... и прямо к вспышке фотоаппарата.
— Финола, что ты чувствуешь по поводу того, что твой муж вернулся?
— Фин, а вы знали, что он инсценировал свою собственную смерть? Вы ему помогали?
— Фи — ты знаешь, где он спрятал украденные миллионы? Вашей прислуге заплатили?
— Миссис Петтифер, как Кит Тремейн относится к этому? Вы были любовниками раньше?
— А твой новый парень в курсе, что его невеста уже замужем?
Вспышки настолько яркие, как будто ты перерождаешься. В аду. Меня фотографировали и раньше, на красных ковровых дорожках, и я всегда там чувствовала себя куском мяса. Но это. То, что происходит сейчас, у меня нет слов, чтобы описать это. Я не совсем понимаю их вопросы, мой разум все еще в той комнате, наблюдает, как она обнимает Рори.
— Это правда, что ваш муж вынуждал вас спать с Шейхом Ахмедом, чтобы отвлечь его от кражи?
— Фифи, это правда, что когда-то ты была элитной девушкой по вызову?
Чья-то рука хватает меня сзади за локоть; несмотря на хаос передо мной, я вырываюсь, поворачиваюсь и шиплю.
— Держись от меня подальше.
Я ступаю на первую ступеньку, прикрывая глаза от ярких вспышек камер, пошатываюсь и спотыкаюсь. Больше инстинктивно, чем из чувства благодарности, я хватаюсь за протянутую ко мне руку, которая обхватывает меня за предплечье и не дает потерять сознание. Одним плавным движением я прижата к нему. Мое сердце замирает, а вдруг это Рори, хотя инстинктивно я понимаю, что это не он.
— Не отвечай, — тихо произносит он низким баритоном. — Не поднимай голову.
Мне не нужны его наставления, как и не нужно знать его, даже когда мое тело реагирует, прижимаясь к нему ближе.
Я бросаю взгляд из-под ресниц, и, хотя он очень похож на Рори, его прикосновение кажется неправильным.
— Кит… Кит! Что ты думаешь о муже?
— Ты ожидаешь получить долю от украденных им миллионов?
— Кит… ты ей заплатил?
Его тело напрягается, когда мы достигаем нижней ступеньки, окруженные вопросами, камерами и вспышками фотоаппаратов. Кит открывает дверь чего-то невысокого и обтекаемого — и я сразу понимаю, что это "мерседес" — прикрывая меня своим телом от толпы. Его руки все еще обнимают меня за плечи, он толкает меня на пассажирское сидение и мгновением позже скользит за руль с противоположной стороны.
— Фин, я полагаю? — за неимением слов, я киваю. — Проклятая Анна, — бормочет он себе под нос, когда двигатель оживает.
— Что? — я резко поднимаю голову.
— Мой помощник Анна. — Он хмурится и сдает назад, едва не задев одну из самых настырных орущих фигур. — Она заставила меня поверить, что ты мужчина.
Не совсем уверена, что он имеет в виду и вместо этого спрашиваю:
— А ты... — Я осекаюсь на его имени. Смогу ли я когда-нибудь произносить его без рыданий?
— Кит, — бросая на меня взгляд, подтверждает он с бесстрастным выражением. — Его близнец. — Нет необходимости спрашивать, как он к этому относится.
— Почему они здесь?
— Насколько я понимаю, их предупредил кто-то из деревни. Видимо, что-то связанное с твоим мужем, — добавляет он вопросительно. Но не настаивает на ответе и замолкает, вспышки камер следуют за нами по подъездной аллее, пока мы не сворачиваем направо на дорогу.
— Куда мы направляемся?
— Куда захочешь. Просто, когда ты выскочила из дома, я подумал, что машина будет очень кстати.
— Она беременна, — всхлипывая, произношу я в качестве объяснения. Этого кажется достаточно, но все равно он тихо отвечает.
— Я знаю.
— Зачем ты мне помогаешь? С чего бы им думать — ты и я?
— Пара? — в темноте машины мне кажется, я улавливаю в его взгляде намек на насмешку. — Когда я приехал, они толпились у дома. Очевидно, им достаточно того, что мы не дали никаких комментариев, и я помог тебе забраться в машину. Выуживание информации, без сомнения. Ты знаешь причину всего этого?
— Мне сказали, что мой муж жив. Я не знаю, но, если он не умер, он очень многим должен кучу денег.
Кит снова переводит взгляд на дорогу.
— Черт возьми, — произносит он, проводя рукой по лицу. — И почему с ним вечно все непросто? — Затем, немного помолчав добавляет, — Нужно решить, куда ты отправишься. У тебя есть друг, с кем ты могла бы остаться? Где-нибудь в тихом месте?
— Нет. Я буду в порядке, — отвечаю, не особо внимая своим словам, потому что "в порядке" — это понятие, которое прямо сейчас находится где-то в необозримом будущем.
— Тебе лучше не оставаться одной. — На этот раз его глаза на мгновение встречаются с моими, в них сквозит жалость. Мне не нужна жалость, даже когда я отворачиваюсь к окну и начинаю тихо всхлипывать.