ГЛАВА ВТОРАЯ Лянский ван Хуэй Часть вторая (16 статей)
2.1. Чжуан Бао явился к Мэн-цзы и сказал ему:
– Я, Бао, был на приеме у Сюань-вана – правителя владения Ци, и он завел со мною разговор о любви к музыке, я же не знал, что мне ответить ему. Объясни, что такое любовь к музыке?
Мэн-цзы ответил:
– Если у вана любовь к музыке очень велика, то это почти все, что требуется для приведения страны Ци в порядок!
В другой раз, при свидании с ваном, Мэн-цзы спросил его:
– Ван! Когда-то вы завели речь с Бао о любви к музыке. Было ли это?
Ван изменился в лице и сказал:
– Я вовсе не способен обожать музыку прежних ванов, а люблю только современную простонародную музыку.
Мэн-цзы воскликнул:
– Если у вас, ван, [вообще] любовь к музыке очень велика, то это ведь почти все, что требуется для приведения страны Ци в порядок! Сама по себе музыка, будь то нынешняя или древняя, все равно есть музыка.
Ван удивленно спросил:
– Могу ли получить возможность услышать разъяснение? Мэн-цзы в ответ на это сам задал вопрос:
– А что радостнее: наслаждаться музыкой одному или наслаждаться ею с людьми?
Ван ответил:
– С людьми несравненно радостнее.
Мэн-цзы продолжал:
– А что радостнее: наслаждаться музыкой с немногими или наслаждаться ею со всеми?
Ван ответил:
– Несравненно лучше со всеми. Тогда Мэн-цзы сказал:
«В таком случае ваш покорный слуга просит разрешения сказать вам, что значит радость для правителя-вана.
Представьте себе, что сейчас вы развлекаетесь здесь музыкой. Простой народ слышит звуки ваших цимбал и барабанов, мелодии ваших флейт и свирелей, но все с насупленными бровями, недовольные, переговариваются друг с другом: „У нашего вана увлечение музыкой, но отчего же это приводит нас к крайним лишениям: отцы и сыновья не видятся друг с другом, старшие и младшие братья, жены и дети – все разлучены и разбрелись кто куда?"
Или представьте себе, что сейчас вы развлекаетесь здесь охотой. Простой народ слышит грохот ваших колесниц и топот копыт ваших коней, видит красоту перьев вашего головного убора и бунчуков ваших знамен, но все с насупленными бровями, недовольные, переговариваются друг с другом: „У нашего вана увлечение охотой, но отчего же это приводит нас к крайним лишениям: отцы и сыновья не видятся друг с другом, старшие и младшие братья, жены и дети – все разлучены и разбрелись кто куда?"
В этом нет иной причины кроме той, что вы не предаетесь радостям вместе с народом.
Теперь представьте себе, что вы развлекаетесь здесь музыкой. Простой народ слышит звуки ваших цимбал и барабанов, мелодии ваших флейт и свирелей. У всех приподнятое настроение и радостный вид, и они переговариваются друг с другом: „Знать, у нашего вана болезнь почти прошла! Чем же иначе объяснить, почему он может развлекаться музыкой?"
Или представьте себе, что сейчас вы развлекаетесь охотой. Простой народ слышит грохот ваших колесниц и топот копыт ваших коней, видит красоту перьев вашего головного убора и бунчуков ваших знамен. У всех приподнятое настроение и радостный вид, и они переговариваются друг с другом: „Знать, у нашего вана болезнь почти прошла! Чем же иначе объяснить, почему он может развлекаться охотой?"
В этом нет иной причины кроме той, что вы предаетесь радостям вместе с народом.
Предавайтесь же радостям вместе с народом, и тогда будете настоящим ваном!»
2.2. Циский правитель Сюань-ван спросил у Мэн-цзы:
– Был ли у Вэнь-вана заповедник величиною в семьдесят ли по всем четырем сторонам?
Мэн-цзы ответил ему:
– Да, по преданиям, был. Ван изумился и спросил:
– Неужто его величина была таковой? Мэн-цзы в ответ сказал:
– А народу казалось, что он еще мал! Тогда ван, недоумевая, сказал:
– В моем заповеднике сорок ли по сторонам, а народу кажется, будто он велик. Почему же так?
Мэн-цзы ответил:
«Заповедник Вэнь-вана был по сторонам величиной в семьдесят ли. В него ходили кто за травой и хворостом, а кто за фазанами и зайцами. Вэнь-ван дал право народу пользоваться заповедником сообща с собою. Поэтому народ и считал его маленьким. Разве в этом есть что-либо несуразное?
Когда я, ваш покорный слуга, впервые дошел до границ ваших пределов, то прежде всего осведомился о главных запретах в вашем владении, после чего только осмелился вступить в него. Я узнал, что в пригороде у столичной заставы есть ваш заповедник в сорок ли по сторонам, в котором всякий, убивший в нем лося или оленя, приравнивается к преступнику, убившему человека. Стало быть, эти сорок ли по сторонам являются западней внутри вашего же владения. Если народ считает ваш заповедник большим, разве в этом есть что-либо несуразное?»
2.3. Сюань-ван, правитель владения Ци, спросил Мэн-цзы:
– Есть ли пути, которым должно следовать при сношениях с соседними владениями?
Мэн-цзы ответил ему:
«Есть! Те правители, которые думают только о нелицеприятности, действуют так, что могут поставить большие владения на службу малым. Вот почему правитель большого владения Тан служил малому владению Гэ, а правитель огромного государства Чжоу Вэнь-ван служил маленькому княжеству Хунь-и.
Те правители, которые думают только о разуме по отношению к людям, действуют так, что могут поставить малые владения на службу большим. Потому Великий ван служил большому племени Сюнь-юй, а правитель Гоу-Цзянь служил правителю большого владения У.
Радуются Небу (довольны своей судьбой. – В. К.) те, кто ставит малое владение на службу большому; страшатся Неба те, кто ставит большое владение на службу малому. Радующиеся Небу охраняют Поднебесную, а страшащиеся Неба охраняют свое владение. Ведь и в Стихах об этом говорится: „Страшись величия Неба, тогда и сохранишь свое владение"» (4).
Ван воскликнул:
– Ах, как велики эти слова! Но у меня есть порок: я люблю отвагу.
На это Мэн-цзы ответил:
«Ван, прошу вас ни в коем случае не любить отвагу, проявляемую в мелочах. Ведь когда поглаживают меч, сверкают злобным взором и восклицают так: „Как! Он смеет противиться мне!" – это отвага простых мужиков, такая, с которой выступают один на один. Ван, прошу вас возвеличить ее.
В Стихах говорится:
Ван воспылал гневом таким разъяренным,
Что всю дружину в порядок привел образцовый.
Гневом этим он бегство рати своей преградил,
Им же благоденствие Чжоу укрепил,
И им же всей Поднебесной он угодил (5).
Такова была отвага Вэнь-вана. Одной только вспышкой своего гнева он приводил народ Поднебесной в успокоение.
В Посланиях сказано:
„Небо ниспослало тебе низкий народ. Будь ему государем, будь ему наставником. Говори ему только о том, чтоб он поддерживал верховного властителя своего и любил его. Существует государь для того, чтобы судить, есть или нет в четырех странах света виновные и невиновные! – Как тогда в Поднебесной кто-либо осмелится преступить его волю?!" (6)
Правитель У-ван стыдился, если в Поднебесной оказывался хотя бы один человек, действующий наперекор ему. Такова была отвага У-вана. Он тоже одной только вспышкой своего гнева приводил народ Поднебесной в успокоение.
Вот бы и вы, ван, ныне тоже одной вспышкой своего гнева привели народ Поднебесной в успокоение! Единственно, чего боится народ, что у вас не окажется такой любви к отваге».
2.4. Сюань-ван, правитель владения Ци, свиделся с Мэн-цзы в Снежном дворце. Ван спросил:
– Есть ли у просвещенных правителей такая же радость?
На это Мэн-цзы ответил:
«Есть. Люди осуждают своих высших правителей, когда им не удается получить такую радость. Но те, кто осуждает высших за это, не правы. Однако не правы и те, кто, будучи высшим правителем народа, не ищет радостей вместе с ним.
Народ также радуется радостям того, кто радуется его радостям, также печалится печалями того, кто печалится его печалями. Еще не бывало того, чтобы тот, кого радуют или печалят дела по всей Поднебесной, тем не менее был бы не настоящим ваном-правителем.
В старину Цзин-гун, правитель владения Ци, спросил у мудреца Янь-цзы:
„В чем должен я совершенствоваться, чтоб иметь возможность сравниться с прежними правителями-ванами в их осмотрах своих владений? Мне бы хотелось ознакомиться с городами Чжуаньфу и Чаоъу, направиться по морю на юг и посетить город Ланъе".
На это Янь-цзы ответил так: