— Сколько твоему сыну?

— Два года. Знаю, что его давно пора укладывать в обычную постель, но он крепко спит и я не готова к случайным падениям с кровати. Глупо, да?

При виде озабоченного лица Брайд Анжелия сдержала улыбку.

— Нет ничего глупого в стремлении защитить своих близких.

— И то верно, — вздохнула Брайд, погладив тёмные кудри сынишки. Повернувшись, она посмотрела на Анжелию. — Итак, может просветишь меня, что тут творится?

Анжелия задумалась, разумно ли с её стороны рассказать о своём участии в похищении Фьюри или о том, как позволила двоим из тэ́ссэры безжалостно пытать его. Да уж, это не тянет на гениальность, скорее, попахивает тупостью с суицидальной наклонностью, учитывая природу и норов окружающих.

— Не знаю, что на это ответить.

Брайд прищурилась.

— Тогда, вероятно, ты одна из тех, кто ранил его.

— Нет, — возмущённо ответила Анжелия. — Не я его пытала. Никогда бы ни с кем так не поступила.

Брайд склонила голову с явным подозрением:

— Но ты позволила всему этому случиться.

Она оказалась умней, чем думала Анжелия.

— И я же это остановила.

— А сколько времени ты позволяла им измываться над ним? Фьюри выглядит очень паршиво, а я знаю, сколько боли и ран он может вынести, продолжая драться. Чтобы вот так отключиться... над ним кто-то долго и усердно «поработал».

Сгорая со стыда, Анжелия отвела взгляд. Следовало вмешаться раньше, собственная бездеятельность задела сильней, чем она думала. Какой она человек, если спокойно позволяла кого-то жестоко избить? Особенно того, кого когда-то считала лучшим другом.

Уже дважды Фьюри едва не погиб на её глазах, а она ничего не предприняла для его защиты.

Да, она не лучше ненавистных ей зверей, и за это Анжелия ещё сильней себя презирала.

— Ладно, я не горжусь своим поступком. Прекрасно понимаю, что мне следовало вмешаться намного раньше. Но я всё-таки уберегла его от ещё больших мучений.

— Ты лишь пытаешься дать рациональное объяснение своей жестокости.

Анжелия стиснула зубы.

— Я не оправдываюсь. Честно, я просто хочу домой. Мне не нравится это столетие, и я не горю желанием находиться в обществе своих врагов.

Брайд не дала ей ни минуты перевести дыхание:

— Мне тоже не нравится, в каком состоянии сейчас Фьюри, но, не зная подробностей, я не причисляю тебя к своим врагам. Пока враждебность исходит только от тебя. Я обещала Фьюри составить тебе компанию, и именно этим занимаюсь. О вражде здесь речи не идёт.

Анжелия с яростью взирала на собеседницу за её столь покровительственный тон.

— Ты не представляешь, каково мне.

— О, погоди-ка... — сказала Брайд с саркастическим смешком. — Я занималась своими делами, когда Бриани подослала демона украсть меня из этого времени и доставить в средневековую Англию — между прочим, тогда я не подозревала, что такое возможно. Оказавшись там, все только и знали, что угрожали мне, хотя я никому ничего не сделала. Дэйр Катталакис не стал исключением. Потом мужчины патрии попытались меня изнасиловать лишь по той причине, что я была связана с Вэйном... Ой, погоди, что я несу? Мы тогда ещё не прошли связующий ритуал. Они хотели напасть на меня лишь из-за метки Вэйна. Поэтому, думаю, всё же у меня есть представление, каково тебе сейчас. И в нашу защиту могу добавить, с тобой здесь никто грубо не обращается.

Анжелия отошла от собеседницы. События, описанные Брайд, произошли четыре года назад. И хотя Лия не принимала в этом непосредственного участия, от других она слышала, что патрия намеревалась сделать со стоящей перед ней женщиной, и сей факт вызывал у неё дикое отвращение.

— Меня тогда там не было. Я патрулировала окрестности. Лишь позже мне обо всём рассказали.

— Ну, рада за тебя. Я до сих пор с ужасом вспоминаю тот день. И могу заверить, что, в отличие от твоих людей, в этом доме на тебя не нападёт ни один волк, по крайней мере, пока ты не спровоцируешь их.

Услышав такое высокомерное и наивное заявление, Анжелия презрительно хмыкнула.

— Ты же человек. Как ты можешь вверять свою жизнь в лапы животных? Неужели не понимаешь их необузданной натуры?

Брайд пожала плечами.

— Мой отец — ветеринар. Я выросла среди животных: диких и прирученных, пернатых, пушистых, покрытых чешуёй и прочих. И честно говоря, они гораздо более предсказуемы, чем люди. Они никогда не нападут со спины, не обманут и не предадут. За всю свою жизнь ни одно животное не ранило моих чувств и не довело меня до слёз.

— Считай, тебе повезло, — ухмыльнулась Анжелия. — А вот я совсем малюткой наблюдала, как стая чудовищ ворвалась ко мне в дом и живьём пожирала мою семью. Кровь родителей просачивалась через щели в полу и заливала мне лицо, а я в ужасе лежала, ожидая, когда меня постигнет их участь.

Она взглянула в кроватку, где мирно спал сынок Брайд, не подозревая об опасности, которой подвергается из-за глупой мамаши.

— Я была всего лишь на год старше твоего малыша, когда это произошло. Я воочию смотрела, как родители ради меня отдали свои жизни. Поэтому, прости, но к животным я не могу хорошо относиться, если только те не мертвы или не заперты в клетках.

— Безумно любопытно, на что же способны животные, если их спровоцировать, верно?

Анжелия обернулась на звук глубокого баса, пророкотавшего точно гроза, посылая дрожь по всему телу. Почти на две головы выше неё, незнакомец излучал смертоносную ауру, буквально сочившуюся из всех пор кожи. Идеальное мужское тело, облачённое во всё чёрное: джинсы, байкерские ботинки «Харлей» и футболку с коротким рукавом. В левой мочке уха болталась длинная серебряная серьга в форме меча с эфесом, увенчанным черепом и костями.

Окинув её взглядом, мужчина скривил губы в усмешке, которая из-за эспаньолки выглядела более зловеще. Прямые чёрные волосы до плеч были зачесаны назад, открывая взору поразительные небесно-голубые глаза.

Своим жёстким и суровым поведением незнакомец напомнил ей хладнокровного убийцу. А по тому, как он окидывал её взглядом, казалось, мужик подбирает для неё гроб.

С колотящимся сердцем Анжелия перевела взгляд на его левую руку. На каждом пальце, включая большой, были надеты серебряные когти и, судя по заострённым кончикам, это его излюбленное оружие. Очевидно, ему нравится играть с добычей, совсем не боясь замараться в процессе.

Даже психопат в сравнении с ним покажется добряком.

Инстинктивно Анжелия попятилась от него.

А Брайд при виде него радостно рассмеялась, не обращая внимания, что у «ходячей угрозы» явно не всё в порядке с головой. Кроме того, он намного опасней притаившихся на первом этаже волков.

— Зи... какого чёрта ты вытворяешь?

Он перевёл холодный взгляд с Анжелии на Брайд.

— Астрид попросила проверить Сашу. В «Санктуарии» ночью произошло нечто хреновое, и она беспокоится о его безопасности.

Глаза Брайд расширились:

— И что ты узнал?

Он окинул Анжелию подозрительным взглядом, от которого кровь стыла в жилах.

— Какие-то аркадиане нашли способ заточить катагарию в их животной форме и лишить магии. Саша сказал, виновники инцидента напали на Фьюри, и после этого его больше никто не видел. Поэтому я пришёл без друга Трейса. Если Саше что-нибудь угрожает, Астрид расстраивается. А когда она расстраивается, я убиваю причину её расстройства, пока её настроение не улучшится. Так, где Фьюри?

Из уст любого другого мужчины такая речь казалась бы шуточной, но Анжелия ни секунды не сомневалась: Зи выполнит угрозу. Особенно, учитывая, как он сжал когтистую руку.

— Обалдеть, Зарек, — медленно произнесла Брайд с сияющими от изумления глазами. — Кажется, это самая длинная тирада, которой ты меня почтил за все свои визиты. Я потрясена. И заявляю со всей ответственностью, не Фьюри огорчил Сашу, поэтому, пожалуйста, не убивай его. А то я буду очень по нему скучать. Он тяжело ранен и отключился, едва добрался до дома.

Зарек так смачно ругнулся, что Анжелия даже краской залилась.

Он, прищурившись, посмотрел на неё:

— А что насчет неё? Может, она что-то знает? — Вопрос больше походил на угрозу.

Анжелия выпрямилась и напряглась, готовясь в случае необходимости дать отпор.

— Я — аристос. Вряд ли ты захочешь со мной связываться.

Он лишь усмехнулся над её бравадой.

— Будто, мне не плевать. Я – бог, малышка, поэтому если захочу оторвать тебе голову и поиграть ею в боулинг, не многие смогут меня остановить, более того, большинство из них просто побоятся это сделать.

У Анжелии создалось впечатление, что он не блефовал.

— Зарек, — с упрёком сказала Брайд. — Не думаю, что пытками ты выбьешь из неё хоть какую-нибудь информацию.

Медленная, зловещая ухмылка заиграла на его красивых губах.

— Возможно, но мы можем повеселиться. Предлагаю попробовать и посмотреть, что из этого выйдет.

Он шагнул вперёд.

Брайд в мгновение ока преградила ему дорогу.

— Знаю, что ты хочешь угодить своей жене, и очень уважаю этот порыв. Но я пообещала Фьюри, что она будет в безопасности. Пожалуйста, не делай из меня лгунью, Зи.

В его груди заклокотал гортанный рык, и впервые у Анжелии проснулось уважение к Брайд, которая не спасовала перед его беспощадным взглядом.

— Ладно, Брайд. Но хочу понять, что тут нахрен творится, и если мне придётся надолго расстаться со своей женой и сынишкой... короче, вам всем не поздоровится. Где Вэйн?

— С Фьюри. Первая дверь направо.

Клацнув когтями, Зарек развернулся и ушёл. И уже хотел хлопнуть дверью, но, поглядев на спящего малыша, передумал.

Бесшумно прикрыл.

— Спасибо, — поблагодарила Анжелия, стоило им остаться одним.

— Не за что.

Анжелия обхватила себя руками, пытаясь избавиться от холодка, вызванного присутствием Зи.

— Он всегда такой?

Брайд накрыла мальчика голубым одеяльцем.

— Вообще-то, мне говорили, сейчас он более сдержанный, чем раньше. Когда Вэйн познакомился с ним, Зарек был отъявленным психом, склонным к суициду.