— Тем более, что при обычной жизни всё будет отнято, — сказала Гуута. — Тело нам подарено, и будет отнято. Причём у человека на много сотен лет быстрее, чем у полностью пробуждённой дживы. Любимые люди и отношения будут отняты.

— Кем?! — почти крикнула я.

— Смертью, — сказала Гуута. — Она приходит за каждым. И ставит точку.

Я заколебалась. Разум был готов согласиться, но сердце так и выворачивало наизнанку.

— Х-хорошо, я подумаю об этом, — через силу проговорила я. — Но Киату мы должны спасти.

— Ты не знаешь его настоящего, — сказала Лиорра. — Ты не должна больше думать о нём!

— Я знаю его! И мне не нужно ничего говорить! — воскликнула я. — Я всё о нём знаю!

— Нет. Смотри! — Дживы одновременно взмахнули руками: сизое облако магической пыльцы окружило меня. Дживы провели по нему ладонями, и на магическом экране я увидела Киату. Он яростно дрался с мужчиной пиратского типа, полуголый, на песке. Киату победил противника и, уложив его на песок, вонзил саблю в грудь, брызнула кровь. Я отворачивалась, но круговой экран показывал мне с каждым поворотом новые сцены драк. Киату был силён, но безжалостен.

У меня перехватило дыхание. Я зажмурилась. А потом опять открыла глаза. Теперь Киату жёстко отчитывал команду на корабле, раздавал пинки и подзатыльники… Был груб. Курил в каком-то злачном месте трубку, похожую на кальян, и запивал из бутыли вином. Вручал набитые кошельки жутким, похожим на монстров, существам. Верхом на Чубарре со смехом охотился за рыбка в утлой лодочке. И акула расплющила её зубами, отбросив человека прочь — в волны.

— Хватит! — сказала я. — Не хочу больше!

И тут картинка сменилась, и я увидела Киату с женщиной. В постели… Мне стало нехорошо.

— Прекратите! — потребовала я, закрыв глаза руками. — Меня не касается его прошлое!

— Из нитей прошлого ткётся полотно будущего! — перебила меня Гуута, и отвела мою руку от лица.

И вновь было некуда отвернуться. Постельные сцены менялись, женщины тоже, в голове у меня застучало, в бёдрах и животе скрутило болезненным жгутом, в сердце стало больно. Невыносимо. Я рванулась и переместилась от них подальше.

— Уйдите! — закричала я, сжимаясь.

— Это пройдёт, — вновь оказалась рядом Аэринга. — Боль всегда уходит. Пойдём с нами. Твои помощницы вот-вот будут у самого Сердца Мира. Тебе стоит подумать о них, и ты тоже окажешься у цели. И мы…

— Уйдите! — повторила я, задыхаясь.

Гуута тоже переместилась и потянула за руку Аэрингу.

— Пойдём, сестра. Тасии нужно время. Боли всегда нужно время. Хоть увы, его много нет в нашем распоряжении. — И она повернулась ко мне. — Прости, но Киату там, где должен быть. Он тёмен, и потому оказался в руках Мар. И даже если попытается вырваться, всё равно упадёт во мрак, как его ни спасай. А ты светла, и потому Око хранит тебя, и ты с нами. Сама видишь. Просто знай: тёмное никогда не станет светлым. Люди не меняются, удел большинства из них — пороки.

Я стиснула зубы. Душу будто облили грязью. Гуута погладила меня по плечу.

— Мы оставляем тебя, чтобы ты пришла в себя. Но мы с тобой. Ты — одна из нас. И мы любим тебя.

С этими словами все дживы исчезли, а я расплакалась. Захотелось развидеть всё увиденное и просто перестать быть. Я сбросила подаренную накидку и села на тёплые камни, спустив ноги в цветную воду. Слёзы капали из глаз и при соприкосновении с водой, вспыхивали искорками и уносились по спирали вниз, а затем снова раскручивались потоком пузьков и поднимались вверх. Красиво. Больно…

* * *

Я порывалась переместиться к Киату, и останавливала себя, понимая, что она. И плана по-прежнему нет. И нет даже одежды. Однако вскоре Хозяин Озёр вынырнул из подземного водоёма, и я поспешила спрятаться за накидкой. Шиоу прошипел что-то, и вновь изумрудными змейками по потолку и по стенам заструились ящерки. Они что-то тянули за собой, похожее на сброшенную змеиную кожу.

— Джжжива одежжжда, — проговорил Шиоу.

Утерев слёзы, я поблагодарила из вежливости, толком не понимая, о чём он. И тогда Шиоу без цремоний опять окрутил меня хвостом и поставил на ноги прямо по центру «змеиной кожи», а расторопные ящерки потянули «кожу» выше, пробегая по моим ногам и бёдрам. И совершенно внезапно одели меня в кожаный наряд, которому позавидовали бы богини латекса. Это было платье. И накидка из чего-то тонкого, зелёного, блестящего, с чешуйками. Если бы они не были такими легкими, я бы решила, что это кольчуга.

— Благодарю, — ещё раз вежливо и гундосо сказала я. — Право, не стоило беспокойства…

— Сссстоило… Джжива нужжна осссобая одежжда. Зззащщщитит джжжива. И я буду благословлён, и придёт хоззяйка моему дому… — ящер поклонился, провёл вновь длинным змеиным языком по моей голове.

Увидев браслеты на камнях, Шиоу сверкнул глазом:

— Хорошшшоо. Джжжива свободна. Прощщщай, джжжива!

— Прощайте! Спасибо вам! — крикнула я ему вдогонку, но в воздухе мелькнул загривок и хвост, меня окропило брызгами, но совсем не намочило. Шиоу исчез, решив, что его помощь на этом завершена. Я повторила растерянно: — Прощайте…

Я не знала, что мне предпринять. Я запуталась. Хоть снова лезь в бочку с тёплой водой и успокаивайся. Куда перемещаться? И что делать? Я зачерпнула воды в собранную лодочкой ладонь и умылась. После показанного дживами хотелось помыться целиком, промыть глаза. Как же больно! Разве так делают сёстры? Мучают такой «правдоой» того, кого любят?!

Хотя с чего им меня любить? И вдруг мне подумалось: а зачем дживы следили за Киату? Старательно, не один год? Они ведь не могли знать о чёрной привязке, когда он был студентом? Зачем они так хотят, чтобы его не было?! Ведь лично им он…

— Правильно, девочка, — проскрежал рядом старческий голос. — Всегда думай «зачем». Даже если само «Око» скажет тебе что-то.

Это ещё кто?! Тайная подземная пещера, оказывается, была такой же посещаемой, как станция метро «Охотный ряд». Я обернулась. Возле меня стояла та же старуха в мшистых одеждах, что предупредила меня об опасности в гостинице. Кажется, Гаяури?

— «Зачем» — волшебное слово, — подмигнула старуха. — Гораздо волшебнее, чем «спасибо» и «пожалуйста». И не плачь. Не с чего тут плакать. Киату не святой, но он воин и мужчина. Да-да, не таращь глаза, я тоже всё это видела. Ты бы хотела, чтобы в драке убили его? Чтобы он прощал воров и занимался попустительством всяким негодяям? Чтобы он жил монахом, мечтая, что однажды встретит тебя?

— Он мог не встретить меня… — пробормотала я, утирая нос ладонью и нехотя прикрывшись накидкой джив.

— Именно. Прокрути у любого, не боящегося выходить на улицу, мужчины найдёшь такое прошлое!

— У каждого? — шморгнула я носом.

— Можешь не брать в расчёт тихонь и трусов. У тех та же ерунда, но только в головах происходит. Мужчины спят с женщинами, разными и многими. До тех пор, пока не встретят любимую. Единственную. И глупо ревновать, к тем, чьи имена он уже и не помнит!

— Но ведь больно!

— Больно не тебе. А привычке думать всякую ерунду! Наслушалась этих «святош», чтоб им светом подавиться и лопнуть три раза! Вообще ты не маленькая, должна понимать, что человек — существо наполовину белое, наполовину чёрное. Так было, есть и будет. Даже самых примерных тянет пошалить, — старуха подмигнула мне снова: — Ну, ты в курсе.

— Откуда вы знаете? За мной тоже следили? — напряжённо спросила я.

— Зачем следить? Вот ещё! — усмехнулась старуха Гаяури. — Исключений не бывает. Даже если ты на самом деле ничего и не делала, в голове-то много чего разного бывало, да? И не тоьлько лютики-цветочки.

Я смутилась и пожала плечами. Старуха рассмеялась непосредственно, почти по-детски:

— А это и не имеет значения. — Она сделала большие глаза и сообщила шёпотом, словно страшную тайну: — Прошлое вообще не имеет значения. Важно, что сейчас! Ты любишь Киату?

— Да…

— И он тебя любит. Все проверки прошёл. Или ты до сих пор сомневаешься?

— Нет, — я мотнула головой.

— Значит, вопрос закрыт.

— Так зачем же дживы… — начала я.

Старуха подняла палец и радостно перебила меня:

— Вот он — этот важный вопрос «зачем»? — она помолчала немного, позволяя мне догадаться.

— Им это нужно, да?

— Молодец. Не такая глупая, как они говорили, — хихикнула старуха. — С годами ещё помудреешь, совсем будет хорошо…