Все время, пока Росс говорил, присутствующие внимательно его слушали и одобрительно кивали головами. А затем Глюкенау взял ответное слово.

— Полковник, мы солдаты а, следовательно, безоговорочно выполним приказ фюрера. Тем более что вы доставили так необходимых нам специалистов, которых, к сожалению, не хватает.

Однако хочу отметить, что, находясь здесь, мы делали все от нас зависящее и имеем определенные результаты. С ними я готов ознакомить вас после того, как вы отдохнете после столь длинного и утомительного путешествия.

Гость с удовлетворением воспринял предложение Глюкенау и был препровожден в специально отведенную для него комнату.

Во второй половине дня, после обеда и последовавшей за ним сиесты, Росс вместе с Глюкенау и Ланге, на том же автомобиле отправились в базу.

— Для начала я покажу вам наш полигон и лабораторию, — сказал Глюкенау. — Йоган, едем на полигон, — приказал он сидящему за рулем унтер-офицеру.

Миновав знакомые ворота с будкой и часовым, автомобиль свернул с бетонной дороги на грунтовую и нырнул под своды тропического леса, опоясывающего лагуну. Через несколько минут он подъехал к ее восточной оконечности. Она представляла собой довольно широкую, отделенную от основной части лагуны металлической сетью бухту, в которой весело резвилась и играла стая дельфинов.

Здесь же, у небольшой пристани с вышкой, были пришвартованы оборудованный подъемником катер и две моторных лодки. Вплотную к пристани, в воде, располагался большой металлический ангар, примыкающий к нависшей над ним скале, а чуть дальше, под сенью громадных кумару[34], находились несколько окрашенных в зеленый цвет деревянных строений.

Замедлив ход, автомобиль остановился перед одним из них, и пассажиры проследовали внутрь. Там, в прохладном холле, с опущенными на окнах жалюзи, их встретил пожилой человек в белом полотняном костюме и роговых очках.

— Профессор Альтман, — представился он. — Прошу ко мне в кабинет, господа.

Кабинет профессора находился за массивной дверью в конце длинного коридора. В нем находился заваленный бумагами и чертежами стол, несколько мягких кресел и расположенные вдоль стен стеллажи с различными приборами и многочисленными папками. Здесь же, на стене, глянцево блестела карта Атлантического океана, а над креслом хозяина, выполненный в полный рост, висел портрет фюрера.

— Профессор, — обратился к Альтману Глюкенау, когда все устроились в креслах. — Прошу вас подробно рассказать полковнику о проделанной нами работе и достигнутых результатах.

— Хорошо, — кивнул головой Альтман. — Но прежде я хотел бы поблагодарить вас, — вскинул он глаза на Росса, — за доставленные мины. Их нам очень не хватало для завершения всего цикла испытаний, и в ближайшее время мы надеемся применить мины в деле.

— Я рад, что доставил эти игрушки вовремя, — ответил Росс. — А как со специалистами? Чтобы найти их, нам пришлось изрядно попотеть в концлагерях.

— Один из них, англичанин, ихтиолог-теоретик и особого интереса не представляет. А вот двое других, еврей и русский, длительное время занимались изучением дельфинов на практике и могут нам пригодиться. Ну, а теперь, я ознакомлю вас с нашими изысканиями. Сначала немного истории.

Возможностями боевого применения дельфинов впервые заинтересовались русские в Первую мировую войну. В 1915 году некий московский дрессировщик Владимир Дуров, изучив их уникальные возможности, обратился в Генеральный штаб с предложением использовать этих необычных животных для обезвреживания морских мин и уничтожения наших подводных лодок. Военное ведомство русских заинтересовалось этим вопросом, и организовало в Балаклавской бухте специальную лабораторию с полигоном, где в течение трех месяцев было подготовлено два десятка боевых дельфинов. Однако разведка Рейхсвера[35] своевременно получила информацию об этом и с помощью внедренной к русским агентуры ликвидировала всю группу животных. Более того, нашим агентам удалось добыть и часть уникальных документов, которые послужили основой для проведения соответствующих исследований в Рейхе.

Но мы пошли дальше. Если русские делали акцент на обнаружение и уничтожение дельфинами только мин и подводных лодок, то мы направили свои усилия на уничтожение боевых кораблей и судов противника, а также его военно-морских баз и портов. Согласитесь, что это намного масштабнее.

Кроме того, русские практиковали обнаружение мин дельфинами визуально, а лодок — по запаху соляра. Мы же обучаем своих питомцев улавливать гидроакустические шумы идущих кораблей и судов, что делает их возможности значительно шире. Слуховой аппарат дельфинов намного совершеннее любого сонара[36] и позволяет обнаруживать цель в нескольких десятках миль.

— Скажите, профессор, с интересом прервал Альтмана Росс, — а как вы осуществляете обучение столь необычных животных?

— Это делается следующим образом. В различных местах лагуны установлены закрепленные на листах корабельной обшивки подводные излучатели, из которых воспроизводятся шумы винтов кораблей и судов противника различного класса: от боевых линкоров и крейсеров, до сухогрузов, типа «либерти». Излучатели поочередно включаются и выпущенный из бухты в лагуну дельфин, снабженный размещенным на теле имитатором магнитной мины, прикрепляет его к обшивке, после чего возвращается в бухту, где получает вознаграждение в виде сырой рыбы.

Сначала, для подрыва мин, мы планировали использовать гидроакустические взрыватели самонаводящихся торпед. Это обеспечивало срабатывание заряда при приближении дельфина к судну на расстояние до десяти метров. Но в этом случае он бы неизбежнопогибал, что нерационально. Вот и остановились на магнитных минах с часовым механизмом. Тех, которые вы нам доставили. А сейчас, полковник, я предлагаю пройти на полигон, где мои сотрудники продемонстрируют боевые способности наших питомцев в их завершающей стадии. А именно, с доставкой и подрывом магнитных мин.

— С удовольствием, — кивнул головой Росс, после чего присутствующие встали и покинули кабинет.

На причале, следуя за профессором, вся группа поднялась по крутому трапу на вышку. Ее смотровая площадка, оборудованная всевозможными приборами, напоминала гидроакустическую рубку, у пульта которой сидел бородатый человек с наушниками на голове и микрофоном в руках, беседовавший о чем-то с двумя, стоящими рядом спортивного вида людьми, облаченными в тонкие гидрокостюмы.

— А вот и наши итальянские коллеги, полковник. Разрешите представить, капитан — лейтенант Джовани Магро и лейтенант Винченцо Торриани.

— Рад знакомству, господа, — пожал им руки Росс. — Я кое-что слышал о вашей 10-й флотилии малых штурмовых средств[37] и восхищен ею. Надеюсь, пребывание здесь пошло вам на пользу?

— Безусловно, сеньор полковник, — ответил тот, кого назвали капитаном. — Новое оружие Рейха феноменально и по прибытии в Италию, мы создадим такое же.

— Приказ о вашем возвращении у меня, — сказал Росс. — Но об этом мы поговорим чуть позже. А сейчас я хотел бы все увидеть своими глазами.

— В таком случае, приступаем, — торжественно произнес Глюкенау. — Профессор?

— Ганс, у вас все готово? — поинтересовался Альтман у оператора.

— Да, господин профессор.

— Начинайте.

— Слушаюсь, — кивнул тот головой и произвел несколько манипуляций с тумблерами и кнопками на пульте. После них, на тускло мерцающем перед оператором экране гидролокатора высветилась и запульсировала яркая точка.

— В настоящее время станция фиксирует импульсы одного из включенных в лагуне излучателей, воспроизводящих шум винтов американского крейсера класса «Аляска», — прокомментировал профессор. — Ганс, переходите к очередному этапу, — приказал он оператору.

Тот снова кивнул и поднес микрофон к губам.

— Внимание боевому расчету! Прослушиваю шум винтов цели. Пеленг 65, дистанция три тысячи метров. Предположительно крейсер, класса «Аляска». Минутная готовность к пуску!

— Есть! — металлически донеслось из динамика.

— Полковник, прошу вас наблюдать за ангаром, — сказал Альтман и извлек из кармана блеснувший никелем хронометр.

— Пуск! — скомандовал через минуту оператор.

Передняя аппарель ангара плавно покатилась в сторону, и из него, разрезая воду, в сторону лагуны стремительно понесся черный плавник.

В ту же секунду профессор включил хронометр и взглянул на полковника, который, прильнув к поданному оператором биноклю, внимательно наблюдал за удаляющимся дельфином.

— Это наш лучший экземпляр, афалина по кличке Тор, — сказал Альтман. — Его максимальная скорость соответствует боевому режиму хода торпеды. Как только дельфин коснется обшивки, и мина зафиксируется на ней, включится часовой механизм, после чегоначнется отсчет времени. В данном случае он составляет пять минут, то — есть время, необходимое Тору для возвращения в ангар.

Через три минуты плавник афалины мелькнул в зеве ангара, и его аппарель закрылась. А еще через две, в дальнем конце залива вспучился высокий столб воды и донесся приглушенный расстоянием, глухой раскат взрыва.

— Прекрасно! — воскликнул Альтман и нажал кнопку хронометра.

— Господа! Поздравляю вас с рождением нового оружия Рейха! — с пафосом произнес Глюкенау. — В ближайшее время с нашими итальянскими союзниками мы применим его на практике. А теперь, уважаемый полковник, — обратился он к Россу, — мы покажем вам, каким образом все это будет осуществляться. Прошу всех вниз, господа.

Оживленно переговариваясь, вся группа за исключением оператора и итальянцев, которые остались проверить какие-то расчеты, спустилась с вышки и направилась по причалу в строну виднеющейся в боковой части ангара двери.