ГНЕЗДО КОЛДУНА

Три дня праздновали Чернобурые победу над страшным Куолу.

Давно уж не было столько веселья в запуганном колдуном поселке.

Хороводы вокруг костра сменялись играми, игры — песнями и плясками молодежи.

Когда ноги устали от танцев, а горло от крика и песен, из дома охотников вышел Калли. В одной руке держал он боевое копье, в другой — смолистый факел, пылавший ярким огнем. Это был факел мести. Его зажигали, когда собирались воевать или отплатить за нанесенные обиды.

— Идем разорять гнездо колдуна! Куолу долго издевался над нами. Уводил жен и девушек и у Красных и у Чернобурых. Колдуна больше нет, а колдунья еще есть.

— Разорить его гнездо! — закричали охотники и побежали за оружием.

Сборы были недолги. Обид накопилось столько, что большинство мужчин и даже хромой Тупу-Тупу решили идти вымещать их на жене колдуна, на всем колдуновом отродье.

Группа охотников осторожно приближалась к становищу Куолу.

Старшие дочери Изы давно уже обзавелись семьями и целой кучей ребят и поселились в собственных землянках.

Многочисленные жены колдуна давно уже не помещались в одной землянке. У них также было по целому выводку ребят, и все они кормились данью окрестных охотников.

Остроконечные крыши землянок-шалашей и дымы пылающих очагов охотники заметили еще от лесной опушки. Вокруг поселка поднималось несколько высоких жердей. На концах их были надеты черепа зверей. Тут были волчьи головы с оскаленными зубами, толстый медвежий череп, оленьи черепа с огромными рогами. Шкурки лисичек, песцов и куниц были насажены на высокие палки.

Охотники из-за кустов зорко высматривали все, что происходило в поселке. Между летними шалашами не было ни души. Можно было подумать, что тут никто не живет, если бы не столбы серого дымка над кровлями.

А между тем в землянке Куолу, низкой и темной, как кротовая нора, жизнь шла обычным порядком.

Во всех углах на разостланных шкурах копошились дети, подростки и грудные ребята.

Несколько молодых женщин сидели прямо на полу и сшивали крепкими, как струна, сухожилиями, продетыми в костяные иголки, шкурки мелких пушных зверей. Другие мастерили из этого материала одежду, похожую на меховой мешок, с прорезями для рук и головы.

Красивая, молоденькая Ши грустно сидела в стороне.

Она всех тяжелее переносила свою участь. Первое время она день и ночь мечтала о том, как убежит. Но рассказы про жестокость и волшебную силу колдуна лишали ее мужества. Ведь от колдуна никуда не уйдешь. Он всегда настигнет ее своим колдовством. Он может мстить на расстоянии. Он оборотень и под видом дикого зверя догонит ее везде, куда бы она ни убежала.

Она боялась не только самого Куолу, но и его старшей жены Изы. Другие жены уверяли, что Иза тоже колдунья и так же умеет насылать порчу и болезни. Легковерные женщины сами поддерживали ужас перед Куолу страшными рассказами о колдунах и колдуньях, их чудесах и могуществе.

Старой колдуньи не было в общей землянке. Она сидела на берегу обрыва и вглядывалась в даль своими дальнозоркими глазами.

— Так и есть, — шептала она. — Это возвращаются хуммы.

Далеко к северу в поемных лугах она давно уже заметила вереницу темно-бурых точек, которые медленно приближались к реке.

— Возвращаются! — шептала она себе. — Будет! Нагостились! Пора и домой!

И она манила их пальцами, приглашала мохнатое стадо вернуться в свои леса, где для них уже заготовлена большая ловушка.

— Домой! Домой! — повторяла она, подзывая их к себе, и с радостью заметила, как все стадо не спеша стало спускаться в воду.

В том месте, где находился брод, стадо, очевидно, собиралось перебраться на лесную сторону.

Колдунья поднялась — и, колыхаясь своим дородным и жирным телом, пошла к землянке. Но только она успела пролезть в дверную дыру, как из лесу выбежали Черно-бурые и с криком окружили землянку.

— Эй, выходите! — кричал Калли. — Колдуна вашего мы сожгли. А то и с вами будет то же самое!

Из летних шалашей, из других землянок стали показываться испуганные женщины, но им скоро объяснили, что бояться нечего, потому что охотники пришли освободить их из плена и проводить домой.

Старший сын Куолу, силач Уду, хотел было броситься с копьем на Тупу-Тупу, но тяжелая палица Калли повалила его на землю.

— А где же Иза? — кричал Калли. — Тащите сюда старую колдунью!

Старуху под руки притащили на расправу.

— Мы убили твоего Куолу. И мы не боимся никого. Мы ели сердце хуммы у Великого льда. Теперь нам не страшны твое колдовство и твои наговоры!

Так кричали Ао и молодой Уа, свирепо размахивая дубинами над ее головой.

— Стойте! — пронзительно крикнула Иза, и глаза ее хитро прищурились. — Иза пригонит вам целое стадо хуммов. Только не троньте моих волос! Не трогайте моих детей! Не ломайте моего дома! Ступайте мирно домой. И за это я пошлю вам целое стадо хуммов.

— Откуда же ты их возьмешь? — спросил Тупу-Тупу.

— Положите ваши дубинки. Куолу был великий колдун. Он научил меня приманивать зверей и птиц. Скажи, Тупу-Тупу, чтоб они меня не трогали.

— Пригони к нам хуммов, и никто тебя не обидит.

— Ну, положите дубинки! Вот так! Теперь смотрите!

Иза проворно юркнула в свою землянку и через минуту вышла оттуда опять, держа в руках две длинные еловые ветки с пылающими концами.

Приплясывая и приседая, обошла она сперва вокруг землянки, махая дымящимися ветвями над своей головой с каким-то непонятным бормотаньем. Потом она подошла к кучке сухих еловых шишек, наваленных возле жилья, присела перед ними на корточки и стала раскладывать их по земле, все время приговаривая вполголоса:

— Хуммы! Хуммы! Хуммы!

Выложив длинный ряд из двадцати или тридцати шишек, она подымала над ними тлеющие концы веток.

Колдунья пошептала еще немного, очень быстро поднялась с земли и стала лицом к положенным шишкам. Тут она стала делать манящие движения обеими руками, как будто подзывая их к себе.

— Ну вот! Теперь идите за мной! — сказала она, кончив свои заклинания.

Она подняла с земли дымящиеся ветки и повела за собой всю толпу присмиревших мстителей. Тропинка шла через кусты и вывела скоро всех к краю обрыва высокого берега.

— Вот! Смотрите сами!

— Ах! — громко вскрикнул Улла, пораженный зрелищем.

По ту сторону Большой реки по низкой равнине заливных лугов прямо с севера двигалось большое стадо мамонтов. Они шли один за другим. Хуммы были еще далеко, но медленно приближались по той самой тропе, по которой весной уходили отсюда в далекую тундру.

С высоты крутого нагорного берега можно было ясно различить их спокойные, тяжелые движения. Было видно, что впереди стада на этот раз величаво шагал старый самец с крупными бивнями, раскачивая в стороны толстый хобот. За ним следом шагало еще несколько взрослых самцов. Дальше виднелась вереница самок, которых можно было узнать по их коротким, менее крупным бивням. Рядом с матерями или позади них поспевали подросшие за лето слонята. За эти месяцы северных кочевий они стали как будто солиднее и уже не резвились так, как это делали весной.

Все стадо растянулось длинной вереницей, с большими промежутками между отдельными животными. Самые дальние мамонты казались совсем мелкими букашками. Но все-таки можно было хорошо разглядеть, что на дальнем конце, замыкая шествие, шли самцы.

Охотники были глубоко потрясены успехом колдовских заклинаний Изы. Доказательство их могущества было налицо.

Как можно было теперь сомневаться в чародейном искусстве старой колдуньи?

— О! Она, верно, знает слово, которое знал Куолу, — перешептывались между собой охотники.

— Видно, что умеет колдовать!

— Хорошо, — сказал Тупу-Тупу, подойдя к Изе. — Теперь мы сами видим, что ты можешь сделать хорошо, если захочешь. Сделай так, чтобы хуммы пришли в наш лес. Мы поймаем хумму в нашу яму и принесем тебе много мяса.

— Ладно, — сказала Иза. — Я пригоню хуммов в ваш лес. Я пригоню вам и других зверей. Идите мирно домой и не поднимайте дубинок на Изу, на ее детей и внуков.

Так неожиданно закончился, к полному благополучию Изы и ее поселка, этот поход мстителей, собиравшихся жестоко расправиться со всем многочисленным потомством ненавистного колдуна.

Женская хитрость колдуньи оказалась сильнее свирепых намерений этих простодушных взрослых детей природы.