11

В пятницу перед полуднем в «Преисподней» зазвонил телефон — этот номер не был зарегистрирован ни в одном телефонном справочнике, — и Карстерс снял трубку.

— Это говорят из издательства «Даблдей», — произнес мужской голос. — Вы просили связаться с вами по поводу иллюстрированных альбомов о Гражданской войне, который вы у нас заказывали.

— У вас полный комплект? — спросил коллекционер оружия.

— Да, сэр, и мы вышлем вам их экспресс-авиапочтой, как вы и просили. Посылка будет доставлена в аэропорт Олбани рейсом «Аллеганы», который прибывает сегодня в шесть десять вечера.

— Позвольте узнать регистрационные номера бандеролей.

— Разумеется. 322–9199–7755.

— Благодарю вас за отличное обслуживание, — церемонно заявил второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов и положил трубку.

Потом он обернулся к Арболино.

— Энди скоро будет. Прилетает вечером. Нам надо встретить его в аэропорту в шесть-десять, — объявил Карстерс.

— Какие успехи?

Миллионер широко улыбнулся и помахал в воздухе двумя разведенными пальцами, символизирующими «победу».

— В десятку. Говорит, полный комплект. Все идет как по маслу.

Выражение лица Уиллистона, когда он вошел в дом, похоже, подтверждало оценку Карстерса. Его поприветствовали загорелые, крепкие парни; в его глазах сияла нескрываемая гордость.

— Моя троица аналитиков выполнила свое задание с блеском, — сказал он, поставил на стол пухлый саквояж и довольно похлопал по нему ладонью. — Плод любви.

— А я-то думал, плод денег — моих денег! — поддразнил его Карстерс.

— Нет, тут все дело в любви. Возвышенной любви. Все дело в любовной интриге между голодными студентами и перспективой получить наличные, — объяснил профессор. — Это, знаете ли, неодолимая страсть, всесжигающая страсть. Ромео и Джульетта, Цезарь и Клеопатра, Ричард Никсон и его песик Чекере — ничто в сравнении с этой страстью. Сами увидите — вот только я поужинаю.

Он переоделся в комбинезон — это была их полевая форма, — быстро поел и стал расспрашивать остальных об их достижениях. В восемь ноль пять он допил кофе и раскрыл саквояж, набитый Зелеными папками сенатских слушаний, пластиковыми папками с ксерокопиями докладных записок, пухлыми скоросшивателями с газетными вырезками и фотографиями. Кроме того, содержимое саквояжа дополняла серо-голубая тетрадка.

— Предварительный рапорт об условиях осуществления операции «Молот», — важно объявил он и раскрыл тетрадку. — Краткое описание и анализ данных о «зоне выброски» и о силах неприятеля в «запретной зоне».

Его товарищи развалились в креслах, Гилман и Карстерс попыхивали сигарами, каскадер просто слушал.

— Парадайз-сити — город, где согласно последней переписи живут сто десять тысяч человек. Он является крупнейшим населенным пунктом округа Джефферсон. Городское население составляют семьдесят пять тысяч белых, тридцать одна тысяча черных, причем ни движение за гражданские права чернокожих, ни десегрегация в школах в сфере найма или расселения не имели сколько-нибудь значительных успехов. Были сделаны только чисто символические жесты, но мы об этом поговорим позже. В городе имеется небольшой, но оживленный порт, главным образом обслуживающий сухогрузы и рыболовецкие траулеры. Основные промышленные предприятия — завод «Дженерал электрик» по производству электронного оборудования, фабрика синтетических тканей — филиал крупной текстильной корпорации, расположенной в Нью-Йорке, и консервный завод. Злачные места и игорные заведения процветают в основном благодаря динамичному и эффективному руководству управляющих, расставленных на этих предприятиях преступной организацией, которая контролирует весь город.

Он остановился, чтобы перевести дыхание.

— Эта организация также контролирует муниципальную власть, которую номинально возглавляет мэр Роджер Стюарт Эшли. Вот взгляните, — предложил Уиллистон, извлекая из скоросшивателя фотографию и передавая ее Гилману. — Он утверждает, что является потомком Джеба Стюарта, генерала армии конфедератов, и если это правда, то их род находится на грани полной деградации.

— Пьяница? — предположил человек из Лас-Вегаса.

— Завтракает стаканом бурбона. Возраст: пятьдесят девять. Одевается в стиле принстонского выпускника тридцатых годов — каковым он и был. Демагог и трус. Хотя в минуту опасности может превратиться в разъяренного тигра.

— Как и подобает истинному джентльмену-южанину, — прокомментировал миллионер.

Уиллистон пронзил его испепеляющим взглядом.

— Позволь уж мне изложить суть дела и будь внимателен! — приказал он, — ибо в конце я буду задавать вопросы… Более того, эта преступная группировка контролирует также местное полицейское управление — во главе которого стоит купленный с потрохами капитан Бен Мартон. У него внешность борова, и ведет он себя соответственно… Им принадлежат контрольный пакет акций местной газеты, радиостанции и телевидение. Нам следует особо учесть, что средства массовой информации находятся в руках неприятеля и используются им для ведения пропаганды с целью подавить всякое сопротивление.

— Профсоюзы? — поинтересовался каскадер.

— В эту мафию — то есть синдикат — входят и головорезы, которые последние пятнадцать — двадцать лет заставляют местные профсоюзы плясать под свою дудку. Восемь лет назад столичные рэкетиры и их провинциальные сообщники были изгнаны из АФТ-КПП — но там они все еще при деле. Заработная плата в Парадайз-сити на восемнадцать процентов ниже, чем в других городах штата, — продолжал докладывать Уиллистон, — но любой, кто вздумает протестовать, может оказаться на койке окружной больницы — это в случае, если ему очень повезет.

Арболино закивал.

— Неплохие там условия для воспитания детей, — торжественно заявил он.

— Рад, что вы быстро прониклись духом этого места, — подхватил Уиллистон. В течение следующих семидесяти минут долговязый профессор знакомил слушателей со структурой преступного синдиката, поведал им о Малыше Джонни Пикелисе, его ближайших соратниках и о разработанных ими разнообразных способах доения многотысячного оцепеневшего города, который в их руках и под их неусыпным взглядом вел себя как беспомощная корова.

— Здесь у меня масса другой информации, — сказал Уиллистон, обводя рукой гору бумаг, — но прежде чем мы вникнем во все детали, я бы хотел предложить вашему вниманию свой первый рапорт с общей оценкой стоящей перед нами задачи. Итак, в двух словах.

Первое. Постольку поскольку принципы демократии и местного самоуправления являются основополагающими для государственного устройства Соединенных Штатов, а Парадайз-сити расположен на территории страны, представляется, что в названный город проникли агенты иностранной организации. Морально и политически преступная группа, захватившая Парадайз-сити, должна быть расценена как целиком и полностью враждебная Америке. Эти иностранные агрессоры подчинили своему влиянию все три ветви местной власти, частично при равнодушном попустительстве местного населения, а частично вследствие того, что агрессоры умело и цинично используют как силу, так и подкуп…

Сходство было слишком разительным, чтобы его можно было не заметить.

— Да это же Франция в тысяча девятьсот сороковом году! — пробормотал Гилман.

— Точно! И это сходство должно вас немного взбодрить. Но я продолжаю. Второе. В связи с вышеизложенным, и коль скоро нам следует оставаться на почве реальности, мы должны рассматривать Парадайз-сити как город, оккупированный врагом, как город, находящийся в руках полувоенной фашистской организации преступников и коррумпированной полиции. Особо следует отметить, что местную полицию следует воспринимать как аналог французской милиции коллаборационистского правительства Франции, которое сотрудничало с нацистскими оккупационными властями в период с тысяча девятьсот сорокового года по тысяча девятьсот сорок четвертый.

В глазах коллекционера оружия зажегся недобрый огонек.

Он очень отчетливо вспомнил французскую милицию.

— Подонки. Какие же это были подонки! — выпалил он.

— Да, верно. Третье. Что касается преступного синдиката Пикелиса как такового, то по силе, методам и положению в городе его можно сравнить с гестапо. Как гестапо заправляло всеми делами во Французской милиции, — продолжал профессор, — так и группа Пикелиса вертит как хочет полицией Парадайз-сити. С этой точки зрения мы можем сделать вывод, что Пикелис действует как истинный гауляйтер, то есть как глава фашистского аппарата управления в этом регионе, и обладает такой же властью, которой обладали гитлеровские гауляйтеры на оккупированных территориях.