Глава седьмая, в которой король посвящает пажей в одно важное государственное дело

— Дело в том, — сказал король, когда он и двое пажей опустились в кресла у огромного письменного стола в королевском кабинете, — дело в том, что никто не знает, сколько зеркал насчитывается в моем королевстве. Сегодня ты, мой паж, помог мне решить одну часть задачи. В моем королевстве сто лестниц, и теперь я знаю, что они украшены десятью тысячами зеркал. Но ведь зеркала имеются не только на лестницах — они и во дворце, и на улицах, и в домах моих подданных… Каждый король должен чем-нибудь прославить и обессмертить свое имя. Постигаешь ли ты, паж, какую благородную и величественную задачу я призван решить? Потомки будут гордиться Топседом Седьмым, впервые в истории подсчитавшим все зеркала королевства! Готов ли ты принять участие в решении этой великой задачи?

Паж с родинкой на правой щеке смотрел на короля, с трудом удерживая улыбку.

— Я велю сегодня же отвести тебе и Янаву лучшие покои во дворце, — продолжал Топсед. — Я назначу вам жалованье, как высшим придворным чинам.

Паж с родинкой на левой щеке хитро взглянул на другого пажа и сказал:

— А можно ли, ваше величество, чтобы жалованье нам платили шоколадом?

— Чем? — удивленно посмотрел на него король.

— Шоколадом, ваше величество…

— Гм… Ну, разумеется, сколько угодно шоколада, сколько угодно конфет, пирожных, мороженого и прочих сластей.

Паж с родинкой на левой щеке незаметно толкнул ногой другого пажа и шепнул:

— Соглашайся, Оля!

— Я считаю, ваше величество… — начала Оля, но Яло перебила ее:

— Ваше величество, вы предлагаете нам очень важное дело. Позвольте поэтому, прежде чем дать ответ, посоветоваться нам с братом.

— Да, — сказал король.

Яло отвела Олю в сторону.

— Что ты хотела сказать королю, Оля?

— Что я считаю его предложение глупым занятием, Яло.

— Так я и знала! — негромко вскрикнула Яло.

— Лучше бы он подумал, как облегчить жизнь зеркальщикам.

— Если ты так скажешь, он прикажет заковать нас в кандалы!

— Но это в самом деле глупое занятие, Яло! Не могу же я кривить душой.

Яло сердито качнула головой.

— Ты корчишь из себя такую честную девочку, как будто никогда в жизни не говорила никакой неправды.

— Да, я никогда не говорила неправды, Яло!

— Ой, так ли? Я очень хорошо помню, как однажды ты сидела в передней и читала сказку о каких-то приключениях. А когда к тебе подходила бабушка, ты прикрывала сказку географией и делала вид, что учишь урок.

Оля так сильно покраснела, что на ее глазах выступили слезинки.

— Так действительно было однажды, Яло, — чуть слышно сказала она. — И мне очень стыдно, что я поступала так нехорошо.

— Что-то уж больно быстро ты исправилась, — проворчала Яло.

Оля вспыхнула.

— Уж не думаешь ли ты, что я исправилась оттого, что попала в это противное королевство? Если бы не Гурд, я ни на одну минуточку не оставалась бы здесь!

— Странно, как только ты переступила раму волшебного зеркала, ты стала совсем другая.

— Потому, что я посмотрела на тебя и…

— То есть ты хочешь сказать, что посмотрела на самое себя!

— Ну, пусть посмотрела на себя… И оттого, что я смотрю на тебя… на себя… мне и делается так стыдно… Ты можешь думать обо мне что угодно, Яло, но все равно я знаю, что мы с тобой лучше всех этих знатных господ вместе с их злыми министрами и глупым королем!

— Я тоже знаю, что это так, Оля, — задумчиво сказала Яло. — Но как нам спасти Гурда?

— Ваня и Янав, — услышали девочки голос Топседа. — Вы очень долго совещаетесь.

— Я приму предложение вашего величества при одном условии, — сказал паж с родинкой на правой щеке.

— Гм… Ты осмеливаешься ставить мне условия?

— Совсем маленькое условие, ваше величество, и оно вам ничего не будет стоить.

— Я слушаю тебя, паж.

— В Башне смерти заключен маленький зеркальщик по имени Гурд. Сегодня на закате его должны казнить. Я прошу ваше величество помиловать этого мальчика.

Топсед Седьмой вскочил. В его рыбьих глазах сверкнула ярость.

— Ты вмешиваешься не в свои дела, паж! — махнул он короткой ручкой. — Я не могу миловать преступников по твоей прихоти. Я много их казнил, и я презираю всех этих зеркальщиков!

— Какой же он преступник, ваше величество? Он слабый, измученный мальчик!

— Не знаю! Такие пустяки меня не интересуют! Я верю тому, что мне докладывает мой министр Нушрок.

— Я слышал, что Нушрок заботится только о том, как бы побольше притеснить простой народ да потуже набить свои мешки золотом. Ведь Нушрок — хозяин зеркальных мастерских, ваше величество, и в то же время министр… Вот он и придумывает такие законы, которые ему выгодны.

Король подозрительно взглянул на пажа:

— Гм… Где ты все это слышал?.. А скажи мне, паж, как называется город, в котором ты воспитывался?

— Этот город называется… Он очень далеко, ваше величество.

Лицо короля вдруг оживилось, и он, покачиваясь, забегал по кабинету.

— Я объявлю войну вашему городу, а? Я очень люблю воевать, паж!

По лицу пажа скользнула улыбка.

— Чему ты улыбаешься, паж?

— Я вспомнил одну басню, ваше величество…

— Какая басня? Я не знаю никаких басен!..

— В этой басне рассказывается про слона и моську, ваше величество. Однажды по улице шел слон, и вдруг на него набросилась моська…

— Какая храбрая моська!

— Но слон все шел и шел и не обращал внимания, как она тявкает…

— Глупая собака, надо было укусить слона!

— Но тогда слон просто раздавил бы ее, ваше величество.

— Не понимаю, зачем ты мне болтаешь о собаках, паж, когда я говорю о войне. Война приносит славу и добычу. Я обязательно объявлю войну вашему городу.

— Но это будет война моськи со слоном!..

— Ничего не понимаю…

— Ваше величество, мы отвлеклись от важного занятия — от зеркал, — сказал паж.

Король заковылял к креслу, опустился в него и заболтал в воздухе ножками.

— Я не намерен принять твое условие, паж!

Паж задумался.

— Тогда, быть может, я могу просить ваше величество отложить казнь на несколько дней?

— Гм… Это все равно не спасет твоего зеркальщика. Впрочем, пусть будет по-твоему. Я готов отложить казнь на неделю. Он все равно умрет раньше от жажды и голода. Итак, начинайте подсчет зеркал. Если хотите, можете взять для разъездов по королевству одну из моих карет.

— Вы очень добры, ваше величество!

Король снисходительно потрепал пажей по щекам своими коротенькими ручками. Так как он был на полголовы ниже пажей, а его руки были очень коротки, ему пришлось подняться на цыпочки.

— Какие вы, однако, симпатичные мальчишки… То есть я хотел сказать, какие вы уродливые мальчишки!.. Но, может быть, вы думаете, что я некрасивее вас? А?

— О нет, вы прекрасны, ваше величество!..

— Не притворяйтесь! Я по глазам читаю ваши мысли! А ну, подите-ка сюда! — И король подвел пажей к огромному вогнутому зеркалу. Из зеркала на девочек смотрел преображенный король, а рядом с ним стояли два урода в костюмах пажей.

— Ну, что скажете, молодчики? — рассмеялся Топсед. — А теперь ступайте и никогда не думайте дурно о своем короле.

Оля и Яло двинулись к дверям.

— Одну минуту, — остановил их король. — Пока вы будете заниматься подсчетом зеркал, я бы хотел предаться своему любимому занятию. Цифры — моя страсть. Нет ли у тебя, паж, какой-нибудь неизвестной мне задачки? Только я хотел бы что-нибудь такое… в пределах двух десятков. Мне предстоят серьезные государственные дела, и я не могу преждевременно утомлять свой мозг.

— Пожалуйста, ваше величество, — подумав с минуту, сказал паж с родинкой на правой щеке. — Один глупец два дня считал и все не мог сосчитать восемнадцать зеркал.

— Постой, — перебил король и подозрительно покосился на пажа. — Зеркала считаю я! Почему же ты сказал «глупец»?

— Ах, это просто так говорится в задаче, ваше величество. Но если это вам не нравится, я могу глупца заменить мудрецом… Итак, один мудрец два дня считал восемнадцать зеркал. В первый день им было подсчитано в два раза меньше зеркал, чем во второй. Спрашивается: сколько зеркал он сосчитал в первый день и сколько во второй? Записали, ваше величество?

— Итак, ступайте и требуйте все, что вам необходимо, у своих слуг…

— Нам не нужны слуги… Но если вы разрешите, ваше величество, мы просили бы, чтобы с нами была кухарка королевской кухни тетушка Аксал.