Глава 34

Возле комнаты для допросов Бун сделал все, чтобы случайная пуля не зацепила Эланию.

Но это стало ни к чему, когда Син засунул дуло пистолета себе в рот.

Сцепившиеся мужчины дрожали, готовые нажать на курок, огромный голый торс Ублюдка был изрезан мускулами, Бутч в своей одежде был сложен как профессиональный боксер. И спустя считанные секунды, словно по призыву бесшумной сирены, Братья высыпали из качалки, из офиса... медицинских помещений. Через мгновенье пистолет вытащили из пасти Сина, их развели по сторонам, и Вишес подвел Бутча к допросной.

Когда они вошли в комнату, Бун хотел дать им время, но Элания была иного мнения. Она вошла вслед за Братьями... и, значит, пришлось зайти и Буну.

Обернувшись, Вишес пригвоздил их своим бриллиантовым взглядом.

– Дайте мне минуту с ним. Можете не уходить, но держитесь в стороне.

Бун кивнул, и они с Эланией отошли к дальней стене. Они в тишине наблюдали, как Вишес усаживает Бутча на стул, казалось, удерживая на месте тяжелой рукой. Они тихо переговаривались, и Бун из уважения отвернулся, чтобы не подслушивать совсем откровенно.

– Ты как? – спросил он у Элании, посмотрев в ее бледное лицо.

Она медленно покачала головой и ответила хриплым, низким голосом:

– Я знаю, это был он, – сказала она настойчиво. – Боже... в ту ночь, это был он. И возможно, именно он убил Изобель.

Когда она расплакалась, Бун обнял ее и прижал к своей груди, не позволяя упасть. Тогда Брат посмотрел на них.

– Прости, – пробормотал Бутч. – Я повел себя непрофессионально. Этого больше не повторится.

Элания подняла голову с груди Буна.

– Ты шутишь? Я тоже хотела пристрелить его.

– Никто ни в кого стрелять не станет, – вмешался Ви. Потом закатил глаза. – М–да, мир совсем свихнулся, раз именно я говорю такие слова.

– Ты уверена в том, что это был он, – спросил Бутч. – Никаких сомнений?

– Я знаю, что унюхала. Могу ответить на полиграфе. Или проведите опознание вслепую. Я выберу его тысячу раз подряд.

– Хорошо. – Бутч посмотрел на Ви. – Я хочу, чтобы Син оставался в палате при полной охране до моего следующего распоряжения. Учитывая риск суицида, нужно вынести оттуда все, с чьей помощью он может порезать себя, заколоть или повеситься. Я обыщу его комнату в особняке, потом поговорим с ним. Приведите Кора. Если кто–то сможет достучаться до Сина – это только его проклятый босс. И я хочу, чтобы велась запись.

Вишес кивнул.

– Оформим.

– Но в первую очередь, нужно сообщить информацию Рофу, пока я говорю с Эланией.

Когда Брат ушел, Бун не сомневался, что все будет выполнено именно так, как хотел Бутч, и это ли не облегчение.

Милостивый Боже, сама мысль, что один из своих может оказаться убийцей? Бун не мог представить такое... но он помнил красные глаза в темноте того переулка и подумал о том, что Ублюдок сказал ему, пока они стояли над искромсанным телом того преступника.

Он не сомневался, что Син способен на убийства забавы ради.

Выругавшись, Бутч оглянулся по сторонам.

– Черт, я оставил блокнот в коридоре.

– Хочешь, принесу его? – спросил Бун, хотя сам продолжал закрывать спиной фотографии на стене.

– Нет, все нормально. – Брат сосредоточился на Элании. – Можешь сказать, в чем именно был Син в ночь, когда ты видела его с Мэй в клубе?

Она кивнула и подошла к столу. Садясь, Элания положила руки перед собой, и Бун счел это за доказательство того, что ей нечего скрывать.

– На нем была черная низко опущенная вязаная шапка. Темные солнечные очки. И черная одежда.

– Можешь точно описать, в какой именно одежде? В плаще, как у тебя? Или...

– Кожаные штаны. Черная майка, кажется. И кожаная куртка,– сказал Бун, указывая на свое тело. – Как у меня?

– Да, в точно такой же.

– Какие на нем были туфли? Или ботинки? – спросил Бутч.

– Не знаю. Простите. – Она покачала головой. – И прежде чем ты спросишь, я почти не видела его лица. Я признаю это. Но его запах я спутать не могла.

– Ты умница. Ты дала мне достаточно информации, намного больше, чем я ожидал получить от этой ночи. – Брат снова достал свой золотой крест. – Видишь? Что я говорил? Вовремя.

Откинувшись на спинку стула, Элания посмотрела на Буна.

– Знаешь, если бы я не приехала сюда на осмотр, кто знает, пересеклась бы я с ним когда–нибудь.

– Этому суждено было случиться, – сказал Бун.

Элания перевела взгляд на Бутча.

– Что с ним будет дальше?

– Он будет ждать здесь, пока я проведу обыск в его комнатах, посмотрим, что я смогу найти. Если будет какой–то намек на кровь Мэй или даже на запах? Мясницкий крюк в его шкафу или частицы одежды с любой из жертв? Тогда я отведу его к Рофу и представлю все доказательства Королю, вместе с твоими показаниями... как в суде. Роф решит судьбу Сина.

Элания прищурилась.

– И что произойдет с ним в таком случае, по теории вероятности?

Брат молчал мгновение.

– Если Син – убийца? Он не доживет до конца ночи. Это я тебе обещаю...

– Я хочу присутствовать. На его казни. – Она подалась вперед и схватила Брата за рукав. – Слышишь? Для меня нет ничего важнее. Я хочу видеть, как его убьют. Только так моя сестра сможет обрести покой.

Бутч потер лицо так, словно его мучила головная боль.

– Мы не знаем наверняка, что Син убил твою сестру.

– Но связь между убийствами может быть. Вероятность высока, – сказал Бун.

– Да. – Бутч поднялся. – Мне тоже так кажется.

– Я хочу присутствовать, – настаивала Элания. – Когда его будут убивать.

– Это решит Роф. Если итогом станет смертный приговор, тогда ты подашь прошение Королю о своем желании выступить свидетелем, посмотрим, что он скажет. – Брат положил руку на ее плечо.– Но зная его? Думаю, он поймет твой мотив.

Для Элании возвращение домой на дорогом «Мерседесе» Братства пролетело за секунду. Ну, ладно... за две с половиной секунды. Но не больше.

И искажение времени продолжилось, когда она покинула теплый салон автомобиля с помощью престарелого дворецкого, открывшего для нее дверь. Она не могла понять, сколько прошло времени – дни или секунды – с тех пор, как они с Буном сели на заднее сиденье седана и их отвезли на засекреченную территорию Братства.

Пока она перебирала теории относительности в своей голове, Бун выбрался из машины. И, как это было и на парковке учебного центра, дворецкий занервничал, потому что не успел обойти машину и открыть дверь с другой стороны.

Мужчины обменялись парой фраз, она поблагодарила Фритца, и машина уехала.

– Я провожу тебя до двери, – сказал Бун. – Не собираюсь оставаться.

– Все нормально. – Она встряхнулась. – В смысле, я бы хотела, чтобы ты зашел. Если позволяет время.

Все в ней боролось за независимость, подумала она, когда они подошли к парадному входу в здание. И все же она желала видеть Буна у себя дома, и не потому, что не хотела оставаться одна. Она хотела быть с ним... и не обязательно в сексуальном плане.

Она хотела убедиться, что все это произошло на самом деле – она, увидевшая того воина в коридоре... их разговор с Бутчем о потерянных сестрах и отце...

Войдя в здание, они помедлили возле рядов с почтовыми ящиками, пока она доставала ключи.

– Представить не могла, что убийца может быть связан с Братством. – Она вставила ключ в замок и повернула его. – В смысле... он же один из них, верно?

– Нет, они просто сражаются вместе. – Бун придержал для нее дверь. – Это большая разница.

Они молча спустились в подвал, и она пригласила его в свою квартиру.

– Вау, – выдохнул он, закрывая дверь. – Как здесь чисто.

– Нужно было занять себя чем–то в течение дня. – Она сняла парку и повесила ее рядом с плащом для клуба, задержав ладонь на черных складках ткани. – Мне нужно было отвлечь свои мысли.

Когда она посмотрела на Буна, он уже устроился на диване, положив одну из ее подушек себе на колени. Его пальцы скользили по ровным стежкам, складывавшимся в изображение гиацинта.

– Должно быть, на это ушло много времени, – пробормотал он.

– Еще один прекрасный способ отвлечься. – Она подошла к нему и села рядом. – Занимает мою голову, чтобы мысли не вышли из–под контроля.

– Может, стоит забрать их. – Он отложил подушку в сторону – Можно продать и жить на вырученные деньги.

– Так я оплачиваю счета.

– Ну, я завязал со сном, потому у меня появилось дополнительное свободное время.

Они смотрели друг на друга. А потом она наклонилась к нему, не зная, как он поступит. Отношения улучшились по сравнению с тем, что было сразу после жаждущего периода, но оставалась некая неопределенность.

Бун остановил ее, приложив палец к ее губам.

– Ты уверена, что хочешь этого?

– Я специально спросила у Дока Джейн, ну... ты знаешь... на случай, если я не беременна, длится ли период фертильности при отсутствии симптомов. Она сказала, что нет. Поэтому нам не о чем беспокоиться. – Элания нахмурилась. – Только если для тебя ничего не изменилось.

– Ты спрашиваешь, хочу ли я тебя? – Он провел подушечкой пальца по ее нижней губе. – Ничего не изменилось. Я все еще не способен сказать тебе «нет». Ни сейчас, никогда.

Она могла сказать что–нибудь в ответ, словами обозначить, что хотя между ними все запутанно, ее чувства остались прежними.

Вместо этого она позволила это выразить своим губам, втянув подушечку его пальца и скользнув по ней языком.

Она хотела услышать урчанье, вырвавшееся из его горла. И Бун вытащил свой палец, заменяя его языком. Ей так нужен был этот поцелуй, и Элания обхватила его за шею и позволила ему опрокинуть ее на диван.

Но ей хотелось объяснить, что она не использует его, чтобы отвлечься. Это не так. Было столько других причин нуждаться в нем, здесь и сейчас.

– Бун...

– Не нужно объяснять. – Он отстранился. – Я хочу быть с тобой. Насколько ты мне это позволишь.

Элания погладила его по лицу, чувствуя запах темных специй, ассоциировавшихся только с ним.

– Я не заслуживаю тебя.

– Аналогично.

Они сошлись в глубоком поцелуе, не разрывая его, пока стягивали друг с друга одежду, сбрасывая ее на пол. А потом, когда они остались голыми, она раздвинула ноги, приглашая его.