Я сцепляю пальцы на кровати перед собой, а потом роняю голову на руки. Если я расскажу ей все, ее мнение обо мне может измениться. Не хочу ее жалости, никогда не хотел, но, если демонстрация демонов моего прошлого — это то, что заставит ее остаться, я расскажу все.

Я поднимаю голову и делаю глубокий вдох.

— Откуда ты хочешь, чтобы я начал?

— Сначала, — шепчет она. — Поговори со мной вместо того, чтобы все время злиться.

И так это начинается. Я углубляюсь в ранние детские воспоминания о хороших временах, которые провел с мамой, а потом — как настало действительно тяжелое время, когда она узнала, что отец, кем бы он ни был, никогда не вернется. Я рассказываю ей о наркотиках, о жизни с бабушкой, побоях, которые она мне наносила, и, наконец, о моей жизни на улице, где я ради денег совершал такие поступки, которые сделали из меня монстра.

В конце рассказа я лежу рядом с ней на кровати, лицом к лицу, открывая свое сердце, рассказывая о том, чем не делился ни с кем прежде, а она слушает. Она не пытается судить меня, просто слушает, и это такое приятное ощущение — просто раскрыться.

Последнее, о чем я ей рассказываю, — это единственная вещь, которую я изо всех сил старался скрыть от нее. На этот раз не сдерживаюсь и рассказываю о том дне, когда Кай повел меня к Бишопу.

— Вот почему в тот день я был с Энжи. Бишоп угрожал причинить тебе боль, если я не сделаю так, как он сказал. Я не собираюсь возвращаться к бизнесу с ним, поэтому единственной возможностью обезопасить тебя, было держать подальше.

Анна убирает волосы с моего лица.

— Так вот почему ты пытался порвать со мной — чтобы обеспечить мою безопасность?

— Да. Я знал, что должен, потому что в ту ночь, когда ты поехала к Ларри и напилась, один из лакеев Бишопа был тем парнем, что сидел по соседству и пытался оплатить твой счет. Они показывали мне, что могут добраться до тебя в любой момент, когда пожелают. Я бы не вынес, если бы они обидели тебя. Ты — смысл моей жизни. Единственная проблема в том, что я не могу сделать этого без тебя. Когда ты сегодня сказала мне, что беременна, я растерялся, полагая, что буду тянуть ребенка вниз и превращу его в подобного себе монстра, веря в то, что вам будет лучше без меня. Обоим.

Она смотрит мне в глаза.

— Я лучше, когда с тобой, и знаю, что с ребёнком будет так же. Ты хороший, Ксавьер. Пришло время тебе поверить в себя, увидеть себя таким, каким тебя вижу я. Ты заслуживаешь счастья. Заслуживаешь семьи, и я намерена дать тебе еще один шанс на это, но ты не можешь сбежать от меня снова, независимо от того, что происходит.

— Я больше никогда тебя не оставлю. Буду контролировать свой характер, я обещаю. Это стоило мне слишком многого в моей жизни, и теперь могу потерять больше, чем когда-либо. — Моя рука полностью накрывает ее живот, когда я поддерживаю своего еще нерожденного ребенка. — Я буду любить вас обоих каждой клеточкой своей души до своего самого последнего вздоха на этой земле. Клянусь, с этого момента никаких секретов. Я расскажу тебе все, ничто не встанет между нами снова. Я люблю тебя, Анна.

Ее глаза наполняются слезами.

— И я люблю тебя. Навсегда.

Я обрушиваю на нее свои губы, пока облегчение наполняет меня, и, наконец, снова обретаю свое сердце.