1

7 января 1943 года Верховное Главнокомандование Красной Армии сообщило по радио командующему 6-й армией Паулюсу, что в их штаб будут направлены три советских парламентера. Командование 6-й армии согласилось их принять.

На следующий день с северного участка было передано сообщение, что наши парламентеры приближаются к переднему краю. В это время советские громкоговорители начали передачу советского предложения об условиях капитуляции, а с самолетов были сброшены листовки. Часом позже офицер, прибывший из корпуса, передал генерал-полковнику Паулюсу эти условия.

Тут же вскоре приземлился прилетевший от Гитлера на самолете генерал Хубе. С аэродрома он, украшенный дубовыми листьями и мечами к рыцарскому кресту, награжденный лично фюрером, явился сияющий к Паулюсу и в присутствии начальника штаба Шмидта доложил о беседе с Гитлером и его ответственном поручении. Командующий 6-й армией, отпустив всех, долго ходил задумавшись, потом пригласил к себе полковника Адама.

— Я хочу познакомить вас, Адам, со сведениями, которые привез сегодня генерал Хубе. Вы должны быть в курсе намерений главного командования сухопутных войск. Фюрер решил предпринять новое деблокирование. По докладу Хубе, это будет мощное наступление. Оно планируется в середине февраля. Гитлер обещал улучшить наше снабжение с воздуха. Конечно, Адам, такие меры можно только приветствовать. Но это будет зависеть от того, как успешно пойдут дела на Кавказе. Наша же задача прежняя — как можно больше сковывать силы противника.

— Разрешите, господин генерал, задать несколько вопросов? Какое положение вне котла, на участке расширяющегося прорыва? Где проходит линия фронта на юге? Какие имеются силы, чтобы закрыть брешь, образовавшуюся при отступлении армий наших союзников?

— Странно, Адам, но те же самые вопросы я задал Хубе. Однако он не мог дать мне ни на один из них ответа. Самое печальное, что армии и в дальнейшем придется терпеть страшные лишения. Обещание улучшить снабжение — несбыточно. Но, скажите, Адам, а что мне остается делать?

— Чтобы продолжить сопротивление, надо прежде всего накормить армию. Ну и перебросить сюда самолетами боеприпасы, горючее и медикаменты. Капитан Тёпке вот уже восемь дней, как вылетел из котла. Я убежден, что он делает все, чтобы улучшить наше снабжение. Пока наше положение не изменилось к лучшему. Простите, генерал, но обещание Гитлера мне кажется просто... Ну, я считаю его несбыточным.

Паулюс удивленно посмотрел на Адама:

— За последние дни вы сильно сдали, полковник. Где ваш обычный оптимизм? Разумеется, армия еще сможет продержаться. У меня настроение тоже не из радужных. Но, тем не менее, капитуляция фюрером отменяется.

* * *

Адам пришел к себе в блиндаж. Ему захотелось самому без высокого начальства разобраться в том, а что же предлагал противник. Он достал мятый листок. «Всему личному составу сдавшихся войск сохраняем военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу — и холодное оружие.

Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам в солдатам немедленно будет установлено нормальное питание».

«Неужто наш противник, которому немецкая армия причинила столько зла, столь гуманен? Не пустые ли это посулы, самые соблазнительные для каждого немца, находящегося здесь, в котле?» — подумал Адам. Не верилось.

«Всем раненым, больным и обмороженным будет оказана медицинская помощь».

Послание заканчивалось словами: «Ваш ответ ожидается в пятнадцать ноль-ноль по московскому времени 9 января 1943 года в письменном виде через лично вами назначенного представителя».

«А что, если снова пойти к Паулюсу и попытаться его убедить?» — мелькнула у него мысль.

И тут же отказался от нее, безнадежно махнув рукой. Он снова продолжал читать: «...ему надлежит следовать в легковой машине с белым флагом по дороге разъезд Конный — ст. Котлубань. Ваш представитель будет встречен русскими доверенными командирами в районе «Б» в полукилометре юго-восточнее разъезда 564 в пятнадцать ноль-ноль 9 января 1943 года.

При отклонении вами нашего предложения о капитуляции предупреждаем, что войска Красной Армии и Красного Воздушного Флота будут вынуждены вести дело на уничтожение окруженных германских войск».

От этих, казалось, привычных слов «на уничтожение», которыми пестрили все военные приказы, Адам ощутил, как холодок пробежал по спине. «А за их уничтожение вы будете нести ответственность». «И я тоже», — подумал он.

Послание было подписано двумя лицами: представителем Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии генерал-полковником артиллерии Вороновым и командующим Донским фронтом генерал-лейтенантом Рокоссовским.

Адам размышлял над прочитанным. Он считал, что предложение о капитуляции было вполне приемлемым. И в то же время мнение Паулюса довлело над ним. «Нам нельзя сдаваться».

Будет разгромлена группа армий «А» на Кавказе. Значит, нас выбрали той неизбежной жертвой, ценой которой в ставке хотят поправить сильно пошатнувшиеся дела на Восточном фронте».