ОТВАЖНЫЙ ПОДПОЛЬЩИК

Ближайшим помощником Жанны Лябурб в работе среди французских военнослужащих был член большевистской партии с 1905 года, революционер-профессионал Яков Леонтьевич Елин.

Уроженец Киева, Елин провел детские и юношеские годы в Одессе, где активно участвовал в революционных событиях 1905—1907 годов. За принадлежность к большевикам он в 1907 году был арестован, просидел в тюрьме 7 месяцев и был выпущен под надзор полиции. Но это не «образумило» юношу, а лишь укрепило его убеждения о необходимости решительно бороться с царским самодержавием. И чем сильнее преследовала его полиция, тем настойчивей, с большей смелостью и находчивостью выполнял он задания подпольной организации. В 1908 году агенты царской охранки вновь пытались арестовать Елина, однако, вовремя предупрежденный товарищами, он успел скрыться и нелегально перебрался за границу.

Прибыв во Францию, где в то время находилось много русских революционеров-эмигрантов, Елин работал слесарем, а затем мотористом на автомобильном заводе в Париже, одновременно упорно занимался политическим самообразованием, участвовал в различных дискуссиях, которые довольно часто устраивали партийные группировки, горячо отстаивал на них ленинские позиции. В Париже Елин отлично овладел французским языком. Веселый и общительный по натуре, он настолько сблизился с многими французскими рабочими, что они считали его своим человеком, чуть ли не земляком, запросто именовали Жаком.

Когда в России свершилась Февральская революция, Елин возвратился на родину, работал в петроградской большевистской организации, активно участвовал в Октябрьском вооруженном восстании. Вскоре он выехал в Одессу, где в то время власть захватила буржуазно-националистическая Центральная рада. Будучи мотористом на самолетостроительном заводе Анатра, Яков Елин вступил в Красную гвардию и в январе 1918 года участвовал в вооруженном восстании одесских рабочих против гайдамацких куреней Центральной рады. В результате трехдневных боев на улицах города гайдамаки были разбиты, и в Одессе победила Советская власть.

Яков Елин («Жак»).

С приходом в Одессу австро-германских оккупационных войск, Елин, преодолев многочисленные трудности, приехал в Москву, где получил назначение на ответственный пост в пограничную зону г. Льгова. Однако, когда началась англофранцузская интервенция на юге России, Центральный Комитет партии отозвал его из Льгова и направил в Одессу для подпольной работы среди войск интервентов.

Прибыв в декабре 1918 года в город, Елин стал одним из организаторов и активных деятелей Иностранной коллегии. Во французской группе он возглавил агитационно-пропагандистскую работу среди моряков.

Первая его встреча с французскими военнослужащими произошла в погребке «Абхазия» на углу улицы Полицейской и Красного переулка.

— Мы пришли и сели за столик, — рассказывает об этом эпизоде брат Елина Владимир.— За соседним столиком сидела группа французов. Жак прекрасно говорил по-французски и на народном языке «арго». Он несколько слов сказал на этом языке, и те, услышав простонародную речь, подсели к нам и разговорились. Так стали завязываться знакомства...

На первых порах это был наиболее действенный прием установления связей с солдатами и матросами французских войск. После знакомства обычно начиналась оживленная беседа, в которую Елин осторожно вкрапливал политические темы. Во время последующих встреч политические вопросы обсуждались уже более широко, французам рассказывалось, кто такие большевики и каковы их цели. Вскоре Елину удалось найти среди экипажей французских крейсеров и миноносцев несколько своих давнишних парижских приятелей, в прошлом рабочих, которые под влиянием встреч и бесед с Жаком сделались самыми горячими сторонниками большевиков и охотно выполняли ответственные задания Иностранной коллегии, вовлекали в работу все новых и новых товарищей. Таким образом круг распропагандированных французских моряков быстро расширялся.

Блестящее знание языка нередко позволяло Елину выдавать себя за француза. Даже многие знавшие его французские моряки отказывались верить, что Жак коренной житель России. Однажды был такой случай. После очередной беседы в ресторане «Дарданеллы» с французскими моряками белогвардейский патруль арестовал Елина и стал вести по улице в полицейский участок. Увидев идущих навстречу двух французских офицеров, Жак обратился к ним со словами:

— Господа офицеры, я — французский гражданин. Эти русские задержали меня и ведут неизвестно куда.

Белогвардейцы не знали французского языка и не смогли объяснить причин задержания «французского гражданина». В итоге Жак был освобожден французскими офицерами.

Елин зарекомендовал себя исключительно смелым и изобретательным подпольщиком. Выполняя задания коллегии, он нередко переодевался в форму французского матроса или офицера и тайком пробирался на военные корабли интервентов. Вот как писал об этом активный работник морского подпольного райкома в Одессе Михаил Трюх:

«Согласно распоряжению Одесского областного комитета, я вместе с товарищем в обусловленный день и час ждал с заготовленной и спрятанной на берегу лодкой т. Елина. Обыкновенно выбиралась темная ночь и поздний час. Жак Елин приходил переодетым в форму французского матроса, так что его и узнать трудно было. Он садился в лодку, и мы, тихо двигаясь, чтобы не быть замеченными, отвозили его к французскому дредноуту, где его уже ждали. Оттуда ему бросали канат, и он взбирался на судно. Мы приезжали за ним через несколько часов и отвозили на берег».

Успех работы Елина превзошел все ожидания. Близкие к Иностранной коллегии матросы вскоре имелись на всех кораблях французов. Среди экипажей кораблей усиленно велась не только устная, но и печатная пропаганда.

Командование французского экспедиционного корпуса для укрепления своей военной мощи доставило в Одессу большое количество танков. Танковая часть разместилась на территории завода Кейнса на Пересыпи. Вход сюда посторонним категорически воспрещался, в город солдаты-танкисты ходили только в сопровождении офицеров — командование боялось, как бы большевикам не удалось распространить идеи пролетарского интернационализма среди личного состава этой грозной в военном отношении части, на которую возлагались большие надежды.

Но именно эту цель и поставила перед собой Иностранная коллегия. Долгое время подпольщикам никак не удавалось установить связи с танкистами, а тем более проникнуть в их казарму. Тогда на заседании областкома при обсуждении доклада о работе Иностранной коллегии было решено поручить эту работу Жаку Елину.

И вот однажды к часовому, охранявшему вход во двор танковой части, подошли два французских матроса в синих фуфайках и в шапочках с помпонами. Это были Жак и его давнишний приятель Селестен, служивший на одном из кораблей. Весело болтая и смеясь, они подмигнули часовому и направились к казарме. Часовой пытался было остановить их, но матросы дружески хлопнули его по плечу и заявили, что идут проведать своих друзей и земляков, которых не видели с момента прибытия в Россию.

Прошло еще несколько дней. Жак, который уже успел завязать дружбу с некоторыми танкистами, пригласил их на вечеринку к рабочему электростанции Ивану Григорьевичу Будрику, проживавшему на Московской улице в доме № 43, неподалеку от казармы танкистов. Здесь они застали нескольких девушек, и французы, желая отметить знакомство, вручили хозяину деньги и попросили раздобыть чего-нибудь спиртного. В лавку отправилась дочь Будрика. Когда она вернулась с покупками, то оказалось, что самогонка и закуски как бы случайно завернуты в «Le communiste». Увидев незнакомую газету на французском языке, солдаты жадно стали ее читать. С тех пор французские танкисты были частыми посетителями «веселых вечеринок» на квартире Будрика. Здесь они встречались с Елиным, получали от него политическую литературу и отдельные задания. А когда по приказу командования танковая часть выступила в район Березовки для боев с Красной Армией, большинство ее личного состава было уже распропагандировано.

Так самоотверженно и неутомимо действовал в большевистском подполье Одессы мужественный боец Коммунистической партии Яков Елин.