Муравьи

Девяносто дней мы работали веслами. Шестьдесят дней мы потратили на то, чтобы достигнуть Мороны. Через тридцать дней мы доплыли до слияния рек, дающих начало Мороне.

Здесь нам нечего было опасаться нападения диких индейцев. Но нас преследовали худшие враги — муравьи.

В лесах Амазонки встречается множество пород муравьев. Немного времени нужно постоять или посидеть в лесу, чтобы открыть с дюжину пород, от едва заметных красных карликов до исполинских муравьев, — величиною более 3 см.

Из всех пород самые невыносимые — черные, самые вредные — ютури и самые опасные — муравьи-солдаты.

Черные муравьи всегда кругом вас. Просыпаетесь вы ночью, — вся крыша и весь лагерь усеяны ими. Идете в лодку — они там, хозяйничают около ваших вещей, если вы не опустили канат, которым привязана лодка, в воду. Чтобы выгнать их оттуда, надо перекинуть с лодки мостик на берег, а лодку подводить под солнечные лучи. Они — дети сырых мрачных лесов и не выносят солнечного света.

Если что-нибудь становится известным одному из муравьев, то он поднимает тревогу и о событии узнают миллионы других. Я несколько раз проверил это на сахаре и сиропе.

Муравьи — ютури прямо-таки опасны. Один укол хвостом этого насекомого вызывает лихорадочное состояние, продолжающееся 2–3 дня. Однако эти разбойники, насколько я их наблюдал, работают только днем. Их можно видеть всюду и на деревьях, где они делают свои гнезда, и на земле. Яд, который они впрыскивают при уколе, вызывает сильную боль. Самые сильные мучения путешественникам в области Амазонки причиняют эти муравьи.

Но самые интересные из всех пород — это муравьи-солдаты. Они едят мясо, — и горе раненому животному или больному человеку, если муравьи-солдаты откроют свою жертву!

Муравьи-солдаты имеют в своем обществе, кроме самцов и самок еще и рабочих муравьев. Рты у рабочих — снабжены парой острых, наподобие ножниц, челюстей. Когда они ухватят своими челюстями мясо, то они скорее оставят в мясе эти челюсти, чем выпустят его.

Солдаты носят свое название потому, что они самые мужественные и самые дисциплинированные из всех живых существ. Они двигаются по лесу огромной армией, опустошительная сила которой невероятна. — Никакое препятствие не может остановить непрестанного движения вперед этих крепких колонн.

По ширине в колонне 20 членов, по 5 членов на каждые 30 см. Построение колонн удивительно похоже на батальоны. Я часто натыкался в лесу на колонны муравьев-солдат. Я прослеживал эти колонны от 3 до 5 км, стараясь отыскать конец или исходный пункт этой колонны. Никогда мне это не удавалось. Лента казалась не имеющей конца, а муравьи — в постоянном движении.

Число муравьев, образующих эти колонны, легко высчитать. Их приходится полмиллиона на 1 1/2 км. Личинки, черви, гусеницы, лягушки, черепахи и даже крысы, встречающиеся на пути муравьев-солдат, — все имеет одну участь, как-будто по ним прошли танки. Даже от крупного раненого зверя, который не в состоянии двигаться, остаются после прохода этой армии чисто обглоданные кости.

Я сказал, что они храбрейшие из храбрых. Когда колонна идет маршем, ничто не может остановить ее движения. Они бросаются на огонь и стараются затушить его своими телами, чтобы следующие могли пройти по ним. Если жар настолько велик, что предупреждает об опасности, эти насекомые одинаково не поворачивают назад. Они охвачены неудержимым военным пылом. Я сам видел, как они бросались на горящую сигару, которая лежала на их пути. Передовые муравьи хватали челюстями горящий конец и в полминуты разрывали на мелкие куски. Дюжина муравьев погибла, чтобы затушить огонь, но за ними стояли миллионы.

Посещение этими насекомыми места, где идет разработка гумми, весьма желательна. Это самое верное средство избавиться от всевозможных насекомых, червей, мышей и прочих живых существ, которые обычно кишмя-кишат на таких местах. Если колонна прошла, то не остается ничего живого.

Проплыв около 500 км, мы вошли в Гузулину. Здесь течение было очень стремительное, но река мелка, и мы двигались при помощи шестов. Нам часто стали встречаться ягуары. Можно было видеть, как они переплывают с одного берега на другой. Они ловили рыбу, — их любимую пищу. В отличие от других хищников из семейства кошачьих, они не боялись воды.