— Что, не хочешь быть вторым после брата?

Фен сжала руку Сэта до боли. Она чувствовала его злость и жгучую обиду. Они черными змеями свились в груди, пожирая своего хозяина — Сэт злился на себя, на свою беспомощность… И поняла, что Стех подогревает его чувства, точно играя.

Стех усмехнулся:

— Уверен, твоя дерзкая кровь пришлась бы мне по вкусу. Поднимайтесь, осталось немного.

Сэт посмотрел на Фен, задержал взгляд на ее губах и ничего не сказав поднялся, первым последовав за Стехом.

Они шли по черному гладкому мрамору и каменное крошево скрипело под подошвами сапог. Скрежещущее эхо разносилось по пустым коридорам. Застоявшийся горячий воздух пах разложением — Талон гнил изнутри.

— Вы играете с нами. Зачем? — Фен догнала Стеха, шагавшего первым.

— Играю? — он нахмурился. — Нет. Я лишь подогреваю ваши чувства, не даю городу сломать вас. Вы бы давно валялись без сил. Чем дольше мы находимся в нем, тем сильнее его власть. Прости, маленькая фата, я не ощущаю то, что можешь прочесть ты, просто бью по больному, по самому сильному чувству, что есть в ваших душах. Твой друг злиться, что ж, если благодаря злости на себя, тебя, меня или весь мир он пройдет чуть дольше, то ты должна сказать мне спасибо за это… — обернулся на бредущего не поднимая глаз Сэта и через паузу добавил. — Когда человек отправляется за тобой в место подобное этому, зная, что может не вернуться — это дорогого стоит, фата.

Она вскинула на него удивленный взгляд, но Стеха уже занимало совсем другое. Они стояли около массивной оббитой золотыми вензелями двери. Из щели внизу сквозило холодом.

— Тронная зала. Ну вот и пришли.

За спиной Фен ощутила дыхание Сэта, на ощупь нашла его ладонь и крепко сжала, переплетая пальцы.

Лордан сидел на низкой кровати, поверх смятого одеяла. Форкар развалился на табурете, привалившись спиной к столу. Нога вальяжно закинута на ногу. На губах застыла снисходительная полуулыбка. В руке он держал единственную в этом доме кружку, неспешно отхлебывая вино. Тут Лорадн отдавал ему должное — приехал Смотрящий не с пустыми руками. На стол из седельной сумки перекочевали свежий пирог, ароматный ноздреватый сыр, копченая колбаса и вино. Лордан пил из горла, так же неспешно. Тийя развела очаг и теперь присела было на уголок стола, не отдавая предпочтения ни одной из сторон. Но Форкар пригласительно похлопал по своему колену, и она опустилась ему на ноги. Тийе Лордан тоже отдавал должное — они все-таки оделась. И вела себя со всей возможной в данной ситуации непринужденностью. Правда, на него взгляда так и не подняла.

— Ты будто бы недоволен меня видеть, — констатировал очевидное Форкар.

Лордан неопределенно повел плечами.

— Когда Тийя сообщила мне, что камень может быть все еще у Стеха, я решил проследить за всем сам.

— Тийя сообщала? — как-то равнодушно спросил Лордан. Злости не было, только сосущая под ложечкой пустота.

— Ага, еще из таверны отправила сообщение, — рука Форкара унизанная перстнями лежала на ее туго обтянутом штанами бедре. — Приехал туда, а вас уже след простыл. Ночью прибыл в Новый Талон, чуть под бурю не попал. Утром пришел на почту, а мне там письмо с адресом.

Тийя будто бы ссутулилась, но потом дернула головой, повернулась к Лордану:

— Я была на задании…

Он просто кивнул. Злости не был.

— Не думал, что Смотрящий путешествует без охраны.

Форкар улыбнулся, прищурил глаза:

— А зачем мне охрана? Так что мой брат в Талоне? С Йакситосом?

— Мы так считаем, — ответила Тийя.

— Видела его?

— Нет. Видела тэльфа, которого он убил, — поджала губы. — Стех безумен.

Форкар залпом допил вино, отставил стакан и притянул Тийю ближе. Она легла головой ему на грудь, прикрыла глаза, точно кошка на руках у хозяина. У Лордана дернулась щека.

Отсутствующий взгляд Смотрящего был устремлён в пустоту, пальцы безотчетно гладили темные волосы девушки.

— Брат всегда был безумен, — не глядя ни на кого, заговорил Форкар. — Он был мечтателем. В наше время что это, как не безумие? Рудимент, оставшийся от лучших эпох. Он назвал меня трусом и отправился в подземелья Хекта. Надеялся спасти кого-то, уничтожив Йакситос, — скривил губы. — Думал, что может изменить мир к лучшему. И вот как получилось.

— Ты оказался прав. — Тихо сказала Тийя, ладонь нежно гладила его по груди.

— Прав? — Форкар покачал головой. — Я всегда был трусом. В трусости нет правды.

— Неожиданная исповедь, — фыркнул Лордан. — И что значит «рудимент»?

Форкар посмотрел на него так, будто забыл, что он все еще тут, и ничего не сказал. Гроза заканчивалась. Скоро можно было трогаться в путь.