Занавес.

Тихо охреневая от увиденного, получаю на руки копию видеозаписи, и мы расходимся по домам, договорившись встретиться завтра.

Наша следующая встреча с клубной незнакомкой состоялась на следующий же день: я приехал в отделение, заявив, что у меня есть доказательства моей непричастности, и попросил вызвать эту стерву сюда. Она приехала через сорок минут — в компании всё того же героя, подпортившего мой фасад.

— Иди-ка сюда, — подзываю её к себе, и девчонка бледнеет. — Надо поговорить.

Её верный Цербер порывается пойти следом, но по выражению моего лица девушка понимает, что третьему лицу в нашем разговоре не место, и просит его подождать её снаружи.

Чертовски верное решение, детка.

Недобро зыркнув в мою сторону на прощание, парень удаляется; девушка настороженно подходит ко мне.

С довольной рожей машу перед её носом коробочкой с диском.

— Знаешь, что это?

— Что? — неуверенно спрашивает она.

— Это видео из клуба, на котором отчётливо видно, что ты сама потянула меня в сторону туалета, — с улыбкой отвечаю. — Вздумала с моей помощью отомстить своему парню? Или срочно деньги на шмотки потребовались?

Девушка утыкается лицом в ладони.

— Ты не понимаешь…

— А ты права, — грубо прерываю её. — Я действительно нихера не понимаю таких, как ты. Мы же нормально разговаривали, даже понимали друг друга. Или тебе показалось, что сломать кому-нибудь жизнь — это охренительно весело?

А вот теперь шутки кончились — меня затопила ярость, стоило мне только осознать, что без этого видео я действительно мог загреметь за решётку.

А там с насильниками разговор короткий.

— Что ты собираешься делать с диском? — нервно интересуется.

Окидываю её чересчур внимательным взглядом.

— Отработать не хочешь? — с издёвкой спрашиваю я. Девушка напрягается, и я фыркаю — так и знал. — Есть у меня к тебе предложение. Тебя как, кстати, зовут?

Она потирает плечи и опускает глаза в пол.

— Оля. Оля Измайлова.

Вот тебе и раз. Такое безобидное имя, и такой стерве досталось.

— Так вот, Оля Измайлова, моё предложение до смешного простое: ты сейчас идёшь к следователю и забираешь своё заявление, а я отдаю тебе диск — памятный сувенир, так сказать. Видишь, какой я джентльмен: даю тебе возможность без позора свалить, хотя по-хорошему мне хочется тебя просто разорвать.

Девушка хмурится и даже о чём-то напряжённо думает — возможно о том, как бы меня обойти. Вот только в данной ситуации у неё нет другого выхода и не будет.

И, кажется, она это прекрасно понимает, потому что с хмурым видом заходит в кабинет. Выходит она минут через десять и протягивает мне телефон с фотографией другого заявления, в котором отзывает первое. Дарю ей сразу две вещи: диск и свою победную улыбку. Первое она тут же ломает и выбрасывает в мусор, а на второе — привычно хмуриться.

Из отделения выходим вместе; Оля тут же бросается на шею к своему герою и что-то сумбурно начинает ему объяснять. С каждым словом девушки его лицо всё больше мрачнеет, но девушка рассказывает ему явно не мою версию событий — судя по тому, что его убийственный взгляд был устремлён на меня. Он демонстративно сплёвывает и уводит Олю за собой, а я возвращаюсь домой и не могу припомнить дня счастливее, чем сегодняшний.

Я недовольно хмурюсь: чёртовы мозги вместе с их по-дурацки работающей памятью — стоит чуток перебрать, и самые важные воспоминания выпадают из жизни.

Зато цвет её глаз ты вспомнишь даже во сне.

Тогда, четыре года назад, я почему-то с лёгкостью дал ей уйти; сейчас же, стоило ей появиться на пороге моего универа, в груди словно что-то вспыхнуло — как у Макса, когда он узнал, что Никиту выпустили.

В этот раз девчонку от меня не спасёт даже её парень — если он всё ещё терпит под боком такую шалаву.

Не замечаю, как опустошаю половину бутылки, и голова снова уходит в отпуск, но теперь накосячить я не боялся: в родных стенах ничего не страшно.

Под громкий набат церковных колоколов, который без умолку звенит в моей голове, я пытаюсь вернуться назад в реальность. Рассудок просыпаться не желает от слова совсем, да и вспоминать вчерашний вечер после шестой стопки джина — тоже. Медленно приоткрываю один глаз, чтобы оценить масштабы катастрофы; так, ну я по крайней мере всё ещё дома, лежу в своей комнате на постели в спортивных штанах, хотя процесс переодевания не помнил, и вокруг царит относительный порядок — на места просились только те вещи, которые я разбросал утром.

Несколько минут просто лежу, не шевелясь, и жду, пока голова престанет звенеть. Когда головная боль устаканивается, я начинаю чувствовать другую — точечную пульсацию в районе правого уха. Тяну к нему руку, и пальцы нащупывают небольшое металлическое кольцо; сон снимает рукой, и я вскакиваю на ноги, отчего комната начинает кружиться, но связи с реальностью я не теряю.

Откуда в моём ухе взялся пирсинг, чёрт возьми?!

Вопреки всем своим отвратным отношениям к этой хрени вытаскивать его не решаюсь, ибо ухо горит адским пламенем. Пофигу, вытащу, когда заживёт и не будет болеть так, словно у меня там торчит кусок арматуры.

Тянусь за телефоном, чтобы проверить время, и замечаю кучу сообщений из общего чата, но вовсе не они привлекают моё внимание, а обычное смс, отправителем которого значился банк.

Хмурюсь и вчитываюсь в текст.

Перечитываю несколько раз прежде чем до меня доходит суть.

Я купил байк?!