— Уже близко, слава богам, — лампа Тонно отбрасывала жуткие тени на изогнутые стены туннелей, сделанных отчасти из красных кирпичей, отчасти вырезанные из камня. Что-то большое и мокрое пронеслось мимо них в ручье, Тонно чуть не уронил лампу, отскочив с дороги.

Тише, брат. Это мертвый пес.

Тонно скривился.

— Надеюсь, Дэрроу отблагодарит нас.

Налево. Последний поворот.

Туннель стал еще уже, и они пригибались, а река грязи доставала почти до бедер. Пол был очень скользким, и только быстрая рука Тонно не дала Халасаа нырнуть.

Смотри, — Халасаа указал на ступени, вырезанные в стене впереди. — Наверное, они ведут в лазарет.

— Надеюсь, — буркнул Тонно. — Я — человек моря. Я не должен лазать под землей, как крыса.

Халасаа улыбнулся.

Мы вернемся другим путем. Дэрроу откроет чарами замки, и мы защитим его от прикосновения зараженных. Мы не колдуны, нам болезнь не навредит. Мы можем выйти вместе.

Тонно посмотрел на себя. Он был в пятнах грязи, на ногах засохла гадкая жижа. Халасаа выглядел еще грязнее.

— Я еще не ходил по улицам города в таком виде. Даже после месяцев в море я так не вонял.

Они придерживались за стену, покрытую слизью и мхом, стряхнули побольше грязи со ступеней. Дверь тут сделали для инженеров канализации, она была заперта изнутри и не открывалась годами. Тонно с усилием сдвинул засов и заглянул в лазарет.

Как только дверь открылась, они поняли, что не нужно быть тихими и переживать из-за запаха. Тут воняло не лучше, чем в канализации, хоть запах был другим — грязная постель, моча и затхлый воздух. Разбойники и больные певчие попадали в лазарет одинаково, и в плену они могли заслужить удобства, ведя себя как стражи. Никто не заботился о больных, не менял постель, не заваривал травы.

Халасаа и Тонно ожидали тишину больницы или мрачное молчание подземелья, но лазарет был полон криков и стонов. Где-то неподалеку оловянная кружка скрежетала по камню, и кто-то кричал: «Молчите!». Нескладная песня разносилась по коридорам. Слышался топот, звон тарелок, звякнул колокольчик, и страж рявкнул:

— Ужин! Жалкие черви, ползите ужинать!

Тонно коснулся рукояти ножа.

— Готов?

Халасаа кивнул, и они пошли по коридору, оставив дверь приоткрытой.

Лазарет сильно охранялся снаружи, стены были из толстого камня, а высокие окна скрывала решетка. Но все двери внутри были открыты, пленники свободно ходили по месту. Неприкаянные мужчины и женщины бродили по коридорам, сидели на порогах.

Халасаа заговорил в голове Тонно:

Не иди так прямо, брат. Играй больного.

— Это просто, — буркнул Тонно, его мутило от вони.

Если присмотреться, было видно, что их лица не были бледными, как у зараженных, а Халасаа вообще был с медной кожей, но они были грязными и походили на других пленников, никто не разглядывал пару, пока они шли по лазарету. Зеленая и коричневая форма Защитников нигде не виднелась.

— Интересно, где Дэрроу? — пробормотал Тонно. Халасаа улыбнулся.

Почему не спросить?

Тонно фыркнул и пожал плечами.

— Почему нет? — он заглянул в ближайший дверной проем.

Четыре мужчины в полосатых одеялах сидели на грязной соломе и неловко играли в кости. Они хмуро посмотрели на Тонно.

— Что-то надо?

— Пленник по имени Дэрроу, — прорычал Тонно им под стать. — Где его найти?

Мужчина с редеющими волосами и хитрым лицом, как у хорька, поднял голову с искрой интереса.

— Дэрроу, колдун железа? Сколько дашь?

Тонно скривился. Все в Геллане имело свою цену, они были к этому готовы.

— Два серебряника.

— Сделай шесть, и я припомню.

— Четыре.

Мужчина пожал плечами, и Тонно передал монеты.

— Его, в кляпе и со стражей, повели в Башню предателей. Там — башня на юге с видом на могильные ямы. Там они держат опасных. Просто так вы туда не пройдете.

Тонно начал благодарить его, но остановился. Он сказал:

— Если хотите свободу, дверь в канализацию открыта.

Мужчины переглянулись. Один рассмеялся.

— Свободу? Зачем? Для нас там ничего нет. Тут нас кормят, и мы можем умереть в сухом месте.

— Ваш друг знает, что вы идете за ним? — мужчина с лицом хорька жутко оскалился. — Может, ему лучше остаться тут.

— Он не болен, — процедил Тонно.

Мужчина с кислым лицом рассмеялся.

— Может, раньше не был болен. А теперь я могу поспорить на золото, что он болен.

Одно движение, и Тонно поднял его на ноги.

— Врешь! — прорычал он.

Халасаа коснулся руки Тонно.

Тише, брат! Он болен.

Тонно тряхнул мужчину, как собака крысу, и отбросил. Они с Халасаа пошли по зловонному коридору, и он яростно сказал:

— Дэрроу не позволит себя заразить.

Дэрроу сильный и находчивый. Не бойся за него.

Тонно хмыкнул, они шли дальше. Но они переживали за друга сильнее, чем были готовы признать.

— Все гелланийцы — лжецы. Никому доверять нельзя.

Хорошее и плохое есть в каждом гелланийце, брат, как и у других людей.

— В каждом? Добро есть и в Самисе?

Даже Самис не полностью злой. Он хочет объединить Тремарис, и чтобы земли помогали друг другу. И мы этого хотим.

Тонно фыркнул.

Группа зараженных набилась в тесную столовую, где из больших котлов доставали какую-то жижу. Шестеро Защитников в зелено-коричневых плащах, стражи лазарета с повязками в клетку на руках стояли у стен, скучали и кричали оскорбления. Один из них взглянул на Тонно и Халасаа, идущих мимо проема. Он встретился взглядом с Халасаа. Мужчина глядел, не мигая, а потом указал взглядом, словно просил их исчезнуть.

Странно, — отметил Халасаа, спеша за Тонно. — Он будто знает нас, но пропустил.

Тонно пошел быстрее.

— Может, им плевать, если кто-то вырвется. Все в этих стенах все равно умрут.

Мы не умрем, брат. И Дэрроу тоже.

Они осторожно шли по лазарету, пока не добрались до голой ветреной террасы. Тускло-красные камни под ногами были скользкими от снега, край террасы обрывался без стены и перил. Внизу раскинулось блеклое поле, усеянное камнями и обрамленное высокой стеной. Свинцовое небо нависло над городом так низко, что хотелось дотронуться.

Борясь с ветром, Тонно посмотрел с края обрыва и отпрянул. У подножия утеса лежали десятки тел, упавших туда. Холод сохранил их плоть, никто не собирал трупы для погребения или сожжения.

— Эти гелланийцы не уважают ни живых, ни мертвых. Смотри! Просто бросают тела гнить!

Халасаа был мрачен.

Представь, сколько людей сами сбросились, не дожидаясь смерти.

Тонно отвернулся, дрожа, и посмотрел на круглую башню над террасой. Она была грязной красно-коричневой, цвета высохшей крови.

— Видимо, это Башня предателей.

Они нашли почерневшую дверь. Она была заперта, но сапог Тонно быстро пробил гнилые доски. Два стража не ожидали этого. Тонно повалил одного метким ударом в челюсть, Халасаа сбил другого на пол. С помощью Тонно он ловко связал стражей их хлыстами, заткнул им рты их перчатками.

— Это было просто, — выдохнул Тонно. — Я думал, стражи будет больше.

Да, — Халасаа нахмурился. — Очень просто.

Тонно уже шел по ступенькам. Десятки мелких камер, как соты, наполняли башню. Игроки в кости были правы: все двери были заперты. Тонно и Халасаа открывали двери по очереди, оттуда выходили бледные фигуры. Это были настоящие пленники, враги Гильдии, и они не ждали объяснений. Те, кто мог идти, шли к лестнице, шатаясь, едва глядя на спасителей, спеша убежать. Слабые жалобно кричали, но сильные не слушали их мольбы.

— Дэрроу? Где Дэрроу? — кричал Тонно.

— Наверху! — донесся ответ, и Халасаа с Тонно понеслись по лестнице.

Тонно сорвал последний засов и открыл дверь. Дэрроу сидел на скамье под высоким окном, почти не пострадавший. Цепи сковывали его запястья и лодыжки, во рту был кляп из грубой ткани. Серо-зеленые глаза Дэрроу озарили радость и тревога. Нож Тонно вылетел из ножен, он убрал кляп. Дэрроу прохрипел чары, и цепи упали, Тонно обнял его.

— Слава богам! Ты в порядке?

— Не заражен, — Дэрроу отошел. — Но удача была на исходе. Идем! — он повел их вниз по ступеням, чуть спотыкаясь, ведь ноги онемели от холода.

Они были быстрыми, но не достаточно. У низа лестницы ждала группа Защитников. Хлыст прорезал воздух. Тонно закричал, прижал ладонь к щеке, а когда отвел, на руке была кровь. Дэрроу откинул голову и с яростью прорычал песнь железной магии. Хлысты тут же засвистели в воздухе, связали руки и ноги Защитников, сплелись в узлы. Стражи кричали, заполнили лестницы. Тонно выхватил нож с ревом и побежал к ним. Халасаа отбивался ногами, один из ближайших Защитников отлетел на товарищей.