- Как долго ты пробудешь здесь?

Он смотрит на мои губы.

- Поездка без ограничения по времени.

- На сегодня есть планы?

Он качает головой. Я выключаю свет и открываю дверь.

- Пойдём со мной. - Моё возбуждение нарастает от страсти, пылающей в его глазах. - Мы можем поужинать. Считай это моим способом поблагодарить тебя за спасение.

Он просто кивает в ответ. Мы выходим из кофейни, и ощущение от присутствия рядом Маттиаса становится интенсивнее. Я чувствую себя в безопасности. Этот мужчина здесь для уверенности, что меня никто не побеспокоит, и хотя я обычно ненавижу такие жесты, не могу отрицать, что сейчас чувствую себя правильно.

- Выпьем, потом поужинаем? - спрашиваю я.

- Как хочешь. - Он протягивает руку, и я беру его под локоть.

В квартале отсюда есть уютный бар, и в начале уик-энда, в углу играет джазовый пианист, а свет приглушен. Здесь мы сможем поговорить, прикоснуться друг к другу и, возможно, создать ещё немного напряжения, прежде чем идти дальше.

Я беру Маттиаса за руку и тащу к угловой кабинке возле камина.

- Здесь удобно будет? - спрашиваю я, указывая на стол

- Мне может быть неудобно, - замечает он.

Я хихикаю, смотря на его рост и широкую фигуру.

- Точно. Тогда у окна.

Мы сидим друг напротив друга за столиком на двоих, его колени то и дело задевают мои.

- Здесь потрясающая сангрия. Клянусь. Я не люблю фруктовые нотки в винах, но здесь очень вкусное.

- Звучит здорово. Заказывай, что нравится. Не беспокойся обо мне.

Хорошо. Я заказываю сангрию, и он тоже. Я чуть не пнула нашу официантку в голень, потому что она стояла и пялилась на Маттиаса целую минуту, прежде чем уйти.

- Должно быть, у тебя это часто, - говорю я.

- Что?

Я смеюсь.

- То, что на тебя открыто пялятся. Что открывают при виде тебя рот. Ты... - я приближаюсь к нему и шепчу: - очень красив.

Он широко улыбается, и его голубые глаза мерцают от веселья.

- И ты тоже.

Я воспаряю.

- Ты очарователен.

- Я просто сказал правду.

Я прикусываю нижнюю губу и кручу бокал.

Он переплетает наши пальцы под столом, и я борюсь с нахлынувшей волной желания.

- Я вдруг очень обрадовался, что мне пришлось приехать сюда

- И я.

Наша официантка возвращается с тарелкой тапас, и я честно не помню, как её заказывала. Я была так очарована Маттиасом. Он благодарит официантку, и на этот раз она убегает, не сказав больше ни слова. Слава Богу.

- Ты не прикоснулся к вину, - говорю я, поднося полупустой бокал ко рту.

- Я был слишком занят, наслаждаясь окружением. - Что-то в его тоне подсказывает, что он говорит не об атмосфере бара.

Я краснею, а Маттиас улыбается.

- Не стесняйся своей красоты. Ты должна слышать это каждый день. Кто-то должен убедиться, чтобы ты знала.

- Расскажи о своей семье. Ты живёшь в Швеции, а остальное? Я хочу знать о тебе всё.

Он хихикает.

- Это будет очень долгая история. Обещаю, что когда-нибудь расскажу. А сейчас, как насчёт сокращённой версии?

Я киваю и намазываю оливковый тапенад на хрустящую питу.

- Слушаю.

Он сдерживает улыбку и смотрит мне в глаза.

- Я не родился в семье, которую теперь называю своей. Когда мне было около двадцати пяти, находился на волосок от смерти после неудачной охоты. Меня растерзали волки. Я должен был умереть. - Я невольно подношу руку к груди. От мысли, что он истекает кровью и ранен, совсем один в лесу, у меня болит сердце. - Человек, которого я называю отцом, нашёл меня и привёл к себе домой. Там меня вылечили. После этого я никогда не уходил.

- А как насчёт биологической семьи? Разве они не искали тебя?

Он качает головой.

- Я потерял их из-за лихорадки задолго до этого.

Лихорадки? Разве в Швеции ни одна из лучших систем медицинского обслуживания в мире? Я отбрасываю эту мысль и продолжаю слушать, пока Маттиас рассказывает о месте, где живёт. О любимой семье. Мужчине, которого ему как брат и который едва не умер. И каждое его слово укрепляет моё желание. Даже если мы проведём вместе совсем немного времени, прежде чем он уедет домой.

Спустя несколько часов и после прогулки по холодной лунной ночи, мы идём к моей машине, я держу Маттиаса под руку, и его энергия заставляет меня напрячься. Он молчит и не смотрит на меня. Такое ощущение, что я его чем-то обидела. На стоянке стоит лишь моя машина.

- Ты припарковался в другом месте? - спрашиваю я, роясь в сумочке в поисках ключей. А когда нахожу, нажимаю кнопку на брелоке.

- Нет, - говорит он резким рычащим тоном, а затем прижимает меня к машине, яростно впиваясь в губы и запутывая руку в волосах. - Чёрт, я хочу тебя. Просто попробовать. - Он спускается поцелуями от губ к шее, вздыхает и стонет. - Ваниль и орхидеи. Сладкий нектар. Моя.

- Господи, Маттиас, что ты со мной делаешь? - Уверена, что я уже вся влажная от возбуждения. - Поехали ко мне. Начнём то, что мы начали уже у меня в постели.

Но потом царапает зубами ключицу, и от этого ощущения я дрожу.

- Просто попробовать, - повторяет он.

- Попробовать что? - При воспоминании о его налитом члене, огромной силе и скорости, с которой он исчез вчера, смешивают возбуждение со страхом.

- Тебя.

Сердце колотится в груди.

- Маттиас.

- Элейн, моя пара.

Пара?

- Что ты делаешь?

Он скользит языком по моей шее.

- Хочу сделать тебя своей.

- Маттиас, посмотри на меня.

К моему удивлению, он так и делает, и в выражении его лица я вижу опасение.

- Ты меня не за того принимаешь, - говорит он, прижимаясь своим лбом к моему. - Но делаешь меня лучше.

- Не понимаю.

Он вжимается бёдрами в мои, и я издаю стон.

- Я хочу тебя, хочу, чтобы ты сказала, что моя.

- Слишком всё быстро. - Сердце набирает обороты, но я иду за инстинктом и закрываю глаза, следуя за своим сердцем. - Я тоже хочу тебя.

- Элейн, открой глаза. Открой и посмотри на меня.

Я так и делаю. Моё внимание приковано к великолепным синим глубинам, которые темнеют до чёрного. Я моргаю и хмурюсь, гадая, не кажется ли мне, но потом он открывает рот, и там, где должны быть нормальные человеческие зубы виднеются два клыка

- Ты... Ты... - шепчу я. У меня начинает кружиться голова, и подгибаются колени.

- Чёрт, - говорит он, бросаясь вперёд, когда я падаю на тротуар, и мир погружается во тьму.