Глава XIII ВЕЛИКОЕ ОТКРЫТИЕ АБА

Быть может, самым счастливым временем в полной превратностей жизни Аба были дни его здорового детства и ранней юности, когда он был полон надежд, доверия и честолюбивого желания сделаться в будущем могущественным охотником и великим человеком. Годы проходили, но он был неутомим в своих опытах, и настал день, когда его труды увенчались чудесным успехом, хотя, как и в большинстве изобретений, мысль о нем была вызвана самым обыкновенным случаем.

Однажды Аб, теперь уже двадцатилетний юноша, вернувшись рано из леса, лениво лежал на траве у входа в пещеру, а невдалеке валялись на траве Барк и большеголовая Буковый Листочек. Мальчик то дразнил сестренку, то утешал ее, то пугал. Он нашел упругий длинный прут и занят был тем, что лениво сгибал его за концы и снова отпускал, причем прут со свистом разгибался в сторону испугавшейся, но совершенно довольной девочки. Наконец, утомленный этим развлечением Барк вынул из кармана своей меховой одежды веревочку из жил, — и, пригнув концы прута, связал их веревкой, причем случайно образовался маленький лук почти круглой формы. Он заметил, что натянутая веревка издает звук, и развлекал этим, пока не надоело, Буковый Листочек. Тогда он поднял с земли длинную гибкую палочку, отщепнувшуюся от какого-нибудь древка во время его изготовления, и начал бренчать ею натуго натянутой жильной веревке. Новые звуки на некоторое время заинтересовали наших юнцов, но наконец и эта забава прискучила, и Барк стал делать с игрушкой различные ребячьи опыты. Положив один конец палочки на струну, он стал ее оттягивать, пока другой конец палочки не уперся в деревянную дугу, — и получилась новая вещь, которая сохраняла свой вид, даже лежа на земле. Барк проделывал это уже несколько раз, но вдруг случилось несчастье. Он держал палочку на веревке и оттягивал ее назад, как вдруг она вырвалась у него из пальцев и полетела вперед.

Послеполуденная тишина огласилась пронзительным детским криком, в котором слышалась серьезная боль. Аб вскочил на ноги и немедленно был около детей. Буковый Листочек стояла, продолжая кричать, с протянутой пухлой ручонкой, в которой торчала маленькая палочка, вонзившаяся настолько глубоко, что держалась на весу. Барк стоял и смотрел, полный беспокойства и удивления. Ничего не понимая и полагая, что девочка была ранена по неосторожности Барка, Аб кинулся к своему брату, чтобы наградить его одним из тех тумаков, которые так непринужденно отпускались и получались детьми пещерного человека. Но Барк стрелой бросился за ближайшее дерево и оттуда пронзительно кричал о своей невиновности в каком-нибудь злом умысле, — столь же красноречиво, как и в наше время, когда наказание у мальчика в виду. Он указывал на коварную, сделанную им игрушку и предлагал показать, как все случилось.

Аб был в сомнении, но уже смеялся, так как палочка, поранившая девочку, упала на землю, и страх Букового Листочка сменился мстительным негодованием, и она требовала наказания Барка. Тот, чтобы убедить в своей невиновности, взял в руки игрушку, чтобы показать, как была ранена девочка. Но судьба была решительно против него; его опыт был слишком нагляден. Стрела снова полетела, и снова послышался крик, но уже не ребенка, а взрослого юноши, который, забыв всякое достоинство, завопил от боли во все горло. Удар был необыкновенно меток, и стрела впилась в грудь старшего брата. Виновник секунду стоял с остановившимися глазами, потом бросил свою игрушку и понесся с воем в лес, страшась немедленной смерти, как достойного возмездия. Первым побуждением Аба было броситься вслед за виновником, но он сейчас же остановился, чтобы вынуть стрелу, засевшую неглубоко благодаря незначительности лука. Он видел теперь, что, действительно, Барк не заслуживал наказания и, подняв брошенную игрушку, стал ее задумчиво и с любопытством разглядывать.

В молодом человеке заговорило обычное для него стремление производить опыты; он положил палочку на струну, оттянул ее назад и отпустил лететь, как это делал Барк, который теперь выглядывал из леса, стараясь узнать настроение брата.

Аб видел, что сила согнутого прута отбрасывает стрелу дальше, чем это можно было сделать рукой, и его заранее волновала мысль о том, что последует, если случайно изобретенную Барком игрушку повторить в большом виде.

— Я сделаю такую же, только побольше, — сказал он себе.

Тем временем отважный, но осторожный Барк показался из леса и стал приближаться к месту, где стоял Аб. Старший брат увидел его и позвал снова попробовать игрушку, и по звуку его голоса мальчик понял, что все обойдется благополучно. На час или два оба брата занялись игрушкой, которая становилась для Аба все занимательней. Он еще не имел ясного понимания о ее истинном могуществе и будущем значении. Для него это представляло любопытную игрушку, которую интересно было бы сделать побольше размером.

На следующий день Аб отрезал ветку в палец толщиной и аршина полтора длиной, обровнял ее и, согнув, как это делал Барк, завязал концы ее крепкой веревкой из сухожилий…

Получившийся таким образом лук был не из плохих, принимая во внимание, что он был первый на земле, хотя имел неправильную форму, и один конец его был толще другого. Затем Аб отрезал прямой ивовый прутик, почти такой же длины, как и лук, и стал повторять вчерашние опыты. Никогда еще удивление не достигало таких пределов, как у этого человека, когда он, натянув лук, выпустил стрелу!

Натянутая сильной рукой и потом отпущенная стрела полетела значительно дальше и с большей силой, чем рассчитывал юноша, видевший в этом простую забаву.

Ему долго пришлось искать стрелу и, найдя ее, он вышел на поляну, где мог свободно следить за ее полетом.

Случилось, что пущенная стрела ударилась в дуб, и, несмотря на отсутствие острия, глубоко вошла в твердую бурую кору и, колеблясь, торчала из нее. Тогда у юноши мелькнула мысль, повлиявшая на всю дальнейшую историю человечества: что будет, если приделать к стреле наконечник и пустить ее в оленя или другое какое-нибудь животное?

Он вытащил стрелу из дерева, постоял минуту или две в размышлении и бросился бегом к пещере. Ему необходимо было видеть старого Мока.

Старик был один и за работой, и молодой человек, несколько возбужденный, сказал ему причину его поспешности. Старик слушал его терпеливо, но с сострадательной улыбкой на лице. Ему уже и раньше приходилось слышать от молодого человека о его великих идеях, как, например, об улучшениях в способах рытья ям, ловли рыбы или охоты на животных. Но теперь он дослушал до конца и даже согласился исполнить настоятельную просьбу Аба — посмотреть собственными глазами полет стрелы. Они вместе вышли на открытую поляну, и Аб несколько раз пускал стрелу; после второго выстрела в глазах старого охотника загорелась искра, и он послал Аба в пещеру за своим любимым копьем. Молодой человек вернулся со всей быстротой, на которую были способны его сильные ноги, и нашел Мока стоявшим на расстоянии полета копья от большого дерева на краю поляны.

— Бросай копье в это дерево, — сказал Мок, — бросай изо всех сил.

Аб пустил копье так же сильно и метко, как зулус нашего времени бросает свой «ассагай», но расстояние было слишком велико — копье лишь слегка вонзилось в дерево; его древко медленно опустилось к земле, а наконечник выдернулся из коры. Удар копьем на таком расстоянии только бы ушиб, но не ранил зверя.

— Теперь возьми игрушку и стреляй этой палочкой в то же дерево, — сказал Мок.

Плохо владея новым оружием, Аб промахнулся раза два, несмотря на громадную цель, но когда наконец стрела ударилась о твердый ствол, издала сильный звук и отскочила на несколько аршин, старый Мок выглядел очень довольным.

— Быть может, из твоей игрушки выйдет что-нибудь и путное, — сказал он молодому человеку. — Нужно сделать кой-какие улучшения. Твоя стрела совершенно не годится. Мы сделаем другую, и прямее и крепче, а на конец ее насадим маленький наконечник копья, и тогда посмотрим, как глубоко она войдет в дерево. Теперь за работу!

Целые дни они усиленно работали вдвоем, а когда снова пришли на поляну, у них был более сильный, гибкий и правильный лук, чем первый, потому что толстый конец ветви был оструган; он был сделан из тиса или ясеня, считавшихся во все времена лучшим материалом для луков; стрела была пряма, и на конце ее был насажен маленький наконечник; на другом же конце имелась зарубка для тетивы. Лук был снабжен первой настоящей стрелой.