IV

Молча и торопливо шли к дому Лазаревой. Галя сильно сжимала пальцами руку Ивана выше локтя и смотрела вперед. Возле двери она неожиданно остановилась, растерянно взглянула на Егоркина, прижалась к его плечу и шепнула, глядя снизу вверх:

— Я боюсь!

Лицо девушки показалось Ивану бледным, осунувшимся, заострившимся. Свет лампочки над входом отражался в ее зрачках и почему-то колебался, как язычок свечи. Большие глаза казались еще больше, заполняли все такое милое до боли в груди лицо. Родинка на бледном подбородке стала темней, ярче. Егоркин прижал к себе девушку, услышал шаги в подъезде и проговорил хрипло:

— Пошли!

И подтолкнул Галю к двери.

Навстречу им вышла женщина с большой овчаркой на поводке. Галя поздоровалась с ней. Егоркин видел ее впервые, но тоже поприветствовал. Возле двери своей квартиры Галя снова остановилась, снова растерянно взглянула на него:

— А что скажем?

— Так и скажем…

Открылась дверь бесшумно, и они услышали голоса актеров, работал телевизор. На кухне было открыто окно, сквозняк вырвал дверь из рук Гали. Захлопнулась она резко, громко. Иван вздрогнул и застыл на мгновение. Галя тоже замерла. Потом она нагнулась, переставила тапки ближе к Ивану. Они в последнее время стали как бы его. Он часто бывал здесь, и все в квартире было для него привычным.

— А как мы начнем? — шепнула Галя, снимая босоножки.

— Прямо так и говори, — так же шепотом ответил Егоркин.

— Почему я? Может, лучше ты?

— Мне неудобно!

— А мне удобно?..

Из комнаты выглянула Наташа и молча стала смотреть на них.

— Исчезни! — сердито шепнула Галя.

Наташа ухмыльнулась и спряталась в комнату, но вместо нее появилась мать и спросила:

— Вы чего?

Вслед за Зинаидой Дмитриевной снова выглянула Наташа и ехидно сказала:

— Не знаешь, что ль, чего? Жениться хотят!

После этих слов показался и Василий Гаврилович с очками в руках и тоже уставился на Галю с Иваном, которые все стояли у порога.

— Наташка угадала, — заговорила Галя. — Мы пришли сказать…

Василий Гаврилович быстро надел очки, а Зинаида Дмитриевна перебила:

— Проходите в комнату…

Галя и Иван осторожно двинулись к родителям. Василий Гаврилович освободил вход в комнату. Лысоватый, с седыми висками, выглядел он сейчас как-то растерянно. Зинаида Дмитриевна тоже, чувствовалось, заволновалась, не знала, как вести себя дальше. Только Наташа смотрела насмешливо, мол, допрыгались, доигрались. Егоркин, подойдя к отцу Гали, неловко сунул ему свою руку и сконфузился. Василий Гаврилович, видимо, не ожидал этого жеста и суетливо схватил руку Егоркина, встряхнул и тут же бросил. Галя села на диван. Иван примостился рядом. Василий Гаврилович выключил телевизор, постоял возле него мгновение и устроился в кресле. Зинаида Дмитриевна с Наташей присели к столу. Помолчали.

— Ну, рассказывайте! — хрипло проговорила Зинаида Дмитриевна и прокашлялась.

— А что рассказывать, — неестественно бодро сказала Галя. Иван чувствовал, как у него подрагивает нога. Сидели они близко друг к другу, словно старались подчеркнуть, что теперь они одно целое и разъединить их нельзя. — Наташа все сказала… Пожениться решили…

— Все равно поженимся… Так чего тянуть? — подал голос и Егоркин.

Василий Гаврилович придвинул к себе блюдце с чайной ложкой и взял ложку в руки. «Обязательно ему нужно что-то в руках вертеть!» — недовольно взглянула на мужа Зинаида Дмитриевна.

— Тянуть нечего… Правильно! — заговорил Василий Гаврилович, разглядывая ложку. — Вы только жениться решили? Или все обдумали? Где жить, например, будете?

— Комнату снимем… Мы ведь оба работаем! На очередь на квартиру встанем. Проживем! — постарался успокоить Василия Гавриловича Иван.

— А насчет учебы что надумали?

— Учиться пока не собираемся, — ответила Галя.

— Ты за себя отвечаешь? — спросил Василий Гаврилович. — Или за мужа тоже?

Когда отец назвал Егоркина ее мужем, у Гали дрогнуло сердце. Она как-то по-новому, с нежностью особенной взглянула на Ивана. А он смутился и опустил глаза. Взгляд Гали с ревностью отметила про себя мать.

— И за мужа, — несколько вызывающе ответила Галя.

Наташа фыркнула и шепнула себе под нос:

— Жена выискалась!

— Выучились, значит… Теперь детей рожать и нянчить! — недовольно проговорила Зинаида Дмитриевна.

— А это разве не дело? — все так же вызывающе сказала Галя.

— Ну, ладно, ладно! Дело! — сказал Василий Гаврилович. — Обед хоть сможешь мужу сготовить?

— Пап, не волнуйся, еще неизвестно, зарабатывает ли жених на обед, — вмешалась с усмешкой Наташа, и все засмеялись.

Василий Гаврилович поднялся, усмехнулся:

— Давай, мать, дочь пропивать! Сваты приехали, — кивнул он в сторону Гали и Ивана. — Как там говорится в таких случаях: у нас телочка поспела, подросла, у них… кто у них-то?

— Бычок! — подсказала Наташа.

Мать хотела заворчать на Василия Гавриловича, что ему лишь бы повод выпить, но засмеялась, услышав подсказку Наташи. Улыбнулись и Галя с Иваном.