощущений обволакивают меня своими теплыми объятиями. Он первый мужчина, который когда-либо заставлял меня кончить. И второй мужчина, с которым я когда-либо спала.
И он мой муж.
Ну, вроде того.
— Рита, — зовет он, осторожно потянув меня за руки с кровати. Он прижимает меня к стене. Его хриплый голос звучит, как чистый грех, — то, что мы только что сделали, и было чистым грехом. Не важно, женаты мы или нет.
Его мощное тело плотно прижимается ко мне. Он сплошь покрыт чернилами и мышцами. Его четко очерченные кубики и косые мышцы пресса покрыты тонким слоем пота от нашей предыдущего постельного раунда, и свет, отражаясь от его блестящей кожи, заставляет мой взгляд спуститься ниже. И тогда я замечаю его толстый член, каменно-твердый и плотно прижимающийся к его прессу. Все мое внимание приковано к нему.
Поверить не могу, что эта огромная штуковина только что была глубоко внутри меня. Не могу поверить, что такая примерная христианская девушка, как я, вышла замуж за художника-татуировщика, и не могу поверить, что позволила ему взять меня сзади. Я даже просила его — нет, я умоляла его — сделать это.
Я не предполагала, что этот брак перерастет в настоящий. Я думала, что всего лишь скажу «да», чтобы помочь ему вернуть дочь.
Но когда я натыкаюсь на дерзкую ухмылку Дикона, пока он наклоняется и прижимается губами к одному из моих чрезмерно чувствительных сосков, я понимаю, что все это время лгала себе. Я всегда хотела Дикона Шепарда, просто никогда не думала, что мне удастся заполучить его. Тем более таким образом.
Глава 1
Дикон
— Уверен, что хочешь сделать всё за один раз? — спрашиваю я.
Рольф кивает. Он большой байкер с огромными руками, а это значит, что на татуировку, чтобы ее закончить, уйдет еще больше времени чем обычно.
— Мы ведь почти доделали? — спрашивает он. — Просто закончи ее.
Я пожимаю плечами и меняю черную краску на красную в татуировочном пистолете.
— Сделаю все, что смогу, но через час мне нужно забрать дочь из школы.
Он смеется.
— Какого черта, чувак, — говорит он. — Разве у тебя нет старушки, чтобы делать такие вещи (прим. в байкерской среде принято называть своих женщин «старухами»)?
Я втыкаю новую иглу в его плоть, гораздо сильнее, чем нужно.
— Эй! — он ворчит. — Значит, женщины нет? Не надо меня колоть, чувак, за то, что я просто задал вопрос.
Моя жена мертва, и я не люблю говорить об этом.
— Если ты перестанешь задавать вопросы, — говорю я, — то я мог бы закончить ее через час.
Я набиваю татуировку с изображением большого черепа, с которого капает кровь, и мне нужно заполнить кровь красным цветом. Здесь много крови. Байкеры любят подобного плана татуировки, которые привлекают внимание.
Я не могу рисковать, даже на минуту опоздав, чтобы забрать Элси из школы. Я любил свою жену до самого последнего ее вздоха, но также сильно, как я любил ее, ровно настолько же я ненавидел ее родителей. Таким же трагичным, как смерть вашей жены, для вас станет вечное осознание того, что ее родственники никуда не денутся после ее смерти. Теперь не было Стейси, чтобы выступить в качестве посредника и помешать ее родне вести себя как гребаные придурки, — как по мне, так ее родители... никто иные как, бл*дь, первоклассные мудаки. Они считают, что я не смогу в одиночку воспитать Элси.
Да пошли они! Я докажу им, что она должна жить со мной. Я стану самым лучшим в мире отцом.
Почти закончив дорисовывать кровь, я слышу, как над дверью громко звенит колокольчик, в магазин заходит еще один байкер и за его спиной захлопывается дверь.
— Мы закрыты, — кричу я, не прерываясь, чтобы взглянуть в сторону вошедшего. Могу только сказать, что это точно байкер, судя по его ботинкам, которые я заметил боковым зрением.
— Я пришел не к тебе, Дикон! Я пришел за этим гребаным мудаком!
Я вытаскиваю иглу из руки Рольфа и поднимаю взгляд. Это Райкер. Он — член отколовшейся банды, которая отделилась от «Минитменов», а Рольф как раз состоит в первоначальной банде «Минитменов».
Раньше эти двое были лучшими друзьями.
— Райкер, — говорю я. — У меня нет времени на это дерьмо. Просто остынь. Я дам Рольфу выйти на улицу, и...
— Нет, — говорит Рольф, вставая со стула. — Твой салон — нейтральная территория, так ведь, Дикон? Это единственное место, где я могу поговорить с этим придурком, не прорядив ему зубы.
— Нет, — раздраженно рявкаю я. — Это место отныне не является нейтральной территорией! Хочешь нейтральную территорию, вали, бл*дь, в парк!
Раньше, когда мой салон не находился рядом с моим домом, я позиционировал его как нейтральную территорию. Конкурирующие банды и любой, у кого есть претензии, могли встретиться там, зная, что оружие или боевые действия любого рода были недопустимы. Такое было мне на руку, потому что это предотвращало любые драки в салоне.
С тех пор, как я переместил салон к себе домой, я изменил эту политику. Я совершенно не нуждался в том, чтобы рядом с моей дочерью появлялись люди с «говенными претензиями».
— Хотя бы в этот раз, — говорит Райкер. — Это не займет много времени, я просто должен заставить Рольфа сорвать этот значок с его куртки! Это оскорбительно для истинных «Минитменов»!
— Выходите! — кричу я, закипая от гнева. Я указываю на них обоих: — Валите, бл*дь, на улицу. Немедленно!
Рольф поднимает руки в знак капитуляции.
— Хорошо, мужик, будь по-твоему. Ты закончишь татуировку после того, как мы на улице порешаем свои дела?
Я смотрю на часы и глубоко вздыхаю.
— Нет, мне нужно идти.
— Бл*дь! — кричит Рольф, указывая на Райкера. — Ты ублюдок, теперь моя татуировка останется незаконченной!
Райкер обращает внимание на свежую татуировку.
— Какого хрена? Это череп «Минитмена»! Я пришел сюда, чтобы заставить тебя сорвать значок с куртки, но теперь я сдеру с тебя шкуру!
Райкер вытаскивает из куртки складной нож. Он резко размахивает им, так что видно только как при свете люминесцентных ламп сверкает лезвие.
— Убирайтесь, на хрен, вы оба, — рычу я. От гнева у меня на лбу и шее вздуваются вены.
Райкер делает несколько шагов в мою сторону и указывает на меня ножом.
— Дикон, зарисуй эту татуировку черным! Ты должен ее уничтожить, раз уж я не могу отрезать ему руку!
Он делает шаг в сторону Рольфа, но я хватаюсь за его руку. Я выворачиваю ее назад — в направлении, в котором руки не должны сгибаться — и он визжит, в то время как нож с грохотом падает на пол. Я пинаю его ботинком, и он скользит по полу, пока не ударяется о стену.
— Хорошо! — кричит Райкер. — Я больше не буду.
Я выкручиваю его руку еще сильнее, прижимая ее к спине, и он кричит от боли. Я веду его вперед, к двери, его рука все еще прижата. Я толкаю его в дверь, и она распахивается. Как только мы оказываемся снаружи, я отпускаю его, отвешивая пинок под зад ботинком со стальным носком. Он вскрикивает от боли и падает плашмя на землю.
— Не смей, бл*дь, сюда приходить! — рычу я.
Я оглядываюсь назад и вижу, как Рольф ухмыляется, на его лице самодовольный взгляд.
Я показываю на него.
— Ты тоже! Убирайся. Скажи своим парням, чтобы не приходили сюда за чернилами! Мне ни к чему, чтобы в моем салоне вспыхивали разборки отколовшихся группировок.
— Но... — произносит Рольф и зависает с отвисшей челюстью, — это они — те, кто откололся! А мы настоящие...
— Мне насрать! Вон отсюда!
— Кто закончит мою татуировку?
— Меня это не волнует! Вон!
Насупившись, он двигается на выход.
Как только он выходит из здания, Райкер сбивает Рольфа с ног и валит его на землю.
Твою ж мать! Уходя, я запираю за собой дверь, чтобы им не вздумалось вернуться внутрь. Они бьют друг друга кулаками, пинают ногами и швыряют один другого по тротуару словно играют в мяч.
У меня нет времени, чтобы разгребать это дерьмо.